Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 135
«Скорее всего возникли какие-то сложности», – сказал он себе. Возможно, Доу потребовал себе адвоката, и его не сразу нашли, или возникла проблема с языком. Хотя вряд ли. Риордан говорил, что захватит с собой переводчика, владеющего испанским и итальянским. Не исключено, что состояние Джона Доу ухудшилось или…
Телефон зазвонил в пять пятнадцать, когда солнце уже тонуло за Арлингтонским кладбищем.
– Я только вернулся, – сказал Риордан.
– Ну и?..
Последовала пауза.
– Значит, хочешь знать, что я выяснил? Отвечаю. Я не выяснил абсолютно ничего, – наконец произнес Риордан.
– Что?!
– Подожди, – сказал детектив и заорал кому-то: – Да, да! Дай мне пять минут! Хорошо? Итак, он устроил мне полную обструкцию, – продолжил Риордан уже в трубку. – Не произнес ни единого слова.
– Как насчет адвоката? Ты спросил парня…
– Похоже, ты не понял. Говорю же: он ни слова из себя не выдавил. Ничего. Мы зачитали ему его права на всех языках и…
– А ты уверен, что он все понял?
– Да, да, понял. Это было видно по его глазам. Он понял каждое наше слово. И что из этого?
– Ему надо было предоставить адвоката.
– Конечно! После пары часов пустого времяпрепровождения я попросил назначить адвоката. Подумал, вдруг тому удастся что-нибудь из него вытянуть? Хотя бы имя. Значит, еще пару часов мы ждали адвоката. А затем еще полчаса протирали штаны, ожидая конца их беседы. Угадай, что из этого вышло? Правильно, ни-че-го. Говорил только юрист, Джон Доу как дерьма в пасть набил. Поэтому я снова взял слово и произнес речь о том, в какой великой стране он находится. Сказал, что у нас все равны и не имеет значения, кто ты, важны лишь твои поступки. Добрые или злые. Я заявил, что нам не требуется его имя, чтобы судить или даже казнить. Он может предстать перед судьей под именем Джона Доу, и приговор будет абсолютно тот же. Если же он откажется с нами сотрудничать, то может уже считать себя трупом.
– Ты это сказал?
– Да, и добавил, что его обвиняют в убийстве первой степени и поджоге, и у нас достаточно доказательств, чтобы добиться его осуждения. Я перечислил все факты, которые мы собрали, и продемонстрировал кинжал.
– Ты принес нож в больницу?
– Я принес не только нож, однако не волнуйся, я за них расписался.
– И как он прореагировал?
– Да никак. Ты сфинкса когда-нибудь видел? – Риордан издал характерный резкий смешок. – Кое-какая реакция последовала лишь тогда, когда я показал парню бутылочку.
– Какую еще бутылочку?
– Флакон от духов или еще хрен знает чего. Тот, что нашли в его карманах.
– Что же он сделал?
– Ничего, но я почувствовал: эта штука для него что-то значит. Его глаза немного округлились.
– Округлились глаза?
– Ага.
– Хм-м…
Детектив проигнорировал сарказм Ласситера.
– Я вполне серьезно. Вид бутылочки его поразил. Закажу в лаборатории повторный анализ. Может, они что-нибудь упустили? Наркотик или что-то еще.
– А затем?
– Одним словом, сидя с ним и его адвокатом, я упомянул о том, что пока не знаю, что может потребовать обвинитель – смертной казни или пожизненного заключения, это будет зависеть от его поведения. Я сказал, что мы располагаем доказательствами предумышленности содеянного, и доказательства эти прочны как скала. Затем я рассказал ему о спирали, по которой он будет катиться вниз. Через несколько дней мы отправим его в защищенное помещение больницы Фэрфакса, после чего…
– Что значит «защищенное помещение»?
– Больничная палата с пуленепробиваемыми окнами. Ты не представляешь, сколько подозреваемых получают травмы во время совершения преступления. А узнаешь – не поверишь. Одним словом, в каждом административном округе имеется защищенное помещение. В Вашингтоне оно расположено в Генеральном госпитале округа Колумбия. И здесь, в Фэрфаксе. Обходится страшно дорого. Когда подозреваемый обретает более или менее сносную форму, его переводят в защищенное помещение. Решетки, стальная дверь, замки снаружи и все такое.
Ну ладно. Я объяснил, что дальше дела пойдут еще хуже. Когда он немного поправится, ему будет формально предъявлено обвинение, и из больницы его перевезут в тюрьму графства. Не исключено, что поместят в тюремный лазарет, но в любом случае это будет тюрьма. Тот самый путь вниз, о котором я уже говорил. Доктора, насколько мне известно, сегодня уменьшили Доу дозу болеутоляющего, чтобы он не был таким обалдевшим и я смог с ним потолковать. Я видел, что ему не по себе и он ждет укола. В присутствии адвоката угрожать ему было глупо, но все же я дал понять, что медицинский персонал в тюрьме графства выдрессирован, как служебная собака.
– Господи, что ты несешь, Риордан!
– Брось, я сказал ему правду. Они действительно заняты, и он скорее всего не получит того лечения, которое имеет сейчас. И я не вру. Я сказал ему, что год назад – ты можешь проверить это по подшивке «Пост» – был скандал. Страшное дело. Получилось так, что ни один из больных в тюремном лазарете не получал никаких лекарств. Сестра пичкала их пустыми таблетками из тех, что дают просто для утешения, продавая медикаменты на сторону.
– Джим…
– Итак, я сказал ему, что если он станет более покладистым, то, может быть, проведет в защищенном помещении больницы неделю. Не исключено, что две. Одним словом, достаточно долго для того, чтобы встать на ноги.
– Ну и?..
– Ничего.
– Ты уверен, что он понял?
– Да.
– Почему ты так уверен, если он не произнес ни слова?
– Потому что он владеет английским – объясняется с сестрами: я хочу пить, голоден, мне больно. Парень прекрасно говорит с ними. Кроме того, я еще кое-что заметил. Мне довелось допрашивать около двух тысяч человек, и я могу составить определенное мнение. Этот парень – крепкий орешек. Уверяю тебя, полиция допрашивает его не впервые.
Ласситер поверил.
– И это все?
– Более или менее. Доктор вышвырнул нас. «Пациенту необходим отдых», – певуче прогундосил Риордан. – Доктор посылает сестру сделать пациенту вливание димедрола, мы поднимаемся на ноги, а Джон Доу выглядит действительно скверно. Он испытывает сильную боль – это видно невооруженным глазом. Он потеет и время от времени мычит, словно ему уже невмоготу. Итак, я сурово взглянул на него и заявил, что еще вернусь, а он посмотрел на меня, ухмыльнулся и знаешь что выдавил из своей набитой дерьмом пасти?
– Что?
– «Чао».
– Чао?
– Точно. Это звучало как «сукин ты сын» или что-то вроде того. Если бы он уже не был в лечебнице, я бы его туда отправил.
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 135
