Нет большего издевательства над людьми, чем ставить их в неловкое положение и вынуждать юлить и изворачиваться, — кажется, такую мысль однажды высказал в ее присутствии Джузеппе. Она согласилась с тем, что подобное поведение действительно недостойно порядочных людей, но подумала, что если вести себя только порядочно, то рано или поздно обязательно окажешься в смешной ситуации… Или в положении униженной и горько плачущей женщины, которой даже некому пожаловаться на свою судьбу, кроме осла!
Но человек сам выбирает предмет своей страсти, и никто не может лишить его этого права. Поэтому вся ответственность за собственное счастье или несчастье лежит на нем самом…
Однако как же ей поступить с Подкидышем? Никого, кроме Колина, она в округе не знает, а от мысли попросить Джину позаботиться об осле Сандра сразу отказалась, мгновенно представив себе брезгливую гримасу сестры.
Впрочем, что тут долго думать? Найдя нужное и, как ей показалось, достаточно остроумное решение, Сандра повеселела. Поднявшись, она открыла дверцу стойла и попыталась вывести Подкидыша наружу. Однако именно в этот момент тот вздумал проявить свою ослиную натуру: уперся в землю всеми четырьмя копытами и протестующе замотал головой.
— Бедняга, — сочувственно пробормотала Сандра, — ты, наверное, почувствовал, что я хочу от тебя избавиться. Но что же делать, малыш?
Поскольку справиться с ослом и вытащить его силой не было никакой возможности, Сандра пошла на хитрость. Сбегав домой за морковкой, она покачала ею перед мордой Подкидыша, а когда тот потянулся за любимым лакомством, сделала два шага назад. И эта, вошедшая в поговорку, уловка сработала. Подкидыш покинул стойло и двинулся вслед за Сандрой.
— Вот молодец, вот умница, — приговаривала она, направляясь к дому соседа.
Миновав половину пути, она скормила ослу первую морковку и тут же приманила второй. Вскоре они оказались в том самом загоне, куда Колин выпускал лошадей. Сейчас загон пустовал, поскольку все лошади находились в конюшне — там же, где и их хозяин.
Сандра завела Подкидыша в загон, дала ему морковку и нежно поцеловала в лоб.
— Прощай, малыш! Видимо, в твоем прозвище заключена твоя судьба. Надеюсь, твой новый хозяин не обойдется с тобой так же жестоко, как со мной…
После этого трогательного прощания она прикрыла за собой ворота и убежала, глотая слезы.
9
После того как волна безумной страсти схлынула, Колин почувствовал себя скверно. Он был растерян, смущен и — что хуже всего — испытывал невыносимый стыд за «отпущенные поводья». О Сандре в этот момент он боялся и думать.
Что будет, если после того, что произошло между ними вчера, она увидит в его доме Паолу? Боже, ну почему его жена, объявилась здесь не через несколько дней после приезда соседки, а хотя бы за день до этого! И как он теперь будет с ними объясняться, если переспал с обеими женщинам и теперь каждая вправе предъявить на него права?
Уф, ну и положеньице! Возможно, сам дьявол в свое время был не прав, соблазнив Еву яблоком искушения, зато сколько всего за этим воспоследовало!
— Что это ты вздыхаешь? — поправляя прическу, поинтересовалась Паола. — Тебя что-то угнетает?
Колин пожал плечами и промычал нечто невнятное.
В отличие от него Паола чувствовала себя прекрасно, да и выглядела победительницей. Судя по ее самодовольному виду, она добилась, чего хотела.
Словно почувствовав, что он думает о ней, Паола взглянула на мужа самыми невинными глазами.
— Или ты чем-то расстроен?
— Да, я расстроен и угнетен, — наконец подал голос Колин, решив хоть немного прояснить ситуацию.
— Чем именно?
— Тем, что не могу понять, в какую игру ты со мной играешь.
— Бедняжка Колин, — промурлыкала Паола, взлохматив его волосы. — Ты всегда отличался чисто ковбойской сообразительностью.
— Что ты имеешь в виду? — насупился муж.
— А то, что ковбои разбираются лишь в лошадях и виски. Все же остальное ставит их в тупик.
— Тогда объясни, какого черта ты сюда приперлась! — рассвирепел Колин.
В этот момент Паола испытала настоящее возбуждение: ей всегда нравилось доводить мужа до белого каления. Чтобы разозлить его еще больше, она даже снисходительно похлопала его по щеке.
Колин прищурился, глаза его недобро сверкнули.
— Напрасно ты себе это позволяешь!
— Почему же напрасно? — усмехнулась жена. — Ты — моя добыча, Колин, поэтому я всегда смогу тебя выследить и подстрелить, а потом еще повесить твою рогатую голову над моим камином.
Она хотела повторить свой жест, но муж поймал ее руку, сильно сжал и резко отвел в сторону.
— Прекрати! Из того, что сейчас произошло между нами, еще ничего не следует.
— А вот здесь ты ошибаешься, дружок, — медоточивым голосом пропела Паола. — Из этого последует все, чего я захочу.
— И чего же ты хочешь?
— Для начала съездить в город и привезти Берта. Как же я соскучилась по моему черноглазому малышу! — с чувством воскликнула она.
— А дальше?
— А дальше мы устроим маленький семейный праздник и заживем все вместе так, как это было раньше. Надеюсь, ты ничего не имеешь против и мне не надо снова напоминать тебе о том, что я твоя законная жена и мать твоего ребенка.
Колин тяжело вздохнул и красноречиво развел руками.
— Ну то-то же, — отворачиваясь от него, удовлетворенно заметила Паола.
А ее муж в этот момент с горечью думал о том, что совсем не о таком семейном счастье он мечтал всего лишь сутки назад…
Едва дождавшись, когда красный «понтиак» жены вырулит на дорогу и направится в сторону Сан-Эстевеса, Колин бросился к дому соседки. Входная дверь оказалась заперта, но его насторожило и встревожило даже не это, а то, что все ставни были закрыты. Это придавало дому какой-то нежилой вид.
Колин взбежал на крыльцо и несколько раз с силой постучал в дверь, не столько потому, что надеялся на что-то, сколько, чтобы хоть что-то сделать. Но тут он вспомнил об осле и кинулся в сарай. Вид пустого стойла поразил его даже больше, чем вид запертого дома.
Что могло случиться со вчерашнего вечера и куда делись Сандра и Подкидыш? Чтобы увезти обоих потребовался бы небольшой грузовик, однако такая машина не смогла бы проехать незамеченной мимо его дома…
Мимо дома, мысленно повторил он, холодея от ужаса. Ну конечно, конюшня, в которой он развлекался со своей женой, находилась всего в паре сотен ярдов от его дома. Пока он был там, то, естественно, ничего не слышал.
Впрочем, не столько эта мысль, сколько другая, леденящая душу, поразила Колина. Паола так громко стонала, а дверь в конюшню была приоткрыта…
