Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
Жевавший пирожок Пауль вдруг поперхнулся и отчаянно закашлялся. Инга кулаком постучала его по спине.
– Прекрати… Убьешь… – Он вытер выступившие на глазах слезы и высокомерно поинтересовался: – А что тут понимать? Они ж тебе сами русским языком сказали – сигнала ждут! А как Гюнтер им посигналит, если рация у тебя? – Он вдруг отвернулся от Инги и через весь зал уставился на восседающую во главе стола собственную бабку. Старая ведьма моментально обернулась к внуку – словно бы тот ее позвал, хотя Пауль не произнес ни звука. И в ответ уставилась на мальчишку круглыми птичьими глазами. Так они некоторое время пялились друг на друга, а потом старуха покачала головой – будто сомневаясь. Пауль насупился. Старая Олеся еще подумала – и нехотя кивнула, так что дряблый подбородок ткнулся ей в грудь. Согласилась. И снова принялась равнодушно ковыряться в тарелке.
– Чего это вы в гляделки играете? – нервно спросила Инга – их молчаливые переговоры показались ей жутковатыми.
– А у нас с бабкой полное взаимопонимание, она у меня все не то что с полуслова – с полвзгляда сечет! – нахально отрезал Пауль и требовательно протянул руку: – Рацию сюда давай!
– Зачем? – еще больше насторожилась Инга.
– Надо! – отрезал мальчишка, явно не собираясь больше ничего пояснять. На губах его играла торжествующая улыбка, и весь он излучал горделивость, как будто только что разгадал все загадки и нашел решение всем проблемам. – Я сейчас по залу погуляю, – отрывисто, словно офицер команду, бросил он, – а ты… – он поглядел на часы, – минут пять выжди и подойдешь ко мне. Скажешь громко, что устала, хочешь спать и идешь в вашу комнату. Заберешь у меня рацию – обязательно! – и пойдешь… – Он сделал эффектную паузу.
– Куда? – не выдержав, с замиранием сердца спросила Инга. Куда ей придется отправиться? В ночной лес к мохнатым чудовищам и агрессивным китайцам? К бандитам на «Хаммерах»? В часовню, где лежит покойница?
– В комнату, – невозмутимо сообщил Пауль. – Спать. И ничего не бойся! – он покровительственно похлопал ее по плечу. – Я со всем разберусь!
Разберется он! Ну вы видали! Даже объяснить ничего не хочет, думает, она будет просто выполнять его команды! Фигушки! Как говорит тетя Оля: «Я вам что, девочка?» То есть она-то, Инга, конечно, девочка – не мальчик же! – но…
Инга, уже набравшая воздуха, чтоб выдать Паулю все, что она про него думает, резко выдохнула… Когда отец начинал вот так горделиво вскидывать голову и изображать из себя великого героя-победителя и хозяина жизни, мама никогда не пыталась его осадить. Наоборот, она покорно кивала и глядела восторженными глазами. Восторженного взгляда у Инги, конечно, не получится, но… Она порылась в кармане шубы и покорно вложила рацию Паулю в ладонь. Пауль кивнул и вальяжной походкой направился через весь зал.
Тревожно закусив губу, Инга наблюдала за ним. Мальчишка подошел к Христине, сказал ей что-то – тетка засмеялась. Стянул с тарелки очередной пирожок и сунул его в рот. Ответил на вопрос престарелого немецкого партизана. Словно случайно остановился рядом с Гюнтером, рассеянно перебрасывая рацию из руки в руку.
Черный пластиковый прямоугольник ритмично хлопался ему то на одну ладонь, то на другую… На монотонный звук оглянулась мама, покосилась через плечо тетя Оля, бросил короткий взгляд брокер… Гюнтер кушал. Аккуратно, даже изящно резал мясо ножиком, накалывал, отправлял в рот, сосредоточенно жевал… Казалось, для него нет ничего важнее содержимого его тарелки и ему совершенно безразлично, кто там топчется у него над головой. Наконец полностью потеряв терпение, Пауль не глядя ухватил со стола какую-то тарелку. Держа рацию в одной руке, а тарелку – в другой и приторно-ласково приглашая по-немецки: «Угощайтесь, герр Гюнтер!» – сунул обе немцу под нос.
