– Тебя дурят, Марина, – сказал Краб, поднимаясь, – этой царапине сто лет в обед, это не Кирилл ее тут посадил. Просто гости столицы захотели денег сорвать с тебя по легкому – вот в этом и вся причина.
Кавказцы поначалу даже обомлели от такого явного напора. Быстрей всех в себя пришел седой. Он сделал едва заметный жест рукой и Крабу в бок ткнулось лезвие ножа, который держал саблезубый. Марине преградил путь к отступлению еще один южанин, а оставшийся пузатый, кривоногий кавказец вразвалочку подошел к отцу Татьяны.
– В зубы хочешь, автомеханик? – спросил он. – Умный, да?
– Давайте разойдемся с вами по-хорошему, – предложил Краб, – вы приведете сейчас сюда Кирилла, мы сядем в свои машины и уедем отсюда.
Но у кавказцев это его намерение разойтись по-доброму вызвало только смех. Их было больше, нож приткнут был к его боку, а он тут еще свою волю показывает. Седой сказал, что теперь они им должны уже пять тысяч, а если до утра денег не будет, то они тогда "Тойоту" Марины заставят переоформить на себя. А если они откажутся это сделать, то больше не увидят своего Кирилла. Краб на это ответил им, что если через минуту Кирилла не будет здесь, то скорее всего им всем придется взять больничный на рынке и отлеживаться дома от многочисленных ушибов и травм. Упоминание о рынке повергло седого кавказца в бешенство.
– Э-э, ты, баран, мы не азеры, мы армяне! Мы на рынке не торгуем! – вскричал он. – Мы таких как ты, баранов, разводим!
– Чабаны, значит? – усмехнулся Краб.
Южане не сразу поняли юмора, но когда поняли их всех заколотило от злости. И в этот момент Краб легким, незаметным для глаза движением вдруг сделал замысловатый пас руками, словно фокусник и в его руках чудесным образом оказался нож саблезубого, а сам армянин от толчка локтем Краба в грудь позорно плюхнулся на попу. Отец Татьяны легко переломил нож напополам и выбросил две его части в разные стороны.
– Ах, ты, б…, – воскликнул кривоногий.
Он хотел ударить Краба в лицо, но не успел, потому что почувствовал такую боль между ног, что ему показалось небо с копеечку. Следующую серию ударов по лицу и по корпусу он даже не ощутил – они были ничто по сравнению с той болью, которую он испытал от первого пинка в промежность, поэтому мягко и незаметно для себя он уплыл в просторы бесчувствия, повалившись на асфальт рядом с грязным колесом "Ауди". Саблезубый, которому Краб поломал любимый фамильный нож кинулся на обидчика сзади, но отец Татьяны поймал его в захват и бросил через себя прямо под ноги седому. Главный армянин стоял ошарашенный происходящим.
Он уже думал о том, что лучше бы приехали пять амбалов, чем этот на первый взгляд неприметный мужик – по крайней мере тогда бы его ребята были бы готовы к нападению. Краб стремительно подошел к седому, схватил его за ухо и нагнул к земле. Саблезубый попытался подняться, но Краб носком ботинка ударил его прямо по зубам. Удар был нокаутирующим и армянин, раскинув руки уткнулся мордой в снег, моментально окрасившийся кровью. Краб подтащил седого к капоту "Ауди", провел его мордой по грязному металлу и спросил: "Где Кирилл?". В этот момент Марина вскрикнула, Краб обернулся и увидел, что тот южанин, что сторожил жену Бальгана держит в правой руке нож, размахивая им в воздухе, а самой Марине сдавил шею, придушив ее левой рукой.
– Эй, ты, отпусти Арама! – крикнул он Крабу. – Иначе убью бабу!
Крабу пришлось подчиниться, седой, которого звали Арам, схватившись за покрасневшее ухо отбежал в сторону. И в это время из "Лексуса" мягко выскочила Татьяна с сумочкой в руках. Она сзади подскочила к армянину с ножом, взмахнула своей сумочкой на длинной цепочке – та обвилась вокруг его руки, державшей оружие, Татьяна перехватила цепочку, заарканив руку южанина и сильно рванула ее назад, на себя. Тому пришлось отпустить Марину – он сам едва не упал. И все же нож из руки не выпустил. Краб рванулся в их сторону. Армянин удержался на ногах, вырвал цепочку из рук Татьяны и кинулся на нее.
