на три месяца, так что Маруся решила ковать железо, пока горячо.
Она вздохнула и посмотрела на Лизу уже серьёзно:
– Только не говори, что ты не хочешь на свидание, потому что ещё сохнешь по этому своему.
Она прекрасно знала, что его зовут Макс, но всегда называла исключительно «этот», потому что была о нём невысокого мнения. По крайней мере, с тех пор, как он изменил Лизе с её же подругой, а потом заявил, что Лиза странная, им лучше расстаться и больше никогда не общаться.
– Не сохну, – сказала Лиза. – Но ты вроде против служебных романов?
Маруся фыркнула:
– Они тут временно, так что скоро перестанем быть коллегами.
Закатив глаза, Лиза отвернулась и глянула на часы. Пора проверить зал да запереть двери. На несколько часов точка закрывалась полностью, чтобы ночники смогли промыть гриль с фритюром. А смена во главе с Антоном заканчивала и сдавала ресторан следующей.
Незнакомец нашёлся на прежнем месте. Стаканчик с кофе стоял пустым, крышечка от него валялась рядом. Уронив голову на руки, парень крепко спал. Видимо, никакие напитки ему не помогли.
Помявшись рядом, Лиза всё-таки тронула его за плечо. Парень ощутимо вздрогнул, вскинул голову и сонно заморгал.
– Мы закрываемся, – сказала Лиза.
Первым делом он посмотрел не на неё, а на окно, и задержал на нём долгий немигающий взгляд. Такой, что Лизе даже стало не по себе. Тем более снег по-прежнему валил густой пеленой, скрыв и город, и проспект, превратив мир в молочную пену.
– Сколько сейчас времени? – спросил парень.
Лиза растерялась:
– К четырём… у нас технический перерыв с четырёх до шести.
Вздохнув, парень наконец-то отвернулся от окна. Рассеянно подхватил стаканчик и только после этого понял, что он пустой. Поболтал им, как будто там мог остаться скрытый кофе.
Лицо парня выглядело помятым, а глаза покраснели. То ли он смертельно устал, то ли давно не спал.
– Мы закрываемся, – настойчиво повторила Лиза.
Парень поднял на неё глаза. Они оказались серыми, удивительно светлыми, так что чётко выделялся зрачок. И ресницы такие чёрные и густые, что любая девушка позавидовала бы.
– Можно я останусь тут?
Опешив, Лиза уставилась на парня. Он смотрел, не отводя взгляд, но по спокойному выражению лица Лиза не могла понять, шутит он или говорит всерьез.
– Мы закрываемся для посетителей, – пролепетала Лиза.
– На два часа. Могу я остаться здесь на это время? Буду тихо сидеть, вы меня даже не заметите.
Вздохнув, он наконец-то опустил голову и потёр глаза. Одет он был прилично, толстовка тёплая и хорошая, куртка на спинке тоже выглядела новой. Но мало ли что случается в жизни.
– Ты… тебе некуда пойти? – нерешительно спросила Лиза.
– Я не могу выйти на улицу до шести.
– Почему до шести?
– Тогда светлеет.
– Нет же, – нахмурилась Лиза. – Светлеет позже.
Парень махнул в сторону окна, хотя даже не посмотрел на него:
– Светлеет в другом плане.
Он спохватился и улыбнулся, отчего на щеке у него появилась ямочка.
– О боже, я звучу так, будто обкурен! Не волнуйтесь, я просто мало спал в последнее время, а так нормальный.
– Любой псих так и сказал бы, – проворчала Лиза, невольно проникаясь симпатией к незнакомцу.
Он рассмеялся негромко и очень располагающе, так что Лиза сразу себя одёрнула. Макс тоже умел и улыбаться, и быть обаятельным, и лапшу на уши вешать. Подруги в институте, которые его знали, ещё удивлялись, как это она за ним не бегает, умоляя вернуться. Что ж, чувство собственного достоинства у Лизы было. Но очаровательные парни ей по-прежнему нравились.
– Простите, – посерьёзнел незнакомец. – Я думал, тут круглосуточная работа. Если я сейчас выйду на улицу, то умру. Позвольте остаться. Могу помочь, помыть там что-нибудь.
Он, конечно, склонен к драматизации, но снег на улице и правда валил такой, что Лиза сама была готова подождать, пока стихия хоть немного уляжется, прежде чем торопиться домой. Да и первые поезда в метро пойдут только к шести утра.
– Поговорю со старшим по смене, – сдалась она. – Но ничего не обещаю!
– Спасибо.
Лиза уже разворачивалась, когда парень внезапно сказал:
– Матвей.
– Что?
– Зовут меня так. Матвей.
– Лиза.
Музыка продолжала негромко шебуршать, а Лиза все-таки подошла к двери, заперла её и перевернула табличку на «закрыто». Почти ожидала, что снаружи завоет мрачный порыв ветра, но нет, снег валил бесшумно и ровно, пряча мир под тишиной белого покрывала. Даже становилось немного не по себе – или это холод через щели проникал? Лиза зябко передёрнула плечами, в последний раз посмотрела на падающие хлопья и пошла искать Антона.
