Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 32
У Райдера комок стал в горле. «А ведь Эмма права», — мелькнуло у него в голове. Просто он был так придавлен горем, так переживал, что в воспитании Тесс допускает ошибки, которые ни за что не совершат родители, что перестал видеть то хорошее, что было в его жизни после того страшного дня.
«Если бы не Тесс, — вдруг с отчетливой ясностью понял он, — я мог бы сломаться раньше. Может, запил, чтобы совладать со своим горем». Именно Тесс помогала ему держаться весь этот год. Впервые за все это время в темном туннеле его жизни вдруг забрезжил свет…
— Спасибо, — глухо сказал он и неожиданно подумал о том, что, если полюбить такую женщину, как Эмма, она сможет заставить увидеть многие вещи совершенно в ином свете.
— Не за что, — сказала она, и Райдеру не нужно было смотреть на нее, чтобы знать, что она улыбается. — Если все эти рождественские атрибуты тебе неприятны, я готова их убрать прямо сейчас! — порывисто воскликнула она.
Райдер был тронут. Ради него, незнакомого человека, Эмма была готова отказаться от собственной мечты! Он взглянул в ее сторону, и в эту секунду пламя отразилось на ее лице. В нем было столько доброты и любви, что желание поцеловать ее охватило его с новой силой. Однако Райдер заставил себя остаться на месте.
— Спасибо, — снова поблагодарил он и признался: — После того, как я тебе все это рассказал, я чувствую себя намного легче. Словно с моих плеч свалилась часть ноши.
Эмма понимающе кивнула. Райдера захлестнула волна признательности и еще какого-то необъяснимого чувства — то, чего он никогда прежде еще ни к кому не испытывал. И он не знал, чем это было вызвано: то ли тем, что он облегчил свою душу, то ли дело было в Эмме…
В последней мысли было что-то тревожащее. Нет, каким бы прекрасным человеком ни была Эмма, он еще не готов ни с кем сблизиться. Да и зачем он ей? У нее и без него хватает проблем.
— Я уеду сразу, как только это станет возможным, — услышал он свой голос.
— Я понимаю, — спокойно сказала Эмма, даже не думая его отговаривать. — Но до тех пор ты можешь на меня рассчитывать.
Райдер кивнул, не зная, как поблагодарить ее за то, что она для него делает, — у него не было слов. И так легко ему стало после того, как он поделился с другим человеком своим горем, что впервые за весь год он уснул крепким сном младенца.
* * *
На следующее утро Райдер, проснувшись, обнаружил в себе силы продолжать жить дальше.
Вскоре приехали Феншоу с Тесс. Райдер взял племянницу на руки и впервые ощутил себя чуть ли не счастливым человеком. Малышка тут же ткнулась ему в щеку своими мягкими губами.
— Тятя, — сказала она, расцветая улыбкой, и повторила: — Тятя.
— Доброе утро, Тесс, — с такой же широкой улыбкой сказал он, подбрасывая ее вверх и со смехом ловя.
В ответ Тесс звонко засмеялась и что-то залопотала.
Краем глаза Райдер поймал взгляд Эммы и улыбнулся ей. Она ответила ему такой же радостной, искренней улыбкой.
Райдеру и Тесс все-таки пришлось задержаться в «Белом Рождестве» еще на несколько дней. И с каждым днем Райдер все яснее осознавал, как сильно он изменился. Выговорившись, он действительно словно освободился от какого-то груза, камнем лежавшего у него на душе все это время. И это стало только началом.
Он обнаружил, что кроме пожара может — и хочет! — поделиться с Эммой всем, о чем бы прежде никогда и не подумал говорить незнакомому человеку: о своих детских шалостях, о соперничестве с Дрю в спорте, за внимание девушек, о том, как еще сильнее братья сблизились после смерти родителей.
И Эмма не могла ответить на такое доверие молчанием. Скоро она стала замечать, что сама рассказывает ему о своем детстве, о своей жизни — как цветок медленно раскрывается под теплыми лучами солнца.
Ее детство было совершенно не похоже на его. Райдер узнал, что Эмма росла, чувствуя себя нежеланным ребенком. И каким образом это сделало ее уязвимой. Рассказала она ему и как ошиблась в любви. И о том, как лишилась жениха…
— Я была как на иголках, — вспоминала Эмма. — Как же — ведь впереди меня ждало волшебное Рождество. Наконец-то! До того дня я была незнакома с родителями Питера, но почти сразу у меня возникло чувство, что это какая-то проверка.
Их дом, который был весь в огнях, привел меня в такой восторг, что мне даже показалось, будто все это происходит не со мной, — длинная подъездная дорожка, деревья, украшенные белыми фонариками… Внутри все было так же, как в моих мечтах, — повсюду горшки с пуансеттиями, венки из живого остролиста, рождественская елка от потолка до пола, а под ней — огромная куча подарков.
Все выглядело как сказке, но волшебством там и не пахло, — с грустью продолжала она. — Как только Питер открыл мне дверь, посыпались строгие инструкции — что делать, что говорить… Ни в коем случае не сболтнуть его родителям, что платье я приобрела на распродаже. Не спрашивать рецептов блюд. Не смотреть на все широко раскрытыми глазами, словно деревенщина, впервые оказавшаяся в столице.
Я подарила его матери брошь — она даже и не думала скрывать свой ужас при виде подарка. Сигареты, которые я преподнесла его отцу и которые мне порекомендовал купить Питер, естественно, оставили его равнодушным. В конце концов, у них все есть. Питер едва взглянул на цифровую фоторамку, в которую я записала наши с ним фотографии.
Затем настал черед подарков для меня. От Питера я получила бриллиантовый браслет. Мне никогда еще не дарили таких дорогих вещей, тем более что я не ношу драгоценностей. Его родители вручили мне дорогущую дизайнерскую сумку. Но это было сделано без души, словно они исполняли какой-то заученный ритуал. Их подарки не доставили мне никакой радости…
Ну а затем произошла катастрофа — ужин. Едва мы сели за стол, как мать Питера небрежно сказала, что Моник звонила целый день, надеясь с ним поговорить. Я знала, что это прежняя подружка Питера — она приходила в его офис, когда я у него работала. У нее было все, чего не было у меня. Но Моник тогда оставила Питера ради поездки во Францию… Так вот, Питер обрадовался звонкам Моник и даже не скрывал этого. Он словно и не думал, что причиняет мне боль. Ну а после я уехала сюда, ухаживать за бабушкой…
— Ты любила его, но все равно уехала, — задумчиво сказал Райдер. — Должно быть, он крепко тебя достал. Хотя после того, что ты мне о нем рассказала, я считаю, что ты еще легко отделалась.
Эмма засмеялась:
— Это точно. Правда, поняла это я уже позже.
В течение этих дней, что дороги оставались закрытыми, а электричество по-прежнему отсутствовало, работы Райдеру хватало, так что, добираясь вечером до своего матраса, он засыпал почти мгновенно.
Феншоу навещали их каждый день. В этой дружной семье было самое главное, скрепляющая всех их вместе сила — любовь. Чтобы доказать ее, не требовались дорогие подарки или громкие слова. Она проявлялась во всем и всегда: во время работы, в часы, когда после тяжелого дня все собирались вместе в одной комнате, играли в настольные игры, смеялись, дурачились.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 32