Гюнтер вздрогнул, вскинул голову, поглядел на Пауля, на рацию, на тарелку… Пауль, не отрывающий глаз от лица немца, увидел, как тот судорожно сглотнул и отрицательно помотал головой:
– Благодарю вас… Я, пожалуй, не буду угощаться… Вот этим…
И только тогда Пауль удосужился глянуть, что же такое он цапнул со стола и чем так настойчиво угощал немца! На здоровенной тарелке горой громоздились обглоданные кости – свиные, куриные и даже рыбьи вперемешку. Среди них болтались надкусанные кусочки хлеба, половинка соленого огурца со следами зубов, рваная салфетка…
– Напрасно отказываетесь, – ничуть не смутившись, строго сказал Пауль. – Между прочим, местное экзотическое блюдо! Только для особо дорогих гостей! – Небрежно вернул тарелку на стол, еще раз демонстративно покрутив рацией перед остекленевшими глазами немца.
Инга поняла, что пора. Она вскочила, пронеслась через весь зал, выхватила рацию у Пауля из рук и, размахивая ею, как гранатой, громко выкрикнула:
– Я устала! Пойду в нашу комнату – спать! – огляделась, чтобы убедиться, что все ее слышали, и быстрым шагом бросилась вон из замковой кухни.
Тяжелая дверь за ней захлопнулась, отрезая все звуки царящего там новогоднего веселья. Инга ощупью двинулась к их комнате – надо было хоть фонарик у Пауля взять… Она пошла вперед, напряженно вслушиваясь в царящую вокруг ватную тишину. Не было слышно ничего, кроме ее собственного неровного дыхания. Она задела рукой стену и испуганно вздрогнула от прикосновения к холодному камню.
От страха ей хотелось плакать. Гад все-таки Пауль! Мог бы и сам поработать приманкой, а не ее подставлять! Тихонько жалобно всхлипывая и ежесекундно вздрагивая от звука собственных шагов, она доковыляла до комнаты. Остановилась у двери, за которой был заперт отец. Прижалась ухом к плотно сбитым доскам. Из-за двери не доносилось ни звука. Окликнуть? Инга покачала головой и отошла от двери – наверно, отец уснул. Надо ложиться самой – и ждать, когда хозяин бандитов на «Хаммерах» явится… и пришибет Ингу, чтоб завладеть своей рацией.
А может, Пауль специально это все подстроил? Теперь, когда красавчика не было рядом, Инга снова начала сомневаться… Почему она ему верит? Да только потому, что он ей нравится! А он это видит и пользуется, а сам – сообщник Гюнтера, а может, и вообще – глава бандитов на «Хаммерах» и шеф карпатского отделения немецкой мафии!
Инга нащупала валяющуюся на полу свечу, зажгла и заметалась по комнате, собирая разбросанные одеяла – права она в своих подозрениях или нет, а меры предосторожности не помешают. Она свернула одно одеяло валиком, пристроила рядом подушку и накрыла все сооружение вторым одеялом. В детском садике она мастерски сооружала из одеял чучела – даже тетя Оля попадалась, пока один раз почти случайно не обнаружила, что во время дневного сна в Ингиной кроватке спит еще одно одеяло, а сама Инга, сидя на полу под прикрытием высокой спинки, тихонько играет с куклой. Кажется, детские навыки не пропали – сделанное Ингой чучело действительно походило на укрывшегося с головой человека. Девочка пристроила свечу в изголовье, а сама отступила в темноту и забилась в самый дальний угол.
Тягучие, как смола, минуты тянулись и тянулись. Освещающая чучело свеча тихо потрескивала. Инга чувствовала, как ее веки тяжелеют – спать хотелось невыносимо. Каменный пол был страшно жестким и холодным. Зря она не сообразила прихватить с собой подстилку, а вылезать теперь уже боялась – только высунешься, как гость и нагрянет. Наконец мышцы стали болеть совсем невыносимо, и Инга решилась. На четвереньках она выбралась из своего угла и, настороженно озираясь, потянулась за валяющимся неподалеку чехлом от сиденья…
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
