– Значит, ты довольна своим пребыванием здесь? – Графиня была озадачена не только собственными тревогами, но и изменчивым характером девицы. – Мне казалось, ты ненавидишь Францию. Послушай, Вирджиния, а если я предложу тебе возможность вернуться назад…
– Нет, это ты послушай, старая карга! – закричала девушка. – Да, я сказала, что ненавижу Францию. Но это было до того, как я оказалась здесь. Теперь я вижу, что это самое цивилизованное место в мире и здесь я наконец-то избавлена от прихотей мегеры, женившей на себе моего отца. Если бы я еще избавилась и от твоего назойливого внимания, траченная молью карьеристка!
Графиня молча встала с кровати и покинула комнату.
Преодолевая извилистый путь на чердак, леди Анастасия чувствовала, как становится все жарче и жарче. Она развернула веер. Какой отвратительный, эгоистичный, ужасный ребенок! И какой коварной оказалась эта улыбчивая, располагающая к себе миссис Фрэнклин-Грин. Графиня в отчаянии перебирала вопросы, мучившие ее: где взять денег, чтобы вернуться домой? Как им попасть в Англию, чтобы там их не приняли за якобитских шпионов? Как выжить?
Графиня надеялась, что ее комната не раскалилась, как печка. Леди Анастасия хотела немного отдохнуть перед ночным побегом.
Если Вирджиния намерена остаться, то более приличного места, чем замок, и пожелать трудно. Свою часть сделки графиня выполнила, и всего лишь за стоимость своего путешествия сюда. Вирджиния права. Ее мачеха не заплатила и явно не собиралась платить графине.
Когда леди Анастасия, перебирая в голове эти мысли, поднялась до середины лестницы, ведущей в мансарду, дверь Уиппингемов открылась и оттуда вышла Люси. Возбужденная, она тащила за собой битком набитую сумку.
Обернувшись и увидев графиню, она пинком затолкнула сумку в комнату, закрыла дверь и привалилась к ней.
– Какая встреча, графиня! Как дела?
Удивленная таким сердечным приветствием, графиня постояла, обмахиваясь веером.
– Очень жарко. – Поднявшись на последнюю ступеньку, она подумала, что же такое прячет Люси. – Я все же удивлена смертью бедной девочки.
– Не говорите об этом. – Люси схватила графиню за локоть и зашептала: – Это была ошибка. На ее месте мог оказаться любой из нас. С ядом всегда так: никогда не знаешь, откуда он возьмется и кому попадет. – Она огляделась, желая убедиться, что вокруг никого нет. – Дело не кончено. Держите ухо востро.
– Я так и сделаю. – Графиня вырвала руку из цепких пальцев Люси. – Если меня не прикончит жара.
– Хотите прилечь? – Убрав руки за спину, Люси взялась за дверную ручку и улыбнулась.
– Надеюсь. – Графине пришлось бочком пробираться мимо Люси Уиппингем, поскольку та не посторонилась.
Войдя к себе, графиня выглянула в коридор – якобы для того, чтобы помахать Люси Уиппингем, – но дверь потом до конца не закрыла. Когда дверь Люси снова открылась и послышался шорох, графиня прильнула к щелке, наблюдая, как леди Уиппингем тащит тяжелую сумку вниз по лестнице.
Элпью сидела на своей кровати в душной спальне прислуги. Какое облегчение знать, что ей уже больше не придется спать здесь. После того как она выполнила утренние поручения, ей позволили четверть часа отдохнуть. Потом начнется бурная деятельность, предваряющая подачу ужина.
Закрытые ставни-жалюзи в длинной комнате спасали от яркого дневного солнца. Один или два человека спали на узких низеньких кроватях. Ранняя или поздняя смена, решила Элпью. Она тихо собрала свои немногочисленные пожитки, приготовившись к ночному уходу. Осмотрела свои туфли. Они прекрасно подходили для работы в жаркой кухне, но совершенно не годились для ходьбы по канавам и полям. Элпью вытащила из-под кровати ботинки – вот это больше соответствует ночному путешествию. Элпью начала переобуваться, но когда надела второй ботинок, пальцы во что-то уперлись. Наверное, старый чулок, – подумала она, сунув в ботинок руку. К своему изумлению, Элпью нащупала мешочек с деньгами.
– Который час? – спросила с соседней кровати мадемуазель Смит. – Элпью осторожно вынула мешочек и спрятала его в кулаке. – Я не проспала? – Мадемуазель Смит подняла голову с подушки. – Мне нужно вернуться на кухню к четырем часам.
Элпью подошла к окну и посмотрела на часы.
– Вам лучше поторопиться. – Она непринужденно опустила руку в карман и, разжав пальцы, оставила там мешочек. – У вас всего три минуты.
– Mon Dieu![33]Если я опоздаю в апартаменты королевы, никто и не заметит. – Девушка вскочила с кровати и быстро обулась. – Но маркиз – другое дело. Типичный француз. Так неистовствует, когда я опаздываю.
– Как маркиз принял вчерашнюю новость?…
– Не продолжайте, – оборвала ее мадемуазель Смит. – С маркизом мы это дело не обсуждаем.
– Я думала…
– Не думайте. И не навлекайте на меня неприятности. У меня их и без того хватает.
Когда она ушла, Элпью забралась на одну из винтовых лестниц, где ее не могли увидеть, и достала из кармана мешочек-кошелек. Пересчитала монеты. Английские. Их осталось меньше, чем было в момент ограбления, но кошелек, без сомнения, принадлежал графине. Тот самый, который под страхом смерти выманили у них бандиты в масках по дороге в Сен-Жермен.
Графиня деловито укладывала в маленькую сумку те немногие веши, которые собиралась взять с собой.
Она спустится к ужину, чтобы все выглядело естественно. Сошлется на легкие боли в животе и откажется от еды.
Вердикту доктора Стикуорта она не поверила. И если по замку свободно бродит отравитель, она не намерена стать случайной жертвой. Леди Уиппингем права: яд – весьма непредсказуемое оружие. Отравитель никогда не может быть вполне уверен, что поразит нужную цель, если только не вольет яд в рот своей жертве. Поэтому, хотя сегодняшний ужин мог на какое-то время стать ее последней трапезой, графиня решила обойтись без него.
Она надеялась, что Элпью стащит на кухне сырых овощей или фруктов и они съедят их по дороге. Леди Анастасия знала, что денег у них ни гроша, но что с того? У них по паре ног и головы еще работают. Они с Элпью уж как-нибудь доберутся до Парижа, оттуда же найдут способ вернуться домой. Ступив на землю Англии, придумают, как доказать, что они верные подданные, а не шпионы.
– Куда-то собираетесь?
Вздрогнув, графиня обернулась. В дверях стояла герцогиня де Шарм.
– Ой, вы напугали меня. – Графиня положила пухлую ладонь на вздымающуюся грудь. – Я искала румяна.
– Мне все до смерти надоело. Не хотите ли сыграть партию-другую в ландскнехт[34]? Изабелла и мой муж внизу, в комнате для игр.
– Простите, герцогиня, как вы знаете, у меня нет денег. Этим вечером игрок из меня никакой.
