— Нет, для меня они все абсолютно одинаковы, — отверг его предположение Грегор.
Вообще-то Босоножка здорово играла в игры, где надо найти отличия. Например, из четырех одинаковых на первый взгляд картинок найти ту, на которой есть что-то, чего нет на других. Или из семи одинаковых праздничных колпаков выбрать тот, у которого не семь, а шесть полосок. А когда они дома пили из бумажных стаканчиков, Босоножка безошибочно определяла, где чей стаканчик, даже если их перемешать. Так что, возможно, и тараканов она могла отличить друг от друга по каким-то неуловимым для других признакам.
Грегор открыл фонарик. Так, значит, ему нужны две пальчиковые батарейки. Он начал проверять батарейки, что собрал в музее, вставлял их в фонарик и снова вынимал, определяя, какие из них «сдохли». Увлекшись, он случайно полоснул лучом света по глазам Люксы и Генри, которые сидели поодаль. От неожиданности они вздрогнули и зажмурились, а Грегор поймал себя на мысли, что хотя и сделал это не специально, ему приятно застать их врасплох. «В Нью-Йорке, на солнечном свете, они продержались бы минут пять, не больше», — подумал он и выключил фонарь.
Из десяти батареек не годились только две. Грегор открыл ячейку в своей каске и обнаружил, что там стоят прямоугольные батарейки. Не имея запасных, Грегор решил, что будет пользоваться светом каски только в крайнем случае. «Мало ли — вдруг я запасные батарейки потеряю или они загнутся».
Хорошие батарейки Грегор положил в карман, а негодные держал на ладони.
— Вот эти две плохие, — сказал он Марету. — Уже не работают.
— Сжечь их? — с готовностью предложил Марет и потянулся к батарейкам.
Грегор отдернул руку, иначе батарейки бы уже полетели в огонь.
— Нет, они могут взорваться! — вскрикнул он.
Грегор точно не знал, что может случиться, если бросить батарейки в огонь, но он прекрасно помнил, как отец говорил, что это опасно.
Краем глаза он видел, что Люкса и Генри обменялись напряженными взглядами.
— Можно ослепнуть, — добавил Грегор, чтобы усилить эффект.
Нет, а что — ведь такое вполне могло случиться, если бы они взорвались.
Марет понимающе кивнул, и Грегор покатал батарейки ногой, но, поймав беспокойный взгляд Люксы и Генри и заметив, что Марет тоже нервничает, сунул батарейки обратно в карман.
Соловет и Викус вернулись как раз к тому моменту, когда приготовилась еда. Вид у них был озабоченный.
Все наблюдали, как Марет раскладывает хлеб, рыбу и что-то еще, похожее на сладкий картофель.
— Босоножка! Пора кушать! — позвал Грегор, и девочка тут же прибежала.
Обнаружив, что тараканы не последовали за ней, она обернулась и махнула своим друзьям:
— Темп! Тика! Кусать!
Да, щекотливая ситуация.
Кроме нее никому и в голову не пришло пригласить к столу тараканов. Марет на них и не готовил. Да и, судя по всему, приглашать тараканов к общей трапезе здесь было не принято.
Но к счастью, они сами отказались:
— Нет, Принцесса, мы есть не сейчас. — И оба засеменили прочь.
— Куда зе вы! — воскликнула Босоножка. — Не надо уходить, басые зуки.
И тараканы послушно уселись в ожидании.
— Босоножка! — Грегору стало неловко. Он обратился к тараканам извиняющимся тоном: — Вы вовсе не обязаны ее слушаться. Она просто хочет еще поиграть с вами после того как поест.
— Мы сидеть, — ответил один из тараканов довольно холодно, и Грегор понял, что они не хотят, чтобы он лез не в свое дело.
Все с жадностью набросились на еду. Все, кроме Викуса, — тот явно был чем-то расстроен.
— Когда летим дальше? — спросил Грегор с набитым ртом.
— Мы никуда не летим, — ответила Соловет. — Ползучие нас не поддержали.
Люкса негодующе вздернула подбородок:
— Не поддержали?! На каком основании?
— Боятся навлечь на себя гнев короля Грызера, — сказал Викус. — Сейчас у них мир и с людьми, и с крысами. И они хотят его сохранить.
«Что же теперь будет?» — подумал Грегор.
Без тараканов им не обойтись — в «Смутном пророчестве» говорится и о них, это точно. Если тараканы с людьми не пойдут — удастся ли спасти отца?
— Мы попросили их подумать еще, — сказала Соловет. — Им известно, что крысы пошли на нас войной. Возможно, это склонит их на нашу сторону.
— Или на сторону крыс! — пробормотала Люкса, и в душе Грегор вынужден был с ней согласиться.
Тараканы обсуждали возможность уступить наземных крысам, хотя прекрасно знали, что крысы их съедят. И это вчера — когда войны еще не было. И если бы Босоножка их не очаровала, нет сомнений, их уже не было бы в живых. Тараканы не могут быть союзниками. Грегор подумал, что они всегда будут действовать так, как будет им выгодно, а крысы, несомненно, сильная сторона — с ними выгоднее сотрудничать, а не воевать. Если, конечно, на них можно положиться.
— А что заставляет тараканов верить крысам? — спросил Грегор.
— Тараканы мыслят иначе — не так, как мы, — сказал Викус.
— И как же они мыслят?
— Да никак! — злобно бросил Генри. — Тараканы — самые тупые и безмозглые создания в Подземье! Да что там — стоит лишь послушать, как они говорят!
— Замолчи, Генри! — строго оборвал его Викус.
Грегор покосился на Темпа и Тика, но они не подали вида, что слышали эти обидные слова. Хотя не услышать их они не могли. Возможно, тараканы и не блещут умом, но вся эта сцена разыгрывалась прямо у них перед носом. А они все же не тронулись с места и вели себя невозмутимо.
— Не следует забывать, что когда Сандвич со своими соратниками спустился в Подземье, тараканы уже жили здесь — испокон веков. И нет никаких сомнений, что они останутся здесь навсегда — при любых обстоятельствах, даже если все теплокровные вымрут, — сказал Викус.
— Да ладно, это только предположения, — буркнул Генри недовольно.
— Нет, вовсе нет. Тараканы появились на земле около трехсот пятидесяти миллионов лет назад, — вмешался Грегор, — а люди — максимум шесть миллионов.
Папа показывал ему таблицу — там были данные о том, сколько лет те или иные существа живут на Земле. И Грегор хорошо помнил, как впечатлил его этот факт про тараканов.
— Ты-то откуда знаешь? — насмешливо спросила Люкса, но Грегор мог руку дать на отсечение, что на самом деле ей интересно.
— Это научные данные. Палеонтологи отыскивают всяких ископаемых и определяют их возраст. Получается, что тараканы — то есть ползучие — действительно очень древние. И они почти не менялись в течение многих миллионов лет, — ответил Грегор. Конечно, он вступил сейчас на скользкую почву — но он был почти уверен, что ничего не перепутал. — Это совершенно удивительные существа.
