Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
Глава 2. Эффект принцессы Дианы
Смерть принцессы Дианы потрясла британцев. Как подчёркивалось в СМИ: «Монархия обладает мощной силой в возбуждении чувств патриотизма и национальной солидарности… Ни всеобщие выборы, ни парламентские дебаты не смогли бы настолько овладеть душами британцев и объединить нацию, как это сделала смерть принцессы Уэльской». Было признано также, что популярность и народная любовь к принцессе в значительной степени объяснялись её принадлежностью к королевской семье.
Политический журнал «Экономист» опубликовал опросы общественного мнения, проведённые 6–7 сентября 1997 года, когда критика Елизаветы II, обвиняемой в равнодушии к гибели Дианы, достигла своего пика. Тем не менее, 73 % респондентов заявили, что они хотели бы, чтобы монархическое правление продолжалось. Причём эта цифра возрастала до 82 %, когда в качестве короля опрашиваемым предлагался старший сын Дианы принц Уильям[201].
По данным опроса, проведённого в 2002 году компанией Би-Би-Си, Леди Ди, как её любила называть пресса, заняла третье место в списке «ста величайших британцев». Диана активно занималась благотворительной и миротворческой деятельностью, в частности, была активистом движения за прекращение производства противопехотных мин и борьбы со СПИДом.
Принцесса Диана была одной из самых популярных в мире женщин своего времени. В Великобритании её называли «королевой сердец». В период бракоразводного процесса с принцем Чарльзом симпатии общественного мнения были преимущественно на стороне Дианы. Бывший премьер-министр Тони Блэр в своих мемуарах уделил ей большое внимание. Он высказался о Диане как о «…чрезвычайно привлекательном человеке». «Она одновременно совмещала в себе королевскую стать и человечность. Она была членом королевской семьи, но более простой, добродушной и, что наиболее важно, готовой общаться с простыми людьми на равных. В её поведении не было снисхождения – она смеялась, разговаривала и даже заигрывала как все нормальные люди. Это и было секретом её обаяния: если она попадала в круг незнакомых ей людей, спустя короткое время она уже была частью этого круга…»[202]. Блэр описал в Диане именно те черты, которые британцы так и не смогли забыть и чего ожидают теперь абсолютно от всех представителей династии Виндзоров, а самое главное, – от королевы.
Далее Блэр продолжает: «Помимо всего прочего, Диана была и сильной личностью – она всегда всё делала по-своему… Так или иначе, в то время как мы [лейбористы – А. П.] работали над изменением облика Британии, Диана являлась радикальным воплощением тех изменений, которым должна быть подвергнута и монархия; или, если быть точнее, на своём фоне она как бы показывала то, как мало изменились они [другие члены королевской семьи – А. П.]»[203]. Нужно сказать, что королева и сама понимала необходимость изменений, но, будучи наследницей и воплощением многовековых традиций, устоев и законов, она отдавала себе отчёт, что перемены и эволюция должны быть планомерными, и уж точно не столь категоричными и резкими, как это делала Диана. Также Елизавета понимала и то, что пока люди заинтересованы в том, чтобы монархия существовала, этот институт должен меняться в угоду подданным. А Диана, как отмечает Блэр, оказалась «метеором» в этой старой отлаженной системе, которая по её «милости» пошатнулась довольно сильно – разумеется, королеве было о чём серьёзно забеспокоиться. Более того, бывший премьер-министр говорит также о том, что в то время как его правительство занималось изменением облика Британии в целом, Диана делала то же самое по отношению к институту монархии, и, что примечательно, в более радикальной форме, чем лейбористы[204]. Таким образом, между Дианой и Тони Блэром мог бы сложиться взаимовыгодный «тандем», так как действовали они в одном направлении. Блэр считал, что принцессе надо дать шанс сделать что-то грандиозное, переключив внимание публики с её личной жизни[205]. Это же подтверждает и Дикки Арбитер, вспоминая об огромном потенциале Дианы в нахождении общего языка с людьми, достойном настоящего дипломата Соединённого Королевства. Он пишет: «Она была абсолютным профессионалом в своём деле – радушной, идущей навстречу и невероятно харизматичной»[206].
Гибель Дианы потрясла не только жителей Британии, но и, что самое удивительное, весь мир. Цветы и игрушки несли ко всем английским посольствам мира. Прощание с принцессой длилось невероятно долго – 10 дней. Её гроб был, по личному распоряжению принца Чарльза, накрыт королевским штандартом – это особая почесть, воздаваемая лишь членам королевской семьи.
Диана стала одним из обожествлённых идеалов XX века. Был создан благотворительный фонд её имени; началась общемировая кампания по запрещению противопехотных мин; о Диане написано много книг на разных языках. С воспоминаниями выступили практически все её друзья и близкие сотрудники; имеется несколько документальных и даже игровых фильмов о её жизни.
Яркая личность принцессы – не единственное её достоинство. Её деятельность способствовала модернизации института монархии – демократизации (получившей в СМИ название «дианафикации»)[207].
Брак Дианы и Чарльза был последним браком по принуждению – с тех пор выбор членов королевской семьи в большей степени стал зависеть от их собственных чувств и привязанностей, и второй брак Чарльза с Камиллой – яркое тому подтверждение. Впрочем, согласно Арбитеру, Диана и Чарльз всё же любили друг друга и брак их был самым настоящим, более того, Арбитер утверждает, что Чарльз буквально не мог оторваться от своей супруги, стараясь всегда держать её руку в своей[208]. По словам бывшего секретаря, лично пережившая развод родителей Диана и сама никогда не стремилась к разводу, а её отношения с супругом были разрушены в значительной степени благодаря СМИ.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
