Глава 1
Слабые лучи столь редкого на Севере солнца с трудом пробивались сквозь тяжелые седые облака, которые, казалось, неподвижно висели здесь со дня сотворения мира и были такой же неотъемлемой частью пейзажа, как огромные обледенелые валуны.
Снежная поземка низко кружилась по двору зоны для особо опасных преступников, и на унылый асфальтовый плац густо падали мелкие колючие снежинки. Несколько заключенных в теплых бушлатах, подгоняемые громкими матюками охранников, сгребали метлами снег, собирая его в отдельные большие кучи.
Именно здесь, в краю вечной мерзлоты, располагалась элитная колония строгого режима «Снежный барс». Даже эти мрачные небритые ребята, тщетно пытавшиеся бороться с прибывающим снегом, были далеко не «обычными отбросами человеческого общества». Нет, большинство из них, конечно, были именно отбросами, но особыми, элитными. Если воры, то лишь те, кто воровал миллионами и миллиардами, если убийцы, то самые жестокие и изворотливые, если сидел кто-то из политических, то исключительно лидеры радикальных движений, неуловимые террористы и пророки тоталитарных сект. За буханку хлеба или пьяную бытовуху в неприступный «Снежный барс», находившийся на самом краю света, не отправляли.
Михаила Марковского можно было отнести сразу ко всем вышеперечисленным категориям VIP-сидельцев. В свое время ворованного имущества ему вполне хватало, чтобы стать одним из самых богатых людей России, а чтобы завладеть этим имуществом, он много и с наслаждением убивал. Когда Марковский стал главным олигархом страны, на подкормке у него содержались десятки оппозиционных партий и сект. Кто-то из его коллег предпочитал модельных силиконовых блондинок, а Марковский прикармливал политические и религиозные движения.
Почему его и других особо опасных отправили именно сюда, в «Снежный барс»?
Здесь, на Крайнем Севере, убежать было невозможно. Кругом только снег и бескрайняя тундра, да еще не так уж далеко самый холодный океан в мире, и любой десант профессиональных спасателей VIP-осужденных почти сразу будет вычислен и уничтожен.
Со стороны Михаила Марковского можно было принять за молодящегося менеджера среднего звена, а в тюремной робе он смахивал на завсегдатая Грушинского фестиваля.
Лежа на скрипучих нарах с металлической сеткой, Михаил читал биографическую книгу Теда Тернера и усмехался. Когда-то Тернер экономил каждый доллар для покупки бизнеса средней руки, а Марковский сразу захватил огромный капитал. Большая драка за большие деньги не проходит даром, и виски Михаила уже тронула ранняя седина. Высокий большеносый очкарик с узкими плечами с первого раза мог показаться безобидным ботаником, но стоило встретить его стальной взгляд, становилось ясно — это человек крепкой воли. Под толстыми стеклами очков скрывались две черные дыры, два темных сгустка жесткой отрицательной энергии. Если бы Марковский посвятил себя не бизнесу, а чернокнижию, он наверняка освоил бы искусство убивать одним взглядом.
Не так давно лучшим доказательством железной хватки Михаила было его третье место в списке самых богатых людей мира. Он уступал лишь Биллу Гейтсу и престарелому владельцу IKEA. Но это был официальный список, а неофициально — он был первым. Ведь кроме видимого и внешне законного нефтяного бизнеса, ему принадлежали и нелегальные направления: проституция, наркотрафик, торговля оружием. Марковский в короткий срок стал одним из самых влиятельных людей мира и был в шаге от того, чтобы всю Россию положить на свой банковский счет.
Но в итоге он проиграл, и кому? Серой гебешной крысе, которую первый президент демократической России Вильченко сделал своим преемником…
Одно время Марковский думал, что раздавит его одним щелчком пальца, но вышло наоборот. Его непримиримый враг Семенов уже во второй раз стал президентом, а Марковский получил второй срок в тюрьме.
Михаил снова усмехнулся. А как хорошо все начиналось! Когда он был еще просто миллионером, определенные люди помогли ему влезть в раздел российских нефтяных месторождений, и в короткие сроки Михаил создал огромную империю под названием «МаркОйл». В его руках была треть всей российской нефти, газовые месторождения, строительство. В те времена на первое место выходили связи, и, если тебе удалось отхватить жирный кусок советского наследства, надо быть полным идиотом, чтобы не обратить его в деньги. Разве что пуля могла помешать, но Марковский был слишком хитер и осторожен, чтобы пасть жертвой банальных бандитских разборок.
Вскоре ему стало тесно в России, нефть наскучила до чертиков, он хотел выйти на международный уровень и развивать свой бизнес на Западе. И хотел власти. Ему было мало зарабатывать деньги, он страстно желал управлять страной, которая так долго, еще с юности, пинала застенчивого еврейского мальчика. Вы знаете, как сложно играть на скрипке в рабочем районе, где все занимаются боксом? И никто, кроме тебя, не носит очки. Честно говоря, у Марковского и слуха-то не было, просто все в их семье в детстве занимались музыкой, и эта традиция, из-за которой у него постоянно были синяки, перешла к Мише.
Честно говоря, он ожидал, что синяки появятся и во время заключения, так как не сомневался, что его сразу засунут в камеру к уркам, чтобы сломать и морально, и физически. Однако плохие предчувствия не оправдались, с самого начала персонал тюрем, где он содержался, относился к нему с нарочитой вежливостью. А сокамерниками были исключительно VIP-сидельцы, такие же, как он сам. К своему удивлению, он через некоторое время понял, что тюрьма сближает людей. Дважды Марковский оказывался на одних нарах с матерыми националистами, которым было за что ненавидеть либерального олигарха не совсем русского происхождения. К тому же он однажды убрал одного из лидеров пятигорских русских националистов, мешавшего ему разрыть очередное нефтяное месторождение на месте знаменитого целебного источника. Вина Марковского доказана не была, но многие знали и догадывались, кто стоял за расстрелом целой семьи. Несмотря на то что дело было поставлено на президентский контроль, его вскоре замяли. Тогда Марковский имел статус всесильного серого кардинала России.
Так вот, даже с матерыми наци, которые, по идее, должны были его прессовать с первой же секунды, он находил общие темы для разговоров. За чифирем или кофе они спорили до хрипоты о политике и экономике. Те с интересом слушали, как в России живут олигархи, а Марковский с неменьшим интересом мотал на ус подробности жизни русского националистического подполья. Ему было странно, что есть люди, которых нельзя купить, люди, готовые годами жрать быстрорастворимую лапшу на конспиративных квартирах во имя несбыточных призрачных идей. Михаил силился понять их мотивы, но так и не смог. Да и они вряд ли понимали его. В любом случае, это были нескучные дни и интересные беседы.
В «Снежном барсе» он делил камеру с безобидным, но слегка тронутым пророком секты «Свидетели Иисуса Усть-Илимского». Бывший алкаш и гаишник вдруг объявил во всеуслышанье, что во время рыбалки в Усть-Илимске видел Иисуса собственными глазами, после чего Григорий Лопухов написал увесистую новую Библию и на удивление быстро собрал вокруг себя сотни последователей, включая нескольких весьма известных личностей.