Тому, что кто-то чужой останется в зале, менеджер предсказуемо не обрадовался.
– Не по правилам, – поджал губы он.
– Не выгонять же его на улицу! Там дичь какая-то.
– Это снег.
– Это метель и буран, – заявила Лиза, подумав, что иногда можно и преувеличить, и подраматизировать. – А метро только к шести заработает. Ты же не выгонишь человека на мороз под снегопад!
Антон по-прежнему пытался казаться грозным, но он точно из тех, кто дворовых котят подбирает и за пазухой домой приносит. Поэтому вздохнул:
– Ладно, пойду посмотрю, что там за парень. Пусть Кириллу поможет полы помыть.
– Учти, он работает на кофе, – хмыкнула Лиза.
Она осталась с Марусей прибрать и протереть стойку. Конечно, заодно ответить на её любопытный шёпот, что это там за парень такой. Внятно рассказать Лиза не смогла, но ей и не пришлось: Антон с Матвеем явились сами.
Куртку Матвей оставил на том же месте у окна. Толстовка сидела на нём отлично, как и джинсы. Ботинки были массивными, похожими на армейские берцы, но явно не настоящие военные. Роста он оказался среднего, но широким в плечах. Толстовка скрывала фигуру, но точно не субтильный.
Интересно, почему он оказался во «Вкусно – и точка» среди ночи в будний день? И не желал выходить наружу, накачиваясь кофе?
Смена с кухни ушла ещё раньше. Маруся с Лизой тоже могли идти, но и они, и Антон не торопились выходить под снег. Маруся так вообще отправилась на кухню, где Руслан занялся чисткой гриля. Кирилл вышел в зал с ведром на колёсиках, чтобы помыть пол.
– Это моп, – возвестил он Матвею. – Наш верный друг, который разольёт воду, потом посушит, а нам останется только следить и вытирать слёзы умиления!
Он всучил Матвею тряпку:
– Я полом займусь, а ты подоконники протри. Ещё пожалеешь, что вызвался помогать.
Матвей сделал неопределённое движение, словно хотел обернуться через плечо и глянуть на окна, но в последний момент передумал:
– Давай лучше я полом займусь. Примерно представляю, как этой штукой пользоваться.
Кирилл удивился, но возражать не стал, широко улыбнувшись:
– Мне же проще, помощничек.
И направился в зал, помахивая тряпкой и погромче подпевая (отчаянно фальшивя) песне по радио:
– «Знаешь ли ты, вдоль ночных дорог…»
– Заткните кто-нибудь этого придурка! – послышалось от гриля. – У нас под окнами эту песню всё лето орали.
– А я не ору, я пою! – оскорблённо отозвался Кирилл.
Но тон сбавил. Или попросту увлёкся танцами перед подоконником. На длинном шаге протёр, крутанулся и выхватил воображаемый микрофон, которым служила тряпка.
– Вот это бодрость в четыре утра, – присвистнул Матвей.
За полы он взялся уверенно. Не сразу понял, как справляться с мопом, так что Лизе пришлось показать. Она не протестовала, даже понадеялась, что удастся завести разговор. Очень уж её интересовало, откуда такой Матвей взялся. Но он понимающе кивнул, шустро всё сообразил, так что Лизе пришлось с разочарованием вернуться за стойку. Она занялась мусорными вёдрами, а потом пошла расставить всё на мойке.
Руслан уже занимался грилем, Маруся крутилась вокруг него, не помогая, но и стараясь не отвлекать.
В отличие от юркого брата, Руслан был повыше и как будто погрубее на вид. Но выглядел сильным, причём не столько физически, сколько в принципе. Надёжным. Лиза была плохо с ними знакома, но Маруся говорила, вроде бы Руслан старший брат, а на подработку они пошли, чтобы помочь родителям. Руслан работал в какой-то компании, Кирилл учился, а ночами они тут.
– Мы пойдём в кино! – заявила Маруся.
– Там же не идёт ничего, – удивилась Лиза.
Но восторг подруги от грядущего свидания ничем было не испортить. Она отмахнулась:
– Да какая разница, что-то да будет.
– Под попкорн покатит, – добавил Руслан.
Оставалось надеяться, это он так завуалированно и неуклюже говорил о том, что ему плевать, что там будут показывать на экране, главное, что это свидание с Марусей. А не то, что он уснёт в темноте после тяжёлой работы ночником.
Маруся обладала удивительной способностью интерпретировать всё в лучшем свете, поэтому просияла, как почти отмытый Русланом гриль.
Из подсобки выполз Антон, отчаянно зевая и поправляя очки.
– Снег и не думает заканчиваться, – сообщил он. – Надеюсь, к открытию метро распогодится. Иначе Шрек расстроится.
Так звали его мопса, и Лиза понятия не имела, в чью светлую голову пришла идея назвать так слюнявое восторженное существо, Антону или его девушке. Антон выгуливал пса,
