Книга Уши торчком, нос пятачком. Книга 1 - Алена Медведева

Елена

— Добровольский! Ты мне сказал, что у тебя все под контролем! — все еще до конца не веря внезапно возникшему подозрению, я впилась взглядом в лицо белого. И зашипела! — Но ты ничего не контролировал! Совсем. И это за сутки до начала течки!

Схватившись за голову, отчаянно пыталась найти в его глазах хоть какое-то объяснение. Оправдание. Надежду?

Но нет. И спокойная уверенность мужского взгляда просто потрясла меня. Он… все сделал осознанно?

— Сейчас скажешь, что не сдержался, что потерял контроль? — судя по голосу, я была на грани истерики. И отчаянно цеплялась за последнюю надежду, отчаянно не веря в то, что предана. Тем, кому в глубине души доверяла, пусть и не способна была признать это вслух.

Ответ прочла в его взгляде: не скажет!

— Лена, — Андрей осторожно наклонился ближе, намереваясь обхватить рукой мои плечи.

Но я с отвращением отшатнулась, мгновенно вскочив на ноги. Отчаянно пыталась сделать вдох и не могла — душила паника.

«Гарантированная беременность! То, чего не допустила бурая, с такой легкостью позволила белому я! Как… как все могло так повернуться? В один миг сломав мою жизнь. Мои бедные обреченные дети…» — не сдержавшись, глухо завыла.

Не видя ничего перед собой, ослепленная отчаянием, стремясь оказаться дальше от Андрея, бросилась вперед. Прямо в прохладную воду озера.

Сейчас необходимо было унять ярость. Важно было понять, способна ли я хоть что-то изменить.

Под водой была максимально долго, пока легкие не зажгло огнем боли. Надеялась, она выхолодит из меня все воспоминания о прикосновениях альфы, сделает бесчувственной к его близости.

Ибо… мне сейчас отчаянно хотелось его убить! Вырвать горло и прекратить свои муки. И муки детей, которых мы, вероятно, зачали сейчас.

Стоило мне вынырнуть на поверхность воды и сделать первый жизненно необходимый глоток воздуха, как рядом раздался всплеск и появилась голова Добровольского.

— Лена, — проникновенно-суровым тоном тут же рявкнул он, — меня напрягает эта твоя манера чуть что кидаться в воду!

Меня же вновь окатило злостью: не только его многое «напрягает»! И стоило в ярости заколотить по воде ладонями, как меня ожидаемо утянуло вниз.

На сей раз достойно потонуть не дали: белый, нырнув следом, схватил за плечо и вытолкнул на поверхность. А потом, не отпуская меня, поплыл к берегу. Вырвать свою руку смогла лишь на берегу.

— Лена! — сейчас в его тоне и взгляде была угроза и предупреждение. На волне эмоций я не думала о том, что проявляю неуважение к своему альфе. Более того, стоило ему выпустить мою руку, как, замахнувшись, ударила его по щеке.

— Когда ты принудил меня поступить так, как нужно тебе, на встрече с главой клана белых волков, я тебя предупреждала. Я просила тебя принимать мое мнение в расчет, — голос звенел от чувства боли. — Но сейчас ты вновь не посчитал нужным посоветоваться со мной. И не говори мне о том, что являешься моим альфой. Сейчас, на еще проклятых полтора месяца, ты — моя пара! Только что ты предал меня. И я знаю, чувствую, что сделал это намеренно.

Повисла пауза. Андрей совсем не спешил разубеждать меня. Лишь, прищурившись, с отстраненным видом всматривался в мое лицо.

А я не чувствовала ничего. Словно заледенела. Ничего ни в физическом плане — ни холодящий обнаженную влажную кожу ветерок, ни собственное стучащее как молот сердце — ни в душевном. Даже боль не ощущалась. Наступил миг отчаяния и равнодушия ко всему. Добровольский лишил меня даже того серого и одинокого будущего, что я себе уготовила.

— Почему ты полагаешь, что сегодняшний… эпизод будет иметь последствия? Ты чувствуешь что-то? — при этом белый явно принюхивался. И был безразлично-спокоен, лицо мужчины совсем не отражало эмоций. Увы.

Точно! Первое, что скажет любому волку об ожидаемом потомстве, это запах. Изменившийся аромат волчицы. Впрочем, он меняется не мгновенно, а на протяжении нескольких недель — до месяца. Хотя я могу недооценивать возможности сильнейших оборотней. Сама я не способна даже распознать их запахи.

Лицемер! Как можно любить такое чудовище?! Того, кто так спокойно обрек на муки неизлечимой болезни моих детей? Своих детей! Мужчину, который считает тебя пустым местом и намерен, не считаясь с твоими чувствами, решать за тебя абсолютно все. Абсолютно!

«Чувствую ли я?» — сама не знала. И почему так страшно и холодно стало на душе — тоже. Просто очень боялась подобного развития событий. Такого закономерного и вероятного.

Находиться рядом с Андреем стало невыносимо. Отчаяние рвало душу на части. Даже если все обойдется.

«Предал! Осознанно, жестоко и расчетливо».

Сколько я могу наступать на одни и те же грабли? Искать у него поддержки и верить, вопреки всему? Андрей всегда руководствуется интересами своего клана! И в его понимании щенки — лишь способ гарантированно привязать меня к себе. А судьба моих детей его не волнует.

Мысли роем проносились в голове, пока я, отвернувшись от белого, напряженно всматривалась в темноту леса. На самом деле ничего не видя. Ничего не чувствуя.

— Лена? — сухо напомнил о своем вопросе Добровольский.

Это невыносимо!

И, не думая, подчинившись порыву, кинулась на землю, одновременно позволяя сущности зверя возобладать над человеком. Стоило вспышке света погаснуть, а на четыре лапы приземлиться уже волчице, как по сознанию ударил хлыст чужой воли. И приказ остановиться. Замереть.

Бурая не подчинилась! Смогла, непонятным образом «отключившись» от этого болезненного присутствия в голове постороннего, рвануть вперед. К лесу.

Зверь не думал о случившемся чуде. Просто, гонимая инстинктом защиты потомства, самка убегала. Пробужденный паникой человеческой половины инстинкт гнал ее вперед. Оказывается, есть в природе нечто, способное противостоять влиянию альфы.

Материнский инстинкт! Своего детеныша самка будет защищать от всех. Даже от своей пары, от своего альфы. Сила волчицы — в инстинкте защиты своего потомства.