— Не беспокойся насчет другого своего предложения. Я не стану ловить тебя на слове.
— Коул? Элинор? — В палатку вошла Дейзи, и ее взгляд беспокойно забегал по их лицам. — Что случилось?
— Черт возьми, Элинор! — Лицо Коула потемнело. — Ты все неправильно поняла. Я просил тебя стать моей женой, потому что ты нужна мне. К Оукли мое предложение не имело никакого отношения.
— Послушайте, друзья мои! — сделала еще одну попытку Дейзи, поскольку ни один из них, кажется, не заметил ее появления. — В чем проблема?
— Никакой проблемы нет, — наконец выдавила Элинор и, по-прежнему не сводя глаз с Коула, сдернула с себя чепец доярки. — Я ухожу. Ты ведь и без меня справишься, да, Дейзи? — Она нагнулась, чтобы взять свою сумочку.
— Я… наверное.
Глядя в лицо Коулу, Элинор попятилась к выходу.
— Я ухожу. Не ходи за мной. И не пытайся со мной заговорить. Никогда. Я больше не желаю слышать твой голос.
— Ей-богу, я же только на минуту отлучилась разменять деньги. Что тут такое стряслось! — воскликнула Дейзи.
Не говоря больше ни слова, Элинор повернулась и побежала по аллее так быстро, словно за ней гналась свора псов. Если Коул попытается ее догнать, она не поручится за себя. Она бежала по нарядной аллее, и слезы застилали ей глаза, а она все не смела замедлить шаг.
Добежав до стоянки, Элинор нырнула в свой автомобиль и трясущимися пальцами включила двигатель. На полдороге к дому она заплакала навзрыд. Как могла она так слепо броситься с головой в гибельный омут? Полюбив Коула Уиттира, она все равно что продала свою душу.
* * *
— Хе-хе. Итак, вы попались в собственные сети, мистер Толстый Кошелек.
Коул остановился и обернулся на звук сухого надтреснутого голоса, скользнул взглядом вдоль задней галереи дома, где у кухонной двери стояла скамейка, на которой время и непогода оставили неизгладимые следы. На ней едва различимый в глубокой утренней тени сидел Чарли.
— Что вы сказали, Чарли? — Коул, который перед тем осматривал территорию за домом, где некогда стояли хижины рабов, направился к месту, где сидел старик.
— Я сказал, что вы попались в свои сети. — Чарли сидел прямой как жердь, твердо упираясь в землю ногами, его морщинистое лицо еще больше сморщилось от смеха.
— То есть…
— Я слышал, мисс Элинор отказалась иметь с вами дело.
— Скажите мне вот что, Чарли. Если Дэниел узнал меня…
— С первой же минуты, — важно подтвердил Чарли.
— Почему он не воспрепятствовал продаже дома?
Выражение старческого лица изменилось.
— Он понял, что между вами и мисс Элинор что-то есть, — медленно произнес Чарли, словно сомневаясь, имеет ли право обсуждать соображения покойного Дэниела.
— Дэниел догадался, что меня интересует Элинор?
— Да! И любой догадался бы по тому, как вы глядели друг на друга.
Коул нахмурился, осмысливая новую информацию.
— И он хотел, чтобы мы с Элинор были вместе?
— Мистер Дэниел рассматривал договор как своего рода пакетную сделку. Вы получали Оукли, мисс Элинор — мужа.
— Но Дэниел всегда меня терпеть не мог, — недоуменно объяснил Коул. — Зачем ему понадобилось, чтобы мы с Элинор соединились?
Чарли взглянул на него. От всей его фигуры так и веяло надменностью.
— Теперь все изменилось. Вы стали богатым.
Коул внимательно вгляделся в гордое, неподвижное, высохшее лицо.
— Неужели он позволил мне владеть Оукли, с тем чтобы его внучка вышла за Толстый Кошелек? — спросил он тихо. — Ему ли не знать, насколько противна ей подобная мысль?
— Это единственное, что он мог сделать для нее. — Старик упрямо выдвинул подбородок. — Он хотел обеспечить ее. Мистер Дэниел всегда считал своим долгом обеспечивать женщин, связанных с ним кровными узами.
— Значит, он за спиной своей внучки замышлял выдать ее за богатого. — Коул помолчал. — Да, она действительно хорошо его знала. Дэниел готов был на все ради денег. Даже на то, чтобы признать меня хозяином Оукли.
— По-моему, — бесстрастно констатировал Чарли, — не вам толковать о действиях за спиной. Вы первый решили купить дом тайком. Дэниел всего лишь не стал мешать вам, поскольку его устраивала ваша идея.
Старик поднялся со скамьи и, не говоря больше ни слова, удалился нетвердой старческой поступью, тем не менее высоко держа голову. Вскоре его фигура исчезла за поворотом аллеи, и Коул остался один. Он окинул взглядом величественное здание с колоннами, сознавая, что оказался перед лицом сурового выбора. И никакое чудо не избавит от необходимости его сделать, никакая самая блестящая стратегия не принесет уже полной победы. Ему предстояло выбрать между любимой женщиной и честолюбивой мечтой, которая поддерживала его все самые тяжелые этапы жизни.
На сей раз получить все не удастся.
* * *
— Вот уж не думала когда-нибудь увидеть, как ты убегаешь, трусливо поджав хвостик. — Дейзи шумно раздвинула шторы и подняла вверх жалюзи. Элинор, заморгав распухшими веками, отвернулась от света.
— Мне не хотелось с ним разговаривать. Коул тебя прислал?
— Нет! Он звонил тебе или, может, заглядывал?
— Раза три, я думаю. Вчера я перестала снимать трубку, потому что он звонил без конца, а я не собиралась открывать ему дверь.
Дейзи возмущенно фыркнула:
— Ты прячешься здесь, словно преступница. Разве так трудно просто выслушать человека?
— Он не заслуживает моего внимания. Он обманывал меня с самого начала. — Она жалким комочком съежилась под одеялом, вспоминая, не осталось ли в холодильнике шоколадно-сливочного мороженого.
— Может быть. Но ты даже не выслушала его объяснений. — Дейзи на минуту прервала разговор, чтобы поднять оконную раму. — А если у него имелись веские причины скрыть, что Оукли покупает именно он?
— Разумеется, причины имелись! — Элинор порывисто села на кровати и гневно откинула со лба спутанную прядь волос. — Он собирается стать в нашем городе большой шишкой, и поэтому ему понадобился самый известный, солидный дом. Причем он решил очень сэкономить на покупке. Коул придумал план, а на чувства людей ему наплевать.
Дейзи остановилась посреди комнаты, уперев руки в бедра.
— И ты теперь лежишь здесь и зализываешь раны? А я-то считала тебя бойцом.
— Дейзи! Он воплощает в себе все, что я презираю в богатых. Я никогда уже не смогу ему доверять. — И она снова бессильно упала на подушки.
— В том-то и состоит твоя ошибка, Элинор. Ты с самого начала ему не доверяла, даже когда еще не знала про дом. Ты сразу отнеслась к нему, как к хитрому пройдохе.
