— Но ведь организовать покушение на Гитлера могли и коммунисты, — возразила мисс Тернер.
— О да, конечно. — Он усмехнулся.
Я сказал:
— У нас есть список людей…
— Тот самый знаменитый список! Он у меня тоже есть! Видите? — Он поднял другой листок бумаги. — Замечательный список! С некоторыми из них я разговаривал тут, в Берлине. Ганфштенгль, Морис, Зонтаг. Это быть потом, у них в гостиница. Естественно, они ничего не знать. А все остальные из этого списка, видите, они все в Мюнхен. Я послал им письма, записки, я писал: «Пожалуйста, сэр, я хотеть был поговорить с вами об этом инцидент в Тиргартен, этом инцидент с винтовкой и с господином Гитлером, не могли бы вы, пожалуйста, связаться со мной?» И знаете, что я от них получать?
— Ничего?
— Точно. Ничего. Тогда я пошел к своему начальству и сказать: «Послушайте, давайте я ездить в Мюнхен и говорить с этими другими людьми? По-дружески, такая товарищеская беседа, просто чтобы получить ответы на кое-какие простые вопросы». И вот что мне сказать начальство: «Забудьте об этот, Биберкопф. Армия не хочет, чтобы мы вмешиваться». Что тут поделать?
— Ничего.
Он засмеялся.
— Точно!
Мисс Тернер спросила:
— А как насчет винтовки?
— Ах, ja, ja. Мы нашли прелестная винтовка, очень милый «маузер», там, в Тиргартен. Мы нашли его сбоку у канал, так уж нам повезло. Вы слыхать про канал Ландвер? — спросил он у нее.
— Мы даже видели его, — ответила она.
— Вы нашли пулю? — спросил я.
Сержант нахмурился.
— Что?
— Die Kugel, — подсказала мисс Тернер.
— А, пуля. Ja, ja, мы нашли замечательная пуля. Но, понимаете, она попадать в землю, она splat, оказаться повреждена, такая вот незадача.
— И вы не смогли определить, от той ли она винтовки, — догадался я.
— Совершенно верно! Он усмехнулся так, будто большего удовольствия доставить ему я не мог. — У нас никак не получалось определить, от той ли она винтовки или нет.
— Но пуля, — возразил я, — наверняка была от «маузера».
— О да, наверняка.
— Винтовка, которую вы нашли, была обычным пехотным «маузером»?
— Ja, ja. Обычный «маузер». Модель 1898 года. — Он по-прежнему улыбался, но, как мне показалось, глаза его слегка сузились.
— Разве не существует укороченной модели этой винтовки? Карабин?
Его глаза вдруг расширились от удивления.
— Укороченная модель? — Он широко улыбнулся. — Ну, естественно, вы, пинкертоны, понимаете в винтовках больше, чем мы, а?
Я обратился к мисс Тернер:
— Как будет по-немецки дерьмо?
Она не успела ответить, как сержант сам мне подсказал.
— Scheisse. — Он усмехнулся. — Дерьмо было одним из любимых слов Альфа. То дерьмо, сё дерьмо. Все дерьмо. Знаете, бывают дни, когда я с ним совершенно согласен. — Он засмеялся.
— Ладно, сержант, — сказал я. — Так неужели мы не можем покончить со всем этим дерьмом?
Глава двенадцатая
Биберкопф снова рассмеялся.
— С каким дерьмом мы покончить?
— Сержант, я понимаю, что вас смущает. Вы полицейский, и все кругом, включая ваше начальство, мешают вам работать.
Он знай себе улыбался.
— Ja. И что?
— И я полагаю, пришло время прикинуть, как нам помочь друг другу.
— Вы считаете, мы можем друг другу помочь?
— Мы с мисс Тернер едем в Мюнхен. И будем разговаривать с людьми из этого списка.
— Ja?
— Когда я закончу, я перешлю вам копию своего отчета.
Сержант кивнул.
— Это хорошо. Очень хорошо. Может, вам повезти, и, может, вы узнать, кто нажать на знаменитый курок. Вы сообщать об этом вашим друзьям нацистам, и на следующий день мы находить еще один труп в канал Ландвер. Ja, просто замечательно. Высший класс. Теперь, когда у меня есть ваш отчет, я знать, почему труп есть труп. — Он радостно усмехнулся.
— Если я узнаю, кто нажал на курок, я немного подожду, прежде чем сказать об этом людям из партии.
— Ja? И сколько вы намерены ждать?
— Пока не сообщу вам.
Сержант кивнул.
— Ваша задумка очень понравится нацистам.
— Нацисты ничего не узнают.
Он снова усмехнулся.
— Значит, вы хотите… — Он повернулся к мисс Тернер. — Betrügen?
— Предать, — перевела она. — Обмануть.
— Вы хотеть обмануть нацистов. — Он покачал головой. — Не очень умно. Им это не понравится. — Он подмигнул мне. — А может, вы и меня хотите обмануть, а? Совсем чуть-чуть?
— Пинкертону нет смысла обманывать полицию. Мы работаем по всему миру, и нам необходима поддержка на местах. Если испанский полицейский расскажет французскому, что мы его провели, нам будет трудно работать.
Сержант снова кивнул, откинулся на спинку кресла и опустил мясистые руки на подлокотники.
— Ja, ja, ладно. Может, в этом действительно что-то есть. Что ж, давайте обсудим. Я понял, как вы мне помогать — передать мне ваш знаменитый отчет. Давайте обсудим, как я смогу помочь вам.
— «Маузер», который вы нашли. Из него стреляли?
— О ja, совершенно точно.
— А может, стреляли не в Гитлера?
Сержант усмехнулся.
— Знаете, что мы думать? Мы думать, что человек, который стрелять в Гитлер, настоящий стрелок, поручил кому-то стрелять из этой винтовки где-нибудь, где никого нет, и потом принеси ее к каналу. Когда стрелок приготовиться, тот человек, а может, два, приносить «маузер» к канал, может в одеяле, и бросать его вниз, в канал. В сторонке, так, чтобы мы его находить, ja? Они это делать, когда никто не видит. Мы думать, что стрелок находиться на другом берегу канал. Прятаться в деревьях около зоопарк. И вы догадываетесь, из чего он стрелять?
— Из карабина «маузер».
— Точно, ja! Из знаменитого карабина «маузер».
— Но вы его так и не нашли. Он спрятал его под пальто и унес с собой, пока все суетились на противоположном берегу канала.
— Хороший план, а?
— Неплохой, — согласился я. — Ему было наплевать, сумеете ли вы определить, от какой винтовки пуля, ведь в это время он уже был далеко.
— Совершенно верно.
— Но почему он стрелял только один раз?
Биберкопф пожал широкими плечами.
— Может, испугался. Если бы он задержаться, его могли поймать.
