До войны Н.С. Андреев был завучем в средней школе села Красного, недалеко от Костромы. В 1940 году его призвали в Красную Армию. Вскоре он стал курсантом зенитно-артиллерийского училища. В августе 1941 года молодой командир Андреев прибыл в Ленинград.
Зенитно-артиллерийская батарея под командованием старшего лейтенанта Андреева участвовала во многих боях, успешно отражая налеты вражеской авиации. В мае 1942 года Николай Степанович стал членом ленинской партии, через год был награжден медалью «За оборону Ленинграда». Однако радость от пережитого в связи с наградой омрачилась неожиданно свалившейся на него бедой[17].
В январе 1943 года войска Ленинградского и Волховского фронтов прорвали блокаду Ленинграда. Мстя ленинградцам за свое поражение, фашистские изверги усилили варварские налеты на жилые кварталы города. Наибольшей интенсивности налеты достигли в мае 1943 года. Военный совет Ленинградской армии ПВО специальной директивой предупредил офицеров-зенитчиков об ответственности за поддержание во всех подразделениях противовоздушной обороны высокой боевой готовности.
Однако через несколько дней после объявления этой директивы гитлеровским стервятникам удалось прорваться к объекту, охранявшемуся зенитной батареей Андреева. Не встретив должного отпора со стороны зенитчиков, фашистские летчики подожгли два аэростата заграждения и безнаказанно удалились на свою базу. Этот факт расследовали. Появился суровый приказ. «За неудовлетворительную организацию разведки, отсутствие постоянной боевой готовности и плохое руководство боем» старший лейтенант Андреев отстранялся от занимаемой должности и направлялся с понижением в одну из стрелковых частей 42-й армии.
Познакомившись с Андреевым на новом месте его службы, оперативный работник контрразведки армии отметил, что это образованный, энергичный, твердый по характеру человек, убежденный коммунист, глубоко осознавший допущенную им серьезную ошибку. Эти данные стали известны капитану Маковеенко, приехавшему в Отдел контрразведки «СМЕРШ» 42-й армии для подбора кандидатов в разведчики.
Маковеенко обстоятельно побеседовал с Андреевым, получил на него характеристику. Чекист выяснил также, что Николай Степанович изучал в пединституте немецкий язык, знал основы радиодела. «Обиженный» командованием советский офицер при умелом поведении в стане врага, по мнению Маковеенко, мог заинтересовать фашистскую разведку.
Все эти соображения капитан Маковеенко доложил своему новому начальнику подполковнику П.А. Соснихину. Чекисты обсудили детали замысла, разработали план операций. Руководство Управления контрразведки фронта одобрило его. Вскоре Маковеенко вновь встретился с Андреевым.
— Есть серьезный разговор, Николай Степанович, — начал чекист. — В силу сложившихся обстоятельств вы сейчас воюете с гитлеровцами как рядовой боец. Однако, по мнению армейской контрразведки, у вас есть все возможности принести несравненно больше пользы Родине, если вы согласитесь выполнить наше, не стану скрывать, довольно трудное задание.
— В чем его суть?
— Работа в тылу противника. Надо проникнуть в фашистскую военную разведку.
— Коротко, но ясно, — заметил Андреев и задумался. Потом твердо сказал: — В принципе я согласен.
— Я и не ждал от вас другого ответа.
— Но у меня есть к вам ряд вопросов. Первый: каким путем я окажусь на той стороне?
— Как перебежчик.
— Но ведь я член партии! Разве мне там поверят?
— Необходимые изменения в вашу биографию мы, естественно, внесем. По нашему мнению, вам надлежит в интересах дела предстать перед гитлеровцами как раз не коммунистом, а, наоборот, крайне аполитичным и в то же время самолюбивым, обидчивым человеком. Несомненно, это поможет вам убедить фашистов, что вы перешли на их сторону под воздействием «обиды», нанесенной вам командованием. Все остальное, о чем вам придется рассказывать на той стороне, должно в полной мере соответствовать действительности.
— Я понял, — спокойно произнес Андреев. — И согласен. А теперь прошу уточнить задание.
— Главная задача — внедриться в разведывательную школу абвера, — сказал Маковеенко. — если вы этого добьетесь, то особое внимание следует обратить на сбор сведений об агентах вражеской разведки, готовящихся к заброске в тыл наших войск. Наряду с явными врагами советского народа среди курсантов разведывательных школ абвера имеются люди, оставшиеся в душе партизанами своей Родины. Вам надо найти их, помочь им стать на путь активной борьбы с ненавистным врагом, привлечь к выполнению заданий советский контрразведки. Чтобы успешно решить эту нелегкую задачу, необходимо основательно подготовиться.
Маковеенко и Андреев работали много, тщательно, шаг за шагом прослеживая весь наиболее вероятный путь разведчика, заранее определяя его поведение за линией фронта в самых различных ситуациях, предусматривая все, что предстояло ему использовать в интересах выполнения задания и чего следовало опасаться. Однажды, когда Андреев и его наставник отрабатывали один из вариантов, к ним зашел подполковник Соснихин. Поздоровался, спросил о самочувствии, поинтересовался у Андреева, уверен ли он в выполнении поставленной перед ним задачи.
— Постараюсь выполнить, — ответил Николай Степанович. — Я волгарь, коренной русак. Выдержу, не подведу.
— А что думает по этому поводу наставник? — и Соснихин повернулся к Маковеенко.
— У меня сомнений нет. Николай Степанович из костромских мужичков, стойкий. К тому же педагог.
— Все это хорошо, — подытожил подполковник. — Но самое главное, Николай Степанович, вы коммунист, боец ленинской партии. А это ко многому обязывает.
Поздно вечером после ухода чекистов Андреев сел за письмо жене Антонине Семеновне, недавно вступившей в ряды большевистской партии и работавшей председателем колхоза. «Милый друг, — писал он, — чертовски хочется встретиться с тобой, но не время, нужно бить проклятых фашистов! Если долго не будет моих писем, не беспокойся. Будь твердо уверена во мне, не подведу».
…Андреев ушел к врагу под видом бойца-разведчика, отставшего от своей группы при возвращении с задания.
До нейтральной полосы его сопровождал капитан В.Н. Маковеенко. Прощаясь, Николай Степанович крепко пожал ему руку:
— Сделаю все, что смогу. До встречи!
Когда, согласно замыслу, командованию было «доложено» об исчезновении бойца, над нейтральной зоной взметнулась осветительная ракета, началась ружейно-пулеметная стрельба. Неприятель ответил пулеметным огнем. Но «перебежчик» был уже на той стороне. Конвоиры доставили его в штаб полка испанской «Голубой дивизии», занимавшей оборону в районе города Пушкина.
После короткого допроса франкисты передали Андреева в распоряжение контрразведывательной службы абвера при 18-й немецкой армии. Разведчик знал, что абверовцы вначале отнесутся к нему с недоверием, будут тщательно проверять все, что он сообщит о себе. Так и произошло.
