Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
с бандами», которым был награжден биолог Ганс Бейтельшпахер, в 1949 году успешно прошедший процесс денацификации. Между тем бандитами нацисты называли партизан или даже мирное население оккупированных территорий, а сам Бейтельшпахер во главе 443-го казачьего батальона проводил в Псковской области тактику «выжженной земли». Для комиссии было важно лишь то, что он никогда не был членом нацистской партии.
Жена Геринга Эмми на заседании комиссии по денацификации
Баттель обжаловал решение комиссии в суде. Через восемь лет после смерти бывшего мужа Кете Вагнер (они после войны развелись, она вышла замуж за другого) обнаружила в записях Баттеля его аргументы, выдвинутые в том судебном процессе. «В 1942 году я был наказан по докладу двух высших руководителей Службы труда рейха выговором, занесенным в мои военные документы, за то, что во время переговоров с юденратом пожал руку еврею Дулдигу. <…> Я предпринял военные действия против преследования евреев в Польше. Следствием этого – помимо домашнего ареста, лишения креста «За военные заслуги» и штрафного перевода – стало расследование против меня по приказу штаба, которое несколько раз грозило перейти в руки гестапо» (о внутреннем эсэсовском расследовании ему ничего не было известно. – Л. С.).
Баттель «всегда действовал по справедливости», свидетельствовал из США его шурин-еврей Эдуард Геймс. Он переехал туда в 1937 году и на привезенные деньги купил огромный участок земли на калифорнийском побережье, который со временем стал частью Национального парка Пойнт-Рейс. Геймс сообщил суду, что «доктор Баттель, рискуя жизнью, помог ему и его жене спасти их жизнь и имущество, когда они бежали в 1933 году в Швейцарию. Он содействовал не только их эмиграции, но впоследствии даже посетил их за границей, чтобы решить финансовые вопросы». Помимо Геймса, другие свидетели сообщили суду о его «лояльном юридическом представительстве еврейских бизнесменов». Тем не менее апелляционный суд Хоххайма признал Баттеля «последователем нацизма» и запретил заниматься юридической практикой. Ему с трудом удалось устроиться на скромную менеджерскую должность на небольшой стекольный завод.
Ничего удивительного. Больше половины высокопоставленных чиновников, работавших в Министерстве юстиции ФРГ в послевоенные годы, были во времена Третьего рейха членами НСДАП. Это выяснилось в 2016 году в результате четырех лет работы специальной комиссии, созданной по инициативе все того же Министерства юстиции.
Зато денацификация не затронула служившего с ним вместе в комендатуре Перемышля Фридриха Грюна. Он, ровесник Баттеля, тоже дослужившийся до капитана, на комиссии по денацификации дал под присягой следующие показания. О «действиях, направленных против евреев», не мог ничего сказать, он лишь слышал, что все евреи из гетто были эвакуированы «на другие работы». Сам он ни разу не был свидетелем насилия над евреями и никогда не видел в Перемышле «мертвого еврея». Понадобилось почти два десятилетия, чтобы на допросе в качестве свидетеля в гамбургском суде его память несколько улучшилась. Все же Грюн кое-что видел, просто он не мог знать, что «переселение» означает уничтожение. В его показаниях есть эпизод, как комендант попросил его взглянуть на евреев, привезенных Баттелем в подвал комендатуры 26 июля 1942 года. «Когда я вошел туда, ко мне подошли двое, юристы, и бросились передо мной на пол, целовали мои сапоги и просили спасти их. Я, конечно, ничего не мог для них сделать, потому что об этом стало бы известно, и у ортскоменданта были бы проблемы с СС». У Грюна в дальнейшем все сложилось благополучно, он преподавал в гимназии до выхода на пенсию (1956). Все как обычно, до нацистов он учил и воспитывал детей в духе Веймарской республики, потом, до августа 1939 года, – сменил пластинку, а после службы фюреру снова стал учителем в свободной Германии, при Аденауэре.
Еще один, с позволения сказать, педагог – бывший гауптштурмфюрер СС Мартин Фелленц, представитель высшего командования СС и полиции в Кракове, ответственный за проведение «переселения» евреев в Перемышле. В отличие от Баттеля, в 1946 году он был оправдан в ходе денацификации. И только в 1963 году обвинен в военных преступлениях, а спустя три года суд присяжных в Киле приговорил его к семи годам лишения свободы. Фелленц вину не признал, уверяя судей, что никогда не был на «переселении». Может, и не был – в том не было необходимости, он ведь занимался всего лишь координацией массовых убийств.
В основу его обвинения легли появившиеся, казалось бы, из ниоткуда те самые 40 страниц эсэсовского «внутреннего расследования», на основании которых должен был быть обвинен Альберт Баттель. На них – письменные показания офицеров СС, находившихся в Польше в 1942 году, одним из которых был Фелленц, о том, как обер-лейтенант вермахта угрожал стрелять в эсэсовцев и как он вывез несколько сотен евреев из гетто и приказал кормить и защищать их, действуя против интересов государства. Эти показания послужили доказательством для осуждения Фелленца.
Выйдя из заключения, Фелленц много лет преподавал в музыкальной школе во Фленсбурге. В свободное от работы время увлекался хоровым пением, в 1996 году Немецкая хоровая ассоциация наградила его золотым почетным знаком. Написавший когда-то Марш верности СС, он до конца своей долгой жизни (до 2007 года) аранжировал народные песни и марши.
Мартин Фелленц
Альберт Баттель и Макс Лидтке – оба умерли в одном возрасте – в 61 год, первый – в 1952 году в арендованной квартире под Франкфуртом-на-Майне, второй – в 1955 году в лагере для военнопленных под Свердловском. Бывший комендант Перемышля до освобождения не дожил. В отличие от эсэсовского генерала Штреккенбаха, чьи подчиненные издевались над евреями в первые дни оккупации города на реке Сан. В том же 1955 году тот благополучно вернулся из СССР в Германию и умер в 1977 году своей смертью в Гамбурге – городе, где начинал свою карьеру в должности начальника гестапо.
«Окончательное решение»
Раз уж на этих страницах второй раз пришлось упомянуть имя эсэсовского генерала Бруно Штреккенбаха, затрону вопрос, ответ на который довольно-таки трудно найти. Каким было решение о поголовном уничтожении евреев и существовало ли оно вообще? Письменного приказа на этот счет никто никогда не видел, ни один из главных помощников Гитлера в ходе послевоенных допросов даже не упоминал о его существовании. Некоторые историки полагают, что его и вовсе не было. В каком смысле не было? Не было в письменном виде? Или же просто не было?
Вряд ли кому-то надо объяснять, что эвфемизмом «окончательное решение» обозначалось уничтожение еврейского населения Европы. Правда, в документах он встречается исключительно редко. «Охотник за нацистами» Симон Визенталь уже в восьмидесятые годы обратился к бывшему гитлеровскому министру Альберту Шпееру с вопросом, когда тот впервые услышал это выражение. «Только после войны, – ответил он, – ни Гитлер, ни Гиммлер его не употребляли».
Английский историк, исследователь Холокоста Мартин Дин уверял меня, что единого
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