Таня испуганно взвизгнула: "Мама!!!" и, развернувшись, побежала обратно в сторону своей машины, чтобы в ней укрыться. Краб несся, как ветер. Он моментально нагнал армянина, ударил своим ботинком по его правой стопе справа, тот запнулся о свою же левую ногу, головой врезался в капот "Лексуса" и выронил нож. Краб за шиворот поднял его с земли, развернул на себя, схватил за грудки и боднул головой в горбатый нос. Армянин отлетел назад и растянулся на снегу, Татьяна успела нырнуть в машину. И в это время грянул выстрел. Пуля просвистела в полуметре от головы Краба. Он обернулся и увидел, что седой Арам вытащил откуда-то пистолет и направил его на него. У Краба тоже было оружие за поясом штанов сзади, но доставать его уже было поздно – южанин мог испугаться, выстрелить первым и на этот раз не промазать.
– Руки подними! – приказал седой.
Краб подчинился. Седой стал подходить ближе, чтобы уже наверняка попасть – руки его тряслись. Отец Татьяны мог бы отпрыгнуть в сторону, но в машине за его спиной сидела дочь – не дай бог армянин попадет в нее – лучше уж в него. Положение показалось Крабу безвыходным и в это время вдруг "Тойота" Марины зарычала и рванулась с места, направляясь прямо на седого. Тот оглянулся, но отскочить не успел – его сбила машину, пистолет полетел в одну сторону, а главарь вымогателей в другую. Марина резко затормозила, выскочила из машины и крикнула победно:
– Что, получили гады свои три тысячи? На лечение теперь больше потратите!
Краб поднял пистолет седого и улыбнулся – это был такой же Макаров, что он отобрал у бригадира Ромы, с полной обоймой без одного патрона, который чуть не попал в него. Пистолет Краб выбросил в помойку, а обойму положил себе в карман – пригодится. Потом он поднял со снега саблезубого, который один из всех четверых хоть как-то пришел в себя и узнал у него, что Кирилл находится в их квартире, запертый в кладовке. Краб засунул саблезубого в "Лексус" на заднее сидение рядом с собой и они в сопровождении Марининой "Тойоты" отправились освобождать ее брата из плена.
Через полчаса угрюмый и избитый армянами Кирилл сел в машину Марины, а саблезубого самого заперли в кладовке в квартире армян. Марина усадила Кирилла в автомобиль и сказал, что теперь ей придется подыскать ему другое место работы в магазине у… – она назвала фамилию, которую Краб не запомнил, а Татьяна кивнула, вероятно, знала этого человека. Марина поблагодарила отца Тани за помощь и увезла своего непутевого братца. Отец и дочь тоже сели в свой "Лексус" и поехали в направлении дома.
– А ты, боевая, – сказал Краб дочери, вспомнив как она заарканила цепочкой от сумки вооруженного ножом вымогателя.
– Так ведь твоя кровь во мне течет, – ответила Татьяна, – оттого и боевая.
Глава 8
Утром Татьяна предложила отцу отдохнуть и поехать покататься на крытый каток на Петровке – у нее на ближайшую неделю не было намечено никаких выступлений – она была свободна для развлечений самой себя и начать свои маленькие рождественские каникулы Татьяна хотела с катка. Она призналась отцу, что давно об этом мечтала – взять коньки, встать на лед и помчаться быстро-быстро. Татьяна спросила у отца – умеет ли он кататься на коньках? Краб, который в это время делал свой обычный утренний комплекс упражнений, присел на ковер на полу, почесал щеку и ответил, что никогда в жизни на коньках не стоял, поэтому даже не знает – умеет он кататься или нет? Татьяна такому ответу даже обрадовалась и вызвалась сегодня научить его кататься на коньках.
