твои ноги не встанут никогда!» И что-то еще пробормотал.
— Сегодня я должен был встать на обе ноги на костылях, постоять немного и сделать первый скользящий шаг. Но пришлось заниматься подготовкой к празднику.
— Да, тут мы с тобой преуспели, — хохотнул Мика. И они ударили кулак в кулак.
— Пока Маша укладывала детей, я решил без Андрея попробовать это сделать. Хотел Машеньку обрадовать. Не поверишь, ноги были теплыми. Я хорошо чувствовал обеими ступнями пол. Но когда попытался двинуть ногу вперед, ужаснулся. Ощущение было такое, будто ее приклеили к полу навсегда. Но вот самое дикое было в том, что ногу назад у меня получилось сдвинуть, а вперед — никак.
— Послушай, однажды во время съемок мы оказались в заброшенной деревеньке, — начал рассказ Мика. — Машина у водителя задурила. Пришлось ждать помощь. Хорошо еще, что связь работала. Дома там стояли заколоченные, просевшие. И вдруг к нам подошла бабулька, похожая на тех, кого называют «божьим одуванчиком».
Мы как раз разожгли костер и сварили супчик с тушенкой, вермишелью и картошечкой. Посыпали свежим укропчиком.
— Мика, я тебя придушу. Аппетит разыгрался.
— Давай помогу тебе спуститься по лестнице, — предложил Мика. — Выпьем чаю с пирогами.
— Я и без твоей помощи за пирогами смогу спуститься.
Мика разогрел по пирогу с сыром и мясом, которые Маша принесла из своего кафе. А Иван заварил чай с имбирем, мандаринами и ложкой смородинового варенья. Чайная композиция источала ароматы.
— О, пап, ты вовремя! — обрадовался Мика вошедшему на кухню Римасу.
— А вы что, спать совсем не ложились?
Ваня взглянул на Мику и Римаса. Все трое были в пижамных штанах, но без футболок. Мускулистое тело Римаса его восхитило. Не было даже намека на дряблость. И это в его возрасте!
— Да я, пап, собирался доползти до душевой, но вот с Микой случайно встретились.
— Рассказывай, что случилось, — не принял его байку Римас.
Пришлось рассказать историю Римасу. А Мике — продолжить рассказ о встрече с бабулькой.
— Как я уже говорил, мы на костре сварили супчик с тушенкой, вермишелью и картошкой. Посыпали свежим укропчиком. И я пригласил бабульку пообедать с нами. Усадил ее поудобнее, налил супа и отрезал свежего хлеба. Бабулька ела суп жадно, но аккуратно, не чавкая.
Потом пили чай с кексами. И старушка поблагодарила меня, погладила по голове и собралась уходить. Я выгреб все, что у нас осталось из припасов, и пошел ее провожать. Денег оставил.
А она мне сказала вот что: «Есть люди с добрым и отзывчивым сердцем, милок. А есть злобные и завистливые. Их злость, бывает, настаивается годами и становится ядовитой. Если такой человек скажет тебе плохое что-то и замкнет его такими словами: «Слово мое крепко и лепко до веку; нет моим словам переговора и недоговора; будь ты, мой приговор, крепче камня и железа», то тут уже берегись!
Снять их можно только так: либо сразу сказать в ответ: «Мне мое, тебе твое. Чужого не беру, своего не отдаю». Либо остановить этого человека или найти его, пожелать ему добра и упросить снять проклятье. Либо, когда совсем тебя накроет и помощи неоткуда ждать, да если ты еще и невиновен, собери тогда всю свою силу сильную, волюшку свою, поклонись до земли и скажи: «Матушка Земля, помощь нужна твоя. Невиновен я. Забери слова худые, верни мне то-то и то-то».
Они долго молчали.
— Хоть и странным все это кажется, но здравый смысл здесь присутствует, — прервал тишину Иван. — Слова имеют особенность материализовываться. Но кричать в ответ я бы не смог. Остановить этого деда у меня не было возможности. Найти его тоже маловероятно. Заговорные слова вполне реальны. Но видимо я не дошел еще до крайности. Хотя и накатывает отчаяние. Остается только надеяться на лучшее.
— Ты прав, мой мальчик, надо верить в свои силы. Все будет хорошо. Но если до конца января ты не пойдешь, я сам отвезу тебя в Швейцарию, в клинику Вальмонт в Монтрё.
Она специализируется на реабилитации после самых сложных травм. Ты только не нервничай, сын.
Они еще долго сидели, заварили заново свежий чай и вновь разогрели пироги. Потом все убрали, и Римас с Иваном медленно поднялись по лестнице. Иван заглянул к детям. Все сладко посапывали.
Подойдя к спальне, удивился, что Маша до сих пор работает. Заглянул в гостиную и увидел ее спящую на диване. В трогательной позе, свернувшись калачиком, она слегка подрагивала. Он осторожно укрыл ее пледом. И присел с краю на диван.
— Господи, помоги мне сбросить проклятье, если оно было обращено ко мне. Я этого старика не толкал, не унижал и не оскорблял. Я молод и был полон сил. А теперь свою любимую жену не могу даже перенести в спальню. Значит, буду спать здесь, на другом диване.
— Ванечка, ты что-то сказал?
— Да, счастье мое. Я сказал, что люблю тебя и сожалею, что не могу донести тебя до кровати.
— Не волнуйся, это временно. А сейчас пойдем спать. А то мне скоро вставать.
* * *
Утро началось с того, что Маша и Иван проспали. Да… Вместо того, чтобы немного поспать, Ваня превзошел себя. При одном только воспоминании у обоих в животе начинали порхать бабочки.
Маша бросилась к детям, а они уже довольные и сытые поднимались по лестнице с няней. Впереди шел Сашенька и командным голосом отсчитывал ступеньки. А все остальные весело повторяли за ним.
Внизу стояли Римас с Микой и смеялись.
— Когда пойдем гулять, я буду считать ступеньки вниз, — заявил Нил, когда они поднялись наверх. А когда придем с прогулки считать будешь ты, Даник.
— Мамулечка, мы сегодня молодцы, сами кроватки убрали и умылись. Только Миечку Евгеша Захаровна… Ой, я нечаянно сказал так, — расстроился Саша, — Евгения Захаровна умыла.
— Какие же вы все молодцы, — обняла каждого ребенка Маша и чмокнула в щечку.
— А я не молодец, — сказал вдруг Даник. Папа и мама мне вчера не позвонили, и я плакал.
— Ну и что?! Может, телефон у них испортился, — обнял Дана Нил. Нам дедушка Нил говорил, что слезы по пустякам не украшают мужчин. Сегодня точно позвонят, я это знаю.
— Смотри, — достал из кармана картонный кружочек с циферблатом Сашенька. Вот когда две стрелочки будут обниматься, это будет цифра двенадцать. Вот тогда твои мама и папа позвонят. Нил правильно тебе сказал.
— Я знаю эту цифру, — обрадовался Даник. Я еще много разных цифр знаю и умею их складывать в уме! И мальчишки побежали в игровую комнату.
Иван с Андреем так и остались
