– Именно... Тело пролежало в воде всего одни сутки... Оно не могло самостоятельно всплыть... Вот я и прошу вас, вспомните, пожалуйста, кто из ваших односельчан мог рыбачить в будний день, причем именно днем, пока светло... Это, верно, кто-то из неработающих... Причем рыбаков должно быть не меньше двух... Я в рыбалке мало смыслю, но один же человек ходить с бреднем не может?..
– Ну тогда я скажу вам, кто это мог быть: Плотниковы... Отец Борис – пенсионер... А его сын Павлик... у него были каникулы. Они у нас рыбаки... Вы спросите у них...
Плотниковы жили в большом доме. Позвонив, Наталия поняла, что к разговору не готова. У нее болели голова, спина, все мысли разлетелись...
– Мне надо поговорить с Борисом Плотниковым, – сказала она мальчугану лет шестнадцати, наверное, Павлику.
– Па, к тебе...
Борис Плотников оказался высоким и крепким детиной с широким скуластым лицом, маленькими серыми глазками и большим и каким-то белым ртом. Он почему-то напомнил Наталии рыбу камбалу...
Показав удостоверение, она заметила, как порозовели щеки у Плотникова-старшего...
– Входите, – сказал он убитым голосом и впустил ее в дом.
– Вы что же это, живете без хозяйки? – спросила Наталия, по внутреннему убранству дома совершенно безошибочно определив, что здесь живут только мужчины.
– Чем такая хозяйка, как была, уж лучше никакой, – хрипловатым голосом ответил Борис. Ему было лет сорок пять.
– Вы не догадываетесь, зачем я к вам приехала?
– Знаю... Я ждал... Но думал, надеялся, что пронесет нелегкая...
– Ведь это вы с Павликом выловили из реки тело Литвиновой?
– Мы... Мальчишка потом неделю не спал... Боялся...
– Как это случилось?
– Он шел берегом, я по горло в воде, ну и наступил на что-то... Я почувствовал, что это не камень, – он тяжело вздохнул, – и не рыба, и не коряга какая... Я же видел ее...
– Кого?
– Да учительницу вашу... Видел, как она бежала к реке... У меня же дом, видите, на пригорке... Мне показалось странным, что бежит девушка почти раздетая... Но с другой стороны, здесь чего только не увидишь... У нас же лес, рядом дачи... Мало ли кто на машинах приезжает... Напьются и всю ночь голышом купаются... А это осенью, в такой холод...
– Это было какого числа?
Послышался шорох, Наталия обернулась. На нее смотрели большие карие глаза Павлика.
– Это было первого ноября, у нас начались каникулы... А на другой день мы с отцом пошли рыбачить... Если бы зашили сеть раньше, может, она бы и не утопла, увидела бы нас и не кинулась в реку...
– А вы что же, видели прямо, как она вошла в воду?
– Я подумал, что она мыться вошла... Знаете, лицо помыла, а потом юбку подняла, ну я и вошел в дом... Думаю, чего пялиться буду на голую бабу, а вдруг за ней мужик ее идет? Я ведь так и подумал, что она из дачников...
– А вы не помните, как она была одета?
– Так я же сам ее и достал... Рубашка почти как у меня, клетчатая, да юбка длинная с разрезом...
– А что у нее с лицом было?
– Разбитое лицо, словно ее били...
– Там были порезы? Это могли быть раки?
– Нет... Я так думаю, что это люди... А что нам теперь будет?
– За что? За то, что вы выловили из реки труп?
– Нет, за то, что сразу не сказали...
– Да ничего вам не будет...
Когда она была уже на крыльце, Борис догнал ее и сунул в руки большой пакет... Услышав запах копченого, Наталия почувствовала, как волосы на ее голове зашевелились.
– Что это?
– Не бойтесь... Это лещи копченые и карпы...
– Пахнет хорошо... А где коптите-то?
– Да это не я... Я с Пашкой ловлю, а коптит баба Надя... У нее своя коптильня...
– А где находится эта коптильня?
– Могу показать... А на что она вам?
Она не ответила.
Борис сел рядом на сиденье, и они поехали по центральной улице к лесу. Деревня казалась вымершей.
– Как у вас тихо... Словно и не живет никто...
– Все либо на ферме, либо на центральной усадьбе, либо по домам сидят, капусту квасят... Вон, видите дымок? За зеленым домишкой? Вот она и коптильня... Раз дымок, значит, и баба Надя где-то рядом.
Она остановилась в нескольких шагах от небольшого деревянного строения.
Да, это было то самое место, которое она видела.
А когда дверь открылась и появилось существо, закутанное в какие-то серые одежды, у Наталии закружилась голова. Она всегда чувствовала головокружение или тошноту, когда ее рассудок отказывался понимать происходящее. А сейчас она не могла понять, как она могла увидеть коптильню, находясь у себя дома, в кабинете, да еще и за роялем? Какая связь между всеми этими явлениями?
– За рыбкой? – Старуха, ковыляя, приблизилась к ней и улыбнулась своим беззубым ртом. Кожа у нее на лице напоминала резиновую маску из магазина ужасов: длинный нос, впалые щеки, глубокие морщины, изрывшие лоб, синие тонкие губы и слезящиеся выцветшие глаза...
О чем она могла говорить с этой древней старушкой? О чем? О страшных убийствах на кладбищах?
– У вас есть собака?
Глава 14 Завещание
К Алебастрову она приехала поздно вечером.
Он, увидев ее, сразу же вспомнил:
– А вот и моя мученическая смерть пришла... Ха-ха-ха! Опять по мою душу? Или по душу Литвиновой?
– Скажите, а могло ее лицо быть разбито каким-нибудь острым и тяжелым предметом?
– Такая красивая девушка и говорит такие кошмарные вещи... Ну, могло...
– Но почему вы сказали, что это раки?
– Я лишь предположил...
– А вы не помните, кто самый первый опознал труп?
– Помню. Ее директриса, Марцелова...
– А она как узнала о том, что труп привезли из Соснового Бора в город?
– Она сказала, что ей позвонили...
– Но кто?
– Не знаю...
– А насчет пломбы не пошутили?
– Обижаете...
Дома ее ждали Логинов и Жора. Только Жора, лишь поздоровавшись с ней, сразу же ушел в дальнюю комнату, и слышно было, как скрипнула там кровать.
– А где же Соня? – спросила Наталия, проходя на кухню.
– Представляешь, она ушла... Вернее, они ушли... Сергей снял квартиру, и они поехали устраиваться...
Наталия готова была заплакать. Она уже не представляла свою жизнь без Сони, без ее забот, вкусной стряпни и просто участия...
