Через несколько минут появилась Дейзи и сменила на посту жену регента, чем доставила громадное облегчение изнемогающей страдалице, которая то и дело хваталась за ускользающие концы шали. Когда красная от смущения леди поспешно удалилась, Элинор повернулась к подруге:
— Привет, доярка! Тебе не кажется, что ты позируешь для обложки журнала «Плейбой»?
Дейзи оглядела свою аккуратную фигурку и хмыкнула:
— Нет, скорее я стою под красным фонарем на углу улицы. О чем только думала добропорядочная особа, приобретая подобные штуки?
Рука Элинор с чайной ложечкой, которой она пробовала мороженое, замерла в воздухе.
— Может быть, ее не переизбрали в этом году председателем лиги и она решила посчитаться с коллегами?
— Слушай, так подписала ты контракт на продажу Оукли? — спросила Дейзи, когда Элинор обслужила маленького мальчика и снова опустилась на стул.
— Да. Все оформили как полагается.
Дейзи на мгновение перестала обмахиваться.
— Ты жалеешь?
— Нет, — ответила Элинор после секундной паузы. — Мне не хотелось продавать дом. Он мог бы выглядеть по-настоящему красивым… Но, подписав контракт, я окончательно разделалась с прошлым. — Она подняла глаза на подругу. — Я только сейчас поняла, до чего мучила меня ссора между отцом и Дэниелом. Сумев расстаться с домом, я доказала самой себе, что не похожа на отца.
— Ты права… — протянула Дейзи. — А мое прошлое уже так далеко, что и не вспомнить.
Элинор возмущенно фыркнула:
— О да! В своем теперешнем наряде ты выглядишь сущей бабулей.
Дейзи скромно улыбнулась, щеки ее слегка порозовели.
— Я и правда неплохо сохранилась для своего возраста?
— По-моему, ты выглядишь потрясающе, — перевела разговор Элинор. — А есть некто, чье внимание ты особенно надеешься обратить на себя?
Дейзи взбила челочку и улыбнулась теперь уже кокетливо:
— Есть несколько джентльменов, с которыми я не прочь сегодня встретиться.
— Приятно, что ты не испытываешь ложного стыда, — поддразнила подругу Элинор. — Когда я надела этот дурацкий наряд, мне пришло в голову, что теперь мои соседи узнают меня лучше, чем было мной задумано.
— Ты думаешь, Коул очень изумится? — лукаво спросила ее Дейзи.
— Понятия не имею, — улыбнулась Элинор. — Скоро увидим. Он должен вот-вот подойти… — Дейзи вышла из палатки, чтобы разменять мелочь.
— Да неужто это мисс Прескотт? — раздался рядом насмешливый сиплый голос.
Элинор выпрямилась и обернулась.
— Мистер Бринкман?
Агент с откупоренной банкой пива в руке тяжело облокотился на прилавок.
— Вносите свою лепту в дела милосердия? А вы очень аппетитная в таком платьице. — Его остекленелые глаза нацелились на ее бюст. — Вот чего бы мне хотелось отведать в первую очередь.
— Мы продаем мороженое, мистер Бринкман, — оповестила его Элинор ледяным голосом. — Могу наполнить вам стаканчик.
— Такие женщины, как вы… много о себе думающие… считаете, что вы слишком хороши для того, чтобы малость развлечься. И как ни обидно, а ведь я мог бы быть вам очень полезен, — осклабился Бринкман.
— Простите?..
— Будь вы немного пообщительнее, может, хотя бы чуть немного поласковее… я сумел бы уговорить Уиттира выложить побольше за ту груду кирпича, которую он у вас украл.
— Уиттир? — Элинор почувствовала, как у нее кровь отливает от лица. Все внешние звуки, кроме звука имени Коула, вдруг куда-то исчезли.
Это не могло быть правдой!
— Да, мисс Недотрога! Он сэкономил десять тысяч на вашей сделке, которую я для него обделал. Теперь вот надеюсь получить за свои труды премию…
Она впилась глазами в красное лицо агента. Скользкий, как угорь, не лжет ли он?
— Разве Оукли купил Коул Уиттир?
— Да, Коул Уиттир, — нетерпеливо повторил Бринкман. — Он очень хотел получить этот дом, но не хотел, чтобы старик знал, что он покупатель. Кажется, между ними были какие-то трения в ту пору, когда Уиттир жил здесь еще подростком.
— Коул знал моего дедушку раньше? — медленно проговорила Элинор, пытаясь устоять на ногах под предательским ударом, поразившим ее в самое сердце.
— Ну да, — хмыкнул Бринкман. — Он спланировал все заранее. У вас со стариком не оставалось ни единого шанса.
Перед глазами Элинор все куда-то поплыло. Людской поток превратился в одно сплошное пятно, но секундой раньше она успела разглядеть среди них в нескольких шагах от себя Коула.
— Элинор! — Он быстро шел к палатке с сердитым, взволнованным лицом.
Воздух остановился у нее в гортани, не успев дойти до легких. Он, очевидно, слышал последнюю часть разговора.
— Элинор! — Коул потянулся через прилавок и, не обращая внимания на вздрогнувшего от неожиданности агента, схватил ее за руку. — Ты должна меня выслушать!
— Все в порядке, шеф, — деланно усмехнулся Бринкман. — Сегодня днем она подписала контракт. Я и решил, что теперь секрет перестал быть секретом. Она уже не сможет пойти на попятный.
— Исчезните! — рявкнул Коул, и Бринкман, качнувшись, повернулся и пошел прочь по аллее на нетвердых ногах.
Элинор слушала их диалог словно откуда-то издалека. Потрясение от услышанного сделало ее нечувствительной к происходящему.
— Так он сказал правду? — Она жадно вглядывалась в лицо Коула, и надежда ее растаяла, потому что он молчал, а в синих глазах ясно читалась вина. — Ты знаешь этого человека, потому что ты и есть покупатель?
— Эл! — с тихой настойчивостью произнес Коул.
Она посмотрела на его руку, все еще сжимавшую ее запястье, и ничего не ответила. Потом резко высвободилась, внезапно испытав острое отвращение к его прикосновению.
— Что он тебе сказал, Эл? — Коул нагнулся к ее лицу.
— Правду, — ответила она. — Он только сказал мне правду. Чего не сделал ты.
— Эл…
— Не надо! — остановила она его, внезапно приходя в ярость. — Не начинай лгать снова, будет только хуже. Ты получил, что хотел. Фабрику, Оукли… И даже добился того, чего не смог бы добиться Бринкман, — пару раз переспал с женщиной из семейства Прескотт.
— Нет, Элинор, клянусь! — Лицо его исказилось от боли. — Я никогда не ставил себе такой цели.
— Ты замечательно умеешь использовать людей! — Вокруг ее слов сформировалась непроницаемая корочка льда. — Моему отцу такое и не снилось. Ты сыграл по-крупному и выиграл.
— Нет, Эл! Сейчас мне кажется, что я теряю все. — В синих глубинах его глаз читались подлинные искренность и страсть.
«Самый высший класс — производить впечатление искреннего человека», — всплыли в сознании Элинор циничные слова отца.
