– Ты сказал, что вы расстались! Ты обещал мне! – Вера проплакала всю ночь.
Лёшка женских слёз не выносил. А жена его, похоже, поняла, что взять его проще всего на жалость.
– Мы расстались. Но Тима с ней расставаться не желает, – соврал Лёша «во спасение».
И Вера сочла за лучшее поверить. И взяла с него слово, что этим летом он свой отпуск проведёт с семьёй и приедет с Тимой к ним, в Крым, хотя бы на месяц.
– Родители разъезжаются. – Вера была в курсе, что отец, как все последние годы, уезжал со своей пассией в Майами, где ей была куплена квартира на побережье, по соседству с российскими эстрадными звёздами. Там можно было оторваться по большому счёту – слетать в Лас-Вегас поиграть в казино, покуражиться на яхтах своих дружбанов от бизнеса, заказать концертик на дому за пару сотен тысяч зелёных (а чуть добавить, так «звёзды» и штаны снимут прямо тут же, на сцене). А мать с подругой – в Ниццу. – Дом будет полностью в нашем распоряжении.
– Тебе будет тяжело вынести Тиму целый месяц, – предупредил Лёша.
– Ничего. Он уже большой мальчик. Будет общаться с сестрой. Возьмём с собой Галю. И собаку. – Тон был непререкаемым.
Наступало лето. Лёше пришлось рассказать Коре о планах на семейный отдых.
– Ну, что ж, – сказала Ко. – Месяц – это очень долго, но будем рассматривать это как жертву, положенную на алтарь нашего будущего. Вечно го.
– Хочешь поехать в какое-нибудь Монте-Карло на это время с подругой, я всё оплачу, – предложил он через силу, так как даже в мыслях представить её в подобном месте без него было пыткой. – А хочешь, слетай в Америку, навести Сеньку, он зовёт беспрестанно.
– Никуда я без тебя не поеду, – пролился мёдом на его сердце ответ. – Мне без тебя нигде не интересно. Буду ждать тебя в Москве. Хотя все мои мальцы-инопланетяне разъезжаются с родителями на каникулы, – добавила она грустно.
* * *
Временами, вот как в этот самый момент, Лёше казалось, что он различает облекающий Кору свет – едва приметный, фосфоресцирующий, как будто призрак Коры отрывался от её кожи и парил двойником. Лёша мистиком никогда не был, однако пришлось признаться себе, что временами, бросив на Кору быстрый взгляд, он с изумлением замечает летящий над нею бледный мерцающий свет.
Сносно прошла только первая неделя. Тима плескался как сумасшедший в море, часами играл на пляже с Собакой и ночами спал, не просыпаясь. Потом он начал беспокоиться, всё чаще утыкаться Гале в колени, возбуждаться по малейшему поводу, проситься домой. Или впадал в прострацию, замыкался, отказывался разговаривать. Вера даже не пыталась с ним справиться – она нервничала, у неё снова начались головные боли – и чуть что срывалась на крик. Это ситуацию только усугубляло. Леночка на брата всё время дулась за то, что тот не желал играть в её игры, капризничала, чтобы привлечь к себе внимание, и ни о какой симпатии между детьми не было и речи.
Однажды, когда Тима с собакой уже с час носились по дому, выскакивая во двор и забегая обратно, сбивая на ходу стулья и цепляясь за коврики, салфетки и занавески, Вера в очередной его забег заперла на ключ входную дверь и не пустила их в дом.
– Сначала успокойся, – крикнула она ему через дверь.
– Я тебя не люблю, – прокричал ей Тима с другой стороны. – Я люблю Кору.
– Будь она проклята, твоя Кора, – взвыла Вера.
Слова предназначались, конечно, для Лёши. Но и Тима их слышал.
– Будь сама проклята, – повторил ребёнок незнакомое слово, не понимая, что оно значит, но понимая, что хотят обидеть его Кору.
Что тут началось!
Лёша потом полночи гулял с Тимой по пляжу, пытаясь привести в чувство себя и его. Собака, ковыляя и виновато махая хвостом, тихо плелась за ними.
– Ночь – это чёрный зонтик со звёздами, – заявил Тима. – А день – это море над головой. Я люблю и то и другое.
Лёшке показалось в этот момент, что сын прекрасно понимает, что происходит, и пытается его, Лёшу, успокоить.
– Думаю, будет лучше, если мы вернёмся в Москву, – предложил на следующий день Лёша жене.
– Лучше не будет, – твёрдо сказала Вера, – и вы никуда не уедете. Это мой сын. А ты мой муж.
– Но не можешь же ты держать его здесь насильно.
– Могу. Он ещё ребёнок. Он должен подчиняться родителям.
– Он не такой ребёнок, как все, и от него нельзя требовать вещей, которых он не чувствует.
Но Вера была непреклонна. Она слишком хорошо понимала, что в Москву рвётся не только Тима, но и Лёшка. И что если она их отпустит сейчас, то может потерять навсегда. А этого она решила не допустить ни за что.
И тогда Лёшка решился на отчаянный шаг. Он позвонил Коре:
– Пожалуйста! Приезжай! Хоть на неделю, хоть на несколько дней. Я сниму тебе номер в отеле в Ялте. Это довольно далеко от дома. Мы с Тимой будем к тебе приезжать, – умолял он её.
– Как ты себе это представляешь? – не понимала Кора. – Вы будете навещать меня тайком? Ты будешь просить ребёнка не рассказывать об этом маме?
– Я не знаю, – признавался Лёшка в своей беспомощности. – Но мы без тебя не можем. Будь что будет. Я решил расстаться с женой.
– А с тестем? – не удержалась Кора.
– И с тестем тоже. Со всей семьёй. И с работой. Денег нам хватит, продам одну из квартир, – строил он на ходу планы. – И уедем вместе. Хочешь, ближе к твоим, во Францию? А то к Сеньке, в Америку. Иначе мы тут все погибнем.
– Почему бы тебе для начала не вернуться в Москву? Раз уж ты всё решил. – Вопрос был более чем логичен.
– Сейчас это невозможно. Мы уедем вместе. Ты мне нужна здесь. Ты нам с Тимой нужна. – Лёшка понимал, что это уже попахивало шантажом, но никакого более действенного аргумента у него в голове не нашлось.
* * *
Потом, задним числом, когда было уже поздно, он понял, что, взывая к Коре с такой страстью, он пытался, пусть частично, переложить на неё ответственность. И иметь в ней точку опоры (Архимед сраный), чтобы перевернуть ситуацию. Сам слишком слаб был, духу не хватало.
И Кора сдалась.
«И пошла Василиса Прекрасная туда, куда Василиса Премудрая не решилась бы…» – написала она ему на телефон.
Получив подтверждение эсэмэской о её прибытии в отель, Лёша с Тимой и с Галей немедленно засобирались на прогулку, чтобы дать возможность отдышаться Вере. Кора присоединилась к ним в Ботаническом саду. Потом они все вместе обедали на плавучем пароходике. Потом поехали в специальный магазин покупать Собаке кости, чтобы отучить пса грызть обувь. Потом ели мороженое. В общем, день прошёл замечательно – Тима был ровен, спокоен и пообещал Коре приезжать каждый день. По дороге домой Лёша объяснил ему, что Кора приехала всего на один день – специально, чтобы с ним, с Тимой, повидаться – и что он не должен рассказывать об этом маме. А через несколько дней они вернутся в Москву.
