Что-то чересчур уверенно вещал с экрана мордастый прокурор об оперативно-следственных достижениях, не исключено, что голову Башурова уже отдали властям — такое случалось не раз. Да, если менты захомутают, он и ночи не переживет в СИЗО, — замочат, благо способов хватает. Зарежут или задушат полотенцем, трупного яда вколоть могут, да мало ли. Коварный зверь по кличке Хомо Сапиенс много чего напридумывал за свою историю…
Между тем сосиски были готовы. Выловив их из кипящей воды на тарелку, Башуров от души выдавил ядреной русской горчички — «Малюта Скуратов», знай наших! — и принялся перчить салат. Дергаться пока не резон. Питер, конечно, город маленький, не то что столица нашей родины, но и здесь разыскать человека — как иголку в стоге сена. Тем более что привязок-то у них никаких не осталось. Так что пока надо сидеть на попе ровно.
Заваривать чай ликвидатор не стал, было лень. Он допил черешневый сок, глянул на часы и начал не спеша собираться. Облачившись во все новое, вышел на улицу и, проходя мимо помойки, зашвырнул пакет со своим многострадальным пальто внутрь дымившейся пухты, затем прогулочным шагом пересек двор и скоро уже ехал в обшарпанной красной «пятерке» на встречу с хозяином очередной машины.
Центральные улицы были запружены и неуютны. Бесчисленное автомобильное стадо месило колесами грязь, озверевшие гибэдэдэшники без особого успеха махали полосатыми палками, «пятерка» еле продвигалась от пробки к пробке. Попробуй тут остаться психически здоровым! Видимо, от этой муторности Башуров вдруг почувствовал, что сознание его как бы раздваивается. Одна половина безо всяких мудрствований желала взглянуть на полугодовалую «восьмерку», другой же внезапно до смерти захотелось вылезти из машины и рвануть пешком вдоль набережной к Эрмитажу. Ведь там хранилось то немногое, что было связано с его удивительными снами!
«О ноу, только не сейчас. — Усилием воли ликвидатор отогнал прочь ностальгию по прошлому и задумчиво поглядел на черный шестисотый «мерседес» в соседнем ряду. — Может, к психоаналитику сходить? К какому-нибудь доктору Щеглову? А потом убрать его сразу, как опасного свидетеля! — Борзый ухмыльнулся. — Тогда точно от церкви отлучат, нынче все как один пациенты. Впрочем, и раньше-то не лучше было: шизофреники, параноики, безобидные педерасты и опасные дураки. Российская власть нормальных не любит, ей изюминку подавай… — Виктор Павлович вздохнул и попросил разрешения закурить. — Хрен с ним, раз натура требует общения с прекрасным, значит, завтра же мы ей его и устроим».
Наконец неторопливо двигавшаяся по Лиговке машина остановилась напротив мясокомбината. Башуров расплатился и, старательно обходя лужи, направился к припаркованной неподалеку темно-рубиновой «восьмерке».
Она действительно была хороша, как заметил уже в нотариальной конторе хозяин, «настоящая полудевочка», к тому же в качестве презента ликвидатору досталась изготовленная на заказ противоугонная «кочерга» на руль. Он заплатил требуемую сумму, забрал гендоверенность и, привыкая к машине, неспешно покатил в гостиницу.
Вскоре указатель уровня топлива замигал красной лампочкой — на бензине прежний владелец явно сэкономил, — и почти сразу же, переехав через мост, Башуров увидел жирную стрелку с надписью «Мини-АЗС».
Ввиду очередного поднятия цен на бензин наблюдалось полное отсутствие желающих. Киллер без проволочек встал у колонки, вставил шланг в горловину бака и, сунув, чтобы отвязался, горсть монет подскочившему нищему, направился к окну оператора. Он уже успел оплатить бензин, как вдруг услышал позади визг тормозов и, резко повернув голову, на мгновение даже оторопел от беспредельной наглости. Здоровый рыжий хам, выскочивший из остановившейся рядом с ним «четверки», в мгновение ока вставил заправочный пистолет в бензобак своей машины и принялся заливать кровное башуровское топливо.
— Сдачи не надо. — Виктор Павлович плавно развернулся и, неторопливо подойдя к похитителю, посмотрел на него строго, но культурно: — Воткни где было.
— Даже не дергайся. — Подобно герою голливудского боевика, тот ткнул Башурову в нос указательный палец. Это было уже слишком.
Мощным восходящим ударом ноги Борзый мгновенно перебил в локте протянутую руку, с ходу добавил в солнечное, и похитителю стало совсем не до бензина. Выскочивший из машины напарник попытался было достать Башурова прямым в лицо, однако, напоровшись на подставку локтя под названием «кулак вдребезги», тут же взвыл, прижимая раздробленную кисть к животу, и опустился на жопу возле коллеги.
— Ложкомойники. — Сплюнув, Виктор Павлович выудил у главного лопатник и снова направился к оператору. — Еще тридцать литров, пожалуйста.
Девица в кассе посмотрела на него с восхищением, но деньги взяла, остальное содержимое кошелька досталось обалдевшему от счастья нищему.
Заправив наконец машину, ликвидатор сломал беспредельщикам ключ в замке зажигания и не мешкая пустился в путь; он опять ощущал сильный голод. Нестерпимо, словно беременной во время токсикоза, захотелось мяса, однако, вместо того чтобы завалиться в первый попавшийся кабак — благо их на каждом углу как грязи, — он, не пожалев времени, заехал на рынок, выбрал самый сочный кусок парной свинины, прихватил свежей зелени и специй и, поднявшись к себе в номер, принялся жарить мясо на аргентинский манер — на крупной соли. Пока оно доходило до нужных кондиций, Виктор Павлович успел соорудить салат из огурцов, заварил чай — всякие там одноразовые пакеты он не уважал — и, смешав «табаско», базилик и сметану, получил нечто пикантное, оригинальное по цвету и вкусу, чему и название-то сразу не подберешь.
Наконец поверхность свинины покрылась аппетитной поджаристой корочкой, а само мясо стало легко протыкаться ножом. Пора! Открыв бутылку томатного сока, Башуров приступил к трапезе. Kтo сказал, что животная пища вредна? Не в силах остановиться, он доел ложкой соус, напился чаю с пряником «Славянский» и, ощущая глубокую внутреннюю гармонию, принялся за прессу. Когда чтение прискучило, ликвидатор вымыл посуду, включил телевизор, тут же выключил и начал прямо-таки загибаться от скуки, — делать было решительно нечего. «Может, все-таки махнуть куда-нибудь к морю?» Он сделал над собой усилие, собрал бельишко и неспешно спустился в баню, — благо тут же, на первом этаже.
Мужественно убив вечер в бесконечном чередовании сауны и русской парной, Борзый легко поужинал и улегся спать пораньше. Однако куда там, не спалось. Устав от бесконечного ерзанья и противного скрипа кровати, он встал, прошлепал к холодильнику и нацедил остатки грейпфрутового сока. Оказалось до обидного мало, пришлось разбавить черносмородиновым. Попробовав, ликвидатор довольно хмыкнул, — надо взять на заметку, сюда бы сто граммов мартини, пару кубиков льда, и ни одна сука не устоит!
Коктейль закончился быстрее, чем хотелось бы, но, увы, не повторить, и, вздохнув, Виктор Павлович подошел к окну. Сонное царство! Задворки какие-то. Фонари отключены, видимо в целях экономии, ни светящихся витрин, ни вывесок, лишь лунный свет кое-где выхватывает из темноты безжизненное пространство спящего города, да изредка, сверкая фарами, проносятся сквозь ночь автомобили.
