— А у тебя какие планы? Вернешься в казино? — спросил Чак.
Трей с грохотом поставил бокал на стол.
— Надеюсь, что нет. Ты нам тут можешь пригодиться, Дэв. — Он помотал головой. — Я неправильно выразился. Ты нам тут нужен. Это твой дом, братишка. Если бы ты мог руководить своим бизнесом отсюда…
— Прежде, чем мы начнем это обсуждать, мне надо… — Дэв не мог подобрать правильные слова. Он не раз произносил заготовленную речь про себя, так что знал ее наизусть. Но сейчас все слова перемешались в голове. — Мне надо вам кое-что рассказать.
— Говори. Мы все внимание.
Дэв не мог усидеть на месте, он встал и начал мерить шагами комнату.
— Я виноват в сердечном приступе отца, — наконец вымолвил он.
Трей нахмурился.
— Может, объяснишь?
— В утро, когда у отца случился приступ, мы спорили.
— Мы все с ним спорили время от времени. Он был упрям как осел, — заметил Чак.
— Это был не совсем обычный спор. Отец решил отправить меня в колледж. Я не хотел. У меня были другие планы. Он тогда просто рассвирепел.
— Рассказывай дальше, — сказал Чак, его лицо было каменным.
— Я потерял контроль над собой и наговорил ему такого, что сын никогда не должен говорить отцу. Я поклялся, что предпочитаю покинуть ранчо и никогда не возвращаться сюда, чем подчиниться его воле. — Дэв остановился и опустил голову. Он не мог посмотреть братьям в глаза. — Вскоре после того, как я уехал, он оказался в больнице и…
Братья молчали. Дэв медленно поднял голову, на его глазах блестели слезы.
— Я уйду, если вы этого хотите.
— Сядь. — Голос Чака был поразительно похож на голос отца.
Дэв присел на первый попавшийся стул.
— Черт возьми, Дэв, — пробормотал Трей. — Ты все эти годы носил в себе чувство вины. Но это абсолютная глупость, учитывая…
— Учитывая что? — спросил Дэв, глядя на брата.
— Мы никогда тебе не говорили, — ответил Чак. — Следовало бы сказать, но ты всегда приезжал ненадолго, и нам было не до этого.
Дэву не терпелось услышать правду.
— Говорите же.
— У отца под конец жизни были серьезные проблемы с сердцем. — Чак помотал головой. — Ну и дурак же ты.
— У него и раньше случались приступы, один из них после неприятного разговора со старшим Стейтоном. Так что, если уж и винить кого, так это отца Джимми Боба, — объяснил Трей.
— Если бы упрямец рассказал нам о своих проблемах со здоровьем, возможно, все сложилось бы по-другому. Разговаривать с отцом всегда было непросто. Один из нас рано или поздно бы взорвался. И так получилось, что это был ты. Ты оказался в неверном месте в неверный час.
— Проблемы с сердцем… — проговорил Дэв, ошеломленный неожиданной новостью. Если бы он узнал об этом хотя бы несколько лет назад! Если бы он сразу после похорон набрался смелости и все рассказал братьям, тогда бы его жизнь сложилась иначе. Он бы больше времени проводил на ранчо.
— Что ты там говорил насчет своего отъезда? — спросил Чак, — Ты же не планируешь снова нас бросить?
— Только на несколько дней. Мне надо подписать бумаги о продаже и сходить к врачу. — Он указал на свою повязку.
— Бумаги о продаже? — переспросил Трей.
Дэв кивнул в ответ и встал.
— Я продаю «Девил Дэн». Как только сделка будет завершена, я сразу вернусь.
— Навсегда? — спросил Чак.
— Навсегда.
Чак пожал брату руку, а Трей сгреб их обоих в охапку и, обнимая, закричал:
— Черт возьми! Братья Бранниган снова вместе!
— Если вы не против, мы завтра же это отметим. А сейчас мне надо проведать Карли.
— Ах, да… — спохватился Трей, подмигивая Чаку. — Увидимся утром.
Дэву хотелось бежать по лестнице вверх, ему не терпелось рассказать Карли новости. У двери ее комнаты он остановился и постучал.
— Карли, ты не спишь?
Она не ответила. Дэв постучал еще раз и обнаружил, что дверь не заперта. Он осторожно открыл ее и зашел внутрь.
В темноте комнаты, освещаемой только огнями с улицы, он сразу понял, что кровать пуста. Дэв включил свет. На покрывале лежал свернутый лист бумаги. Дэв взял его в руки, но вместо того, чтобы прочитать записку, он огляделся по сторонам, в надежде найти чемодан Карли. Когда он понял, что чемодана тоже нет, у него в горле застрял ком, который с каждой секундой становился все больше.
Записка подтвердила его опасения. Карли вежливо благодарила за доброту и щедрость, обещала отплатить тем же как-нибудь.
Она ушла.
Дэв сел на кровать. Он снова и снова перечитывал записку, пытаясь понять, почему все сложилось именно так. Она ничего не сказала перед уходом. И тем самым нанесла ему удар в самое сердце.
Нельзя вот так просто отпустить ее. Чем больше он думал, тем больше в этом убеждался.
В голове прозвучал голос. Она непостоянна, всегда убегает, как только появляются проблемы.
Дэв разорвал записку и выбежал из комнаты. Она не могла уехать из «Трипл Би», ведь у нее нет денег. Значит, пошла пешком. Он возьмет пикап и поедет искать ее. Он должен остановить это безумие.
— Раньше надо было думать о том, что ты не любишь темноту, — бормотала Карли себе под нос. Она шла по пустынной дороге без единого фонаря.
Не в Силах сделать больше ни шага, она свернула с дороги, кинула на землю свой чемодан и села на него. Она устала и злилась — на Дэва и, в первую очередь, на себя.
Карли закрыла глаза и покачала головой. Она никогда ничему не научится. Влюбилась в мужчину, который не ответил ей взаимностью, да еще и использовал в своих целях. Она поняла, что Дэв держал ее в отеле все это время только для того, чтобы заманить Джеймса. У него, наверное, номер полиции был первым в телефонной книге. Уставшая и обиженная, она больше не могла сдерживать слезы.
В этот раз разочарование было особенно сильным. Дэв украл ее сердце и сделал это обманом. Она не вернется на ранчо за его помощью. Она была слишком горда, как и все Карпентеры.
Если бы Карли только знала, куда идти. Ушла с ранчо, даже не взяв фонарь, не выяснив дороги. Небо черным колпаком нависло над ней. Впереди не было ни огонька, а по звездам она ориентироваться не умела.
Пресловутая импульсивность снова завела ее в ситуацию, которую она не могла контролировать. Карли только надеялась, что кто-нибудь или что-нибудь подскажет ей, куда идти.
Она еще несколько минут сидела, коря себя за безрассудство. Слезами делу не поможешь, и она снова поднялась, чтобы продолжить свой путь. Ее туфли отстукивали ритм на дороге, и это был единственный звук, который она слышала. Вдруг к этому ритму добавился еще и гул работающего мотора. Карли остановилась, напрягая слух.
