Давно я не видел майора таким злым.
– От тебя сейчас зависит будущее всего привычного нам мира, а ты позволяешь себе такие выходки! Я должен был бегать и искать тебя по твоим шлюшкам? Тебе нужно готовиться к миссии, а не шуры-муры крутить!
– Отпусти меня! – огрызнулся я, Смирнов послушался и разжал руки. – А вот теперь послушай! Во-первых, я не нанимался к вам спасателем мира. Если надо – заберите свои поганые кредиты! Моя жизнь – это прежде всего именно моя жизнь! Во-вторых, ты не нанимался ко мне нянькой и можешь катиться ко всем чертям! А в-третьих, девушка, у которой я провел ночь, вовсе не шлюшка, и шуры-муры я не кручу!
На секунду в комнате повисло молчание.
– Теперь все это не важно, – отмахнулся Смирнов.
Было видно, что агент смягчился.
– Как это не важно? – не понял я.
– Мы улетаем!
– Почему?
– Космолет был готов еще этой ночью. Больше нельзя терять время.
– Прямо сейчас вылетаем?
– Собирай вещи, Сергей. – Майор поднялся с дивана. – Я буду ждать тебя через десять минут у шлюза. Не вздумай опять улизнуть!
После этих слов Смирнов вышел.
Мне пришлось взять смену одежды, заботливо выданную военными, осмотреть еще раз комнату и пойти вслед за майором.
Неужели мы так просто расстанемся с Иркой? Неужели в своем утреннем послании она была права?
В голове боролись два совершенно противоположных чувства по отношению к этой девушке. С одной стороны, она была мне очень дорога, после проведенной вместе ночи я боялся потерять ее. Ведь теперь она стала единственным близким мне человеком во всем этом чертовом мире. И она не требовала от меня спасать галактику, не проверяла на прочность. Ей просто было одиноко раньше, а теперь стало хорошо со мной.
Но, с другой стороны, я понимал, что ничего из нашего романа все равно не выйдет. Ирка – далеко не мой типаж, как по внешности, так и по характеру и интересам. Схожие мысли уже проносились в моей пьяной голове, когда я застыл, решаясь совершить первый шаг.
А теперь получается, что за меня все решил Смирнов.
Эх…
Быть настоящим мужчиной не так-то просто, особенно когда тебе не дают права принимать решения.
До космопорта мы добрались монорельсом.
На станции уже ждали два человека сопровождения, они провели нас на взлетное поле, минуя все кордоны и проверки. На этот раз в космолет мы попали не по рукаву, а по трапу, прямо со стартовой площадки.
Космолет был небольшим – рубка, хвостовая секция с консолями антигравов по бокам, обшивка, чуть потертая от прежних рейсов. Модель казалась незнакомой, но явно не слишком новой. На глаз я отнес корабль к классу «Ф». Он явно не был рассчитан на длительное пребывание в автономном полете, да и в подпространстве, скорее всего, мог продержаться не слишком долго. Но до Сатурна и не требовалось долго лететь.
Удивительно, что у такой важной фигуры, как Иванов, такой старенький корабль. Но, может быть, это потому, что данный космолет – запасной. Главный корабль ведь подорвали террористы.
Как это ни странно, полет с Земли к дальним планетам Солнечной системы в настоящее время занимал почти столько же времени, сколько и к Марсу, а порой даже и меньше. Здесь все зависело от взаимного положения планет.
А объяснялась короткое время пути очень просто. В полетах к четырем ближайшим к Солнцу планетам запрещено было входить в подпространство. Так называемые планеты земной группы располагались слишком близко к светилу, и гравитационный колодец мешал входу.
Предел сферы, где невозможно было войти в подпространство, приходился примерно на орбиту красной планеты.
Конечно, сфера эта не была однородной, и ее размер напрямую не зависел от массы светила. Черные дыры, например, имели совсем другую структуру пустоты вокруг себя. В связи с этим их сфера, откуда нельзя было выйти в подпространство, была значительно шире, чем у рядовых звезд.
Существовали к тому же и аномалии, где можно было переступать скорость света независимо от силы притяжения. Правда, в Солнечной системе такие участки не были стабильными. Они то и дело кочевали с места на место, и ученые даже не брались прогнозировать, где подобная аномалия может оказаться в ближайшие часы. Поэтому общепринятой практикой было сначала лететь до орбиты Марса, а уж затем входить в подпространство.
Наш путь лежал к Сатурну, значит, можно было спокойно удалиться на расстояние в пару диаметров Марса, врубить подпространственный привод и вынырнуть через несколько секунд уже в системе планеты-гиганта.
Всего-то и делов – как от дома до магазина дойти!
Мы вошли в космолет, миновали шлюз и заняли место в маленьком салоне. Пять рядов по шесть кресел – крохотный по современным меркам корабль.
Сопровождавшие хмуро попрощались с нами и пожелали счастливого пути, а пилот объявил:
– Готовимся лететь. Не терпится избавиться от вас!
Я удивленно посмотрел на Смирнова.
– Ничего себе приемчик! Чего мы ему такого сделали?
– Не знаю, – пожал плечами агент. – Может, подружка в ПНГК сбежала, может, отец на Земле погиб.
– А может, и то, и это, – предположил я.
– Черт с ним. Мы ведь летим домой! – едва заметно улыбнулся Смирнов.
– Покидаем Марс в самый неподходящий момент, – вздохнул я. – Днем раньше или днем позже было бы в самый раз. Я бы хоть с девушкой попрощался. Или не встретился бы в первый раз…
– Чем-то всегда приходится жертвовать, – философски заметил майор. – Я сильно сомневаюсь, что ты встретился бы с ней еще раз.
– С кем?
– С девушкой своей. – Смирнов откинулся в кресле и принялся смотреть в иллюминатор за тем, как тягач тащит наш космолет к центру взлетной площадки.
Я пытался понять, куда клонит агент, но у меня это никак не получалось.
– Почему? – не выдержал я.
– Влюбленность уменьшает умственные способности, – бросил Смирнов, не поворачиваясь.
– Что ты имеешь в виду? Что за манера у тебя дурацкая!
– Как ты думаешь, где она сейчас? – взглянул на меня агент.
Космолет замер, пилот наверняка уже заканчивал последние проверки перед стартом, и мы вот-вот должны были начать полет.
– Что значит где? – хмыкнул я. – На работу пошла, в больницу!
– Если бы, – вздохнул Смирнов.
– Что ты хочешь этим сказать? – насторожился я.
– Твою девицу уже забрали.
– Что значит забрали?
– Не понимаешь, – покачал головой майор. – Где мы сейчас с тобой находимся?
– На Марсе, – тупо ответил я.
