– Вот и молодец, – потрепал меня по щеке Стас. – Я оченьрад, что ты такая понятливая.
– А если перед тем, как подняться ко мне, Дмитрийпредупредил об этом свою родственницу?
– Ну и что?! Разве я зря учил тебя, что до последнего нужноидти в отказ?! Кто бы в жизни на тебя ни наезжал, всегда иди в отказ!Понимаешь, всегда! Даже если и предупредил! Он к тебе не поднимался, не звонилв твою дверь! Да и вообще, почему он должен к тебе приходить, если высовершенно незнакомы и вас ничего не связывает? А то, что он тебя с кем-то спутал,это его личные проблемы… Почему ты должна обращать внимание на пьяные бредни…Лерка, ты все понимаешь?
– Понимаю, не дура. А зачем ты мне это говоришь?
– Затем, что я за тебя переживаю. Иногда ты делаешьсовершенно непростительные вещи. Ты должна слушаться меня, и тогда у нас стобой все будет нормально. И на будущее, я тебя очень прошу, не держи дома свойкарнавальный костюм.
– Какой карнавальный костюм? – не сразу поняла я.
– В твоем доме не должно быть никаких вещественныхдоказательств. Вообще никаких. Привези свой костюм сюда, я с радостью уступлюместо в шкафу.
Я попыталась взять чашку, но руки тряслись так, что онаопрокинулась, и горячий кофе вылился прямо на мои джинсы.
– Ой, блин…
Вскочив, я запрыгала на одной ноге и жалобно заскулила.
– Что это руки у тебя трясутся, как у алкоголика? –усмехнулся Стас.
– Нервы…
– А, у тебя нервы?! Моли Бога, что все обошлось. Радуйся,что есть я. Если бы у тебя не было меня, ты уже сидела бы на нарах… Так что,дорогуша, тебе со мной повезло.
– Если бы у меня не было тебя, я не связалась бы скриминалом.
– Ты зарабатываешь себе на жизнь. Если бы у тебя не быломеня, ты сидела бы в своем родном городе и мыла полы на хлебзаводе. И даже еслибы ты жила в Москве, то уже давно торговала бы своим телом на Ленинградскомшоссе.
– Я бы никогда не торговала своим телом!
– Не зарекайся… Жрать захочешь, на все пойдешь. Хватитскакать, снимай штаны.
– Зачем?
– Посмотрим, что у тебя там.
Посмотрев на покрасневшее колено, я махнула рукой ипробурчала:
– Да все нормально. Уже проходит.
Неожиданно дверь в кабинет открылась и на пороге появилсяодин из приближенных Стаса.
– Стас, там наши пацаны приехали, – сказал он, не глядя наменя. – Разговор есть на пять минут.
– Где они?
– В машине у ресторана сидят.
– Скажи, пусть в зале подождут. Я сейчас приду.
Как только мы остались одни, Стас внимательно посмотрел наменя.
– Совсем не нравишься ты мне сегодня. Ты пока кофе завари,свою-то чашку разлила. Я вот что подумал, как только освобожусь, мы позвоним пофирмам, выберем горящую путевку за кардон. У тебя загранпаспорт в порядке?
– В порядке.
– Ну вот и замечательно. Я бы сам с тобой рванул, да работывыше крыши. Никак не могу. Мы потом с тобой в круиз по Средиземному морюрванем, а пока одна на недельку съездишь. Отдохнешь, загоришь, тряпок купишь и директораэтого гребаного, как страшный сон, забудешь. Тебе погулять, развеяться нужно,впереди работы много. Тебе нормальная, свежая голова нужна, и я тебе эту головусделаю.
Глава 8
Оставшись в кабинете одна, я сделала несколько кругов понебольшой комнате и, не удержавшись, вышла, осторожно заглянув в зал. Стассидел спиной ко мне, все были поглощены разговором. На кухне я подошла кпожилому повару, которого все ласково называли Палычем, и спросила, гдезапасной выход. Палыч удивленно пожал плечами и показал мне вход, через которыйносят продукты.
– Вы ж прекрасно понимаете, что мясо с консервами черезцентральный вход заносить не положено, – деловито объяснил он.
– Да, конечно, – кивнула я.
Рядом с открытой дверью, ведущей на улицу, сидела девушка взамусоленном фартуке и чистила картошку.
Она бегло оглядела меня с ног до головы и остановила свойвзгляд на моих двенадцатисантиметровых шпильках.
– Вот это каблуки… Не тяжело на таких ходить?
– Нет. Я уже привыкла.
– А я бы не смогла. Я привыкла без каблуков. А на кухне втапочках.
– А вы тут давно сидите?
Массивная кастрюля с очищенным картофелем говорила о том,что процесс начался довольно давно и уже подходит к завершению.
– Где-то с час.
– Вы хотите сказать, что уже целый час сидите у этоговыхода?
– Это не так уж и много. Когда большой банкет, я чищу околодвух часов. У меня руки привыкшие… Это поначалу было тяжело, а сейчас уженичего особенного. Ко всему привыкаешь.
– А через эту дверь кто-нибудь посторонний выходил?
– Какой посторонний?
– Ну, например, незнакомый мужчина.
– Незнакомый мужчина?!
– Ну да. – Я огляделась по сторонам и продолжила: – Такойтучный мужчина с лысиной… В сером костюме. С черным пакетом.
– Не знаю. Я никого не видела.
– Может быть, вы отлучались?
– Отлучалась по нужде, – заметно насторожилась девушка.
– А надолго?
– Что – надолго?
– Надолго вы отлучались по нужде?
– Вы хотите узнать, по какому я ходила в туалет? По большомуили по маленькому?
– Ну что-то вроде того. – Я теряла терпение. – Скольковремени вы отсутствовали?
– Ну, минут пять отсутствовала. Я еще во дворе курила… Небыло тут никакого мужчины. К нам на кухню вообще никто посторонний не заходит.
– Это точно, – поддержал девушку подошедший Палыч. – Накухне посторонних не бывает. Не положено. Все гости ресторана пользуютсяцентральным входом.
– Я в этом не сомневаюсь, – снова кивнула я. – Около получасаназад этим выходом мог воспользоваться один человек, я бы хотела знать точноевремя, когда он ушел.
