– Неужели ты думаешь победить? – воскликнул Брэдан. – Нелегкое это дело. Инквизиция очень могущественна и ни перед чем не остановится. Пока она еще не добралась до Англии, но не стоит успокаиваться. Это только вопрос времени. – Брэдан энергично запустил руку в волосы. На лице его было написано неподдельное беспокойство. – Видит Бог, идти наперекор такой силе, не имея целой армии единомышленников, – чистое безумие.
– Не бойся, брат. Я обратился к высшей власти, власти, которая сильнее твоей.
Брэдан явно был поражен и замер, осмысливая услышанное.
– Боже тебя сохрани, малыш! Неужели ты полагаешься на молитвы?!
– Должен признаться, что не только. – Ричард усмехнулся. – К тому же молитвы мне не помогут, если меня признают еретиком.
– Тогда в чем дело?
– Я отправил послание королю Эдуарду. Он был моим учеником и, может быть, не забыл этого. Я просил, чтобы он не впускал инквизицию в Англию. Пусть она остается в границах Франции.
Брэдан скептически покачал головой:
– Рискованный шаг – вот мое мнение. Трудно будет заставить короля сделать что-нибудь, противное интересам Франции, ведь его будущая жена – дочь короля Филиппа.
– Знаю. Но свадьба состоится только через несколько месяцев. К тому же известно, что Эдуард, как и его отец, симпатизирует ордену тамплиеров и поддерживает его. – Ричард забарабанил пальцами по столу. – Конечно, это игра, но если кто и способен унять непомерные аппетиты короля Филиппа, то это его ровня на английской земле.
Наступило тяжелое молчание. Брэдан задумался над аргументами Ричарда, потом покачал головой и с неохотой произнес:
– Не могу сказать, что мне нравится твоя идея. Наш король молод и неопытен в политических делах. Но с другой стороны, я понимаю твое нежелание смириться с таким положением. Черт возьми, на твоем месте я бы действовал так же!
– Благодарю за поддержку.
– Но это не значит, что я со всем согласен, – мрачно продолжал Брэдан. – Ты должен готовиться к схватке, Ричард. Будет королевская помощь или нет, тебя неприятности не минуют.
– Я понимаю и постараюсь приготовиться. Буду тренироваться; если согласишься, то с твоей помощью. – Ричард искоса взглянул на брата. – Надо сохранять форму и держать ухо востро. Но сейчас другие задачи. Следует подготовить заупокойную мессу для Элинор и поминки. На следующей неделе в Хоксли престольный праздник – День всех святых. В замке соберутся все фермеры и арендаторы. Мне надо назначить нового управляющего.
– Зачем тебе новый управляющий? Насколько я успел наметить, Хоксли содержится в идеальном порядке, особенно если учесть твое долгое отсутствие.
Ричард встал и прошел к широкому окну.
– В том-то и дело. Похоже, брат Томас очень заботился о Хоксли, пока меня не было. Собрал для меня большой доход, и для себя – не меньший. К несчастью, арендаторам совсем ничего не осталось. В мое отсутствие он допустил много несправедливости по отношению к людям.
– Терпеть не могу лицемерных святош. Как ты узнал о его делах?
– Мег намекнула кое на что. Они явно были не рады меня видеть. Сначала я думал, это из-за того, что Элинор заболела, когда я оставил ее пять лет назад. – Ричард с силой потер шею. – Но потом стал проверять вместе с братом Томасом хозяйственные записи за последние пять лет и понял, в чем дело. Если смогу, я все исправлю. Все эти годы крестьяне жили просто ужасно. Во время праздника я объявлю это во всеуслышание. Кроме того, мне нельзя уезжать из Хоксли, разве что король потребует моего приезда. Сейчас я жду своих товарищей, с которыми бежал из Франции. Однако с каждой минутой надежда увидеть их живыми становится все призрачней. Боюсь, они попали в лапы инквизиции.
– Сколько их?
– Трое. Два брата – Алекс и Деймиен д'Ашби, а третий – Джон де Клифтон. Алекс – известный забияка, склонен к буйству. Во Франции мы оказались фактически для того, чтобы предать его суду за нарушение обета целомудрия. Думаю, что у него больше всего шансов благополучно добраться до Англии. – Ричард опустил глаза. – Тем не менее я здесь, но до сих пор не имею известий ни о нем, ни об остальных.
– Не отчаивайся, брат. Возможно, они передвигаются медленней из-за ранений или потому, что плохо знают местность.
– А возможно, их захватили французы до того, как они успели переправиться в Англию, – с болью закончил Ричард.
– Конечно, возможно, но давай надеяться на лучшее. С Божьей помощью ты скоро что-нибудь узнаешь о них.
На этих словах Брэдан замолчал надолго. Ричард с тревогой следил за братом. Брэдан задумался о чем-то серьезном. Брат всегда любил выяснить все до конца.
– Черт возьми, Брэдан! – Ричард прислонился к деревянной панели и сложил на груди руки. – Что у тебя на уме? Ты сейчас как легавая, загнавшая лису. Подозреваю, что эта лиса – я.
– С каких это пор ты стал таким проницательным?
Старший брат бросил на Ричарда острый взгляд. При этом он, неотрывно глядя на собеседника, опустил одну руку за спинку кресла, а другую положил на стол. Ричарда поразило то, что Брэдан бессознательно принял ту же позу, в которой часто сидел их отец в ту пору, когда сам Ричард был еще мальчишкой, а Брэдан, легкомысленный и бесстрашный, готовился к крестовому походу. Сейчас Брэдан заговорил обманчиво безразличным тоном:
– Итак, расскажи мне о Мег.
Хорошо, что Ричард уже допил свой эль, иначе бы он подавился.
– Что ты хочешь знать? – спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал так же бесстрастно, как голос брата.
На самом деле Ричард с удивлением заметил, что в нем возникло непроизвольное желание защитить Мег даже от такого, с виду совсем невинного, вмешательства Брэдана.
– Ну, во-первых, я не ожидал встретить дочь графа в захолустном замке, да еще практически в качестве прислуги. Ее прегрешение должно быть очень тяжелым, раз повлекло за собой подобное наказание. Тем не менее она показалась мне очень милой девушкой. По крайней мере первое впечатление именно такое. – Брэдан приподнял брони и вопросительно уставился на Ричарда: – Что ты о ней думаешь?
– Мне некогда было о ней думать, – соврал Ричард, но, похоже, не убедил Брэдана.
– Ну хорошо. А ты знаешь, в чем именно состоит этот, как она выразилась, недопустимый проступок?
Ричард стиснул зубы. О Господи, зачем Брэдан в него вцепился?
– Насколько мне известно, – как можно равнодушнее стал рассказывать он, – ее прегрешение связано с сердечными делами без благословения родителей. За это ее и сослали сюда. Мне кажется, с тех пор она обрела душевное равновесие, но ей явно довелось много страдать. На самом деле она и теперь еще страдает.
– Понятно, – протянул Брэдан, по-прежнему не сводя глаз с Ричарда. – Значит, можно сказать, что перед нами женщина, нуждающаяся в спасении?
