с железом навешанном в огромном количестве на тушку, я просто лишаю его уважения, если он выживет, то о такой ране рассказывать точно не будет, ибо позор.
Из семерки карателей и двух десятков лаков, против меня остались только трое бегемотов. И, мне кажется, они такой шустрой развязки точно не ожидали, грамотно прикрывая друг друга и отступая обратно в коридор. Арбалеты у всех были разряжены и торчали из-за спин, чет я не помню столько болтов, летящих в меня! А! Точно! Три болта ушли в молоко, когда я сайгаком скакал безоружный.
Блин, а вот умения они принципиально не используют, или как? Неужели эти вояки меньше пятого уровня? Запустить в меня фаерболом или воздушным потоком, чтобы отбить атаку, милое же дело?
Из оставшихся здоровяков на поле боя двое были гарантированными трупами, один безногий инвалид, пытающийся доползти до своих. И конечно же вояка, валяющийся с отрубленной жопой. Такой далеко не убежит, а значит вне игры. Ты куда? Да никуда.
— Уже уходите? Даже чаю не попьете? — и я бросился в самоубийственную атаку прямо на секиры. Зная, что шансов в прямом бою у меня нет. За что тут же поплатился, мне отчекрыжили руку, разломали грудную клетку и только третьим ударом удачно срубили голову.
— Больно же блядь! — Двойственность сработала как надо, поэтому я сразу оказался за спинами бронированных гадов, и принялся рубить их в капусту выплескивая всю накопившуюся ярость. Успокоился только когда тела последних карателей были разрублены на мелкие куски.
Я был цел, был жив, и, кажется, пиздецки голоден.
«Ну нихрена ты нарубил тут делов! А энергии сколько! Еще давай!»
Дальнейшее я помнил плохо, точнее сказать совершенно не помнил. Или просто старался не вспоминать.
Глава 7
Просыпался я словно с дичайшего бодуна, голова трещала так, что казалось, сейчас отвалится и покатится колобком подальше от тела, допустившего такое состояние. Каждая мысль отзывалась болезненным пульсом в висках, словно молоты били по моему черепу изнутри. С трудом разлепив пересохшие, потрескавшиеся губы, я кое-как прошептал:
— Пить.
Так я же один живу! Кто мне воды принесет, если никого рядом нет? Кажется, я вчера обожрался мяса крысюков, и оно оказалось с сюрпризом. Видимо это отравление. Не хило меня бабахнуло, при чем за всю свою системную жизнь я ни разу так не травился, точно говорю. Но потихоньку воспоминания начали возвращаться, следуя за ударами по черепу изнутри.
И то, что я был не один, и дурацкую вылазку, я всё потихоньку вспомнил. До вчерашнего дня. Воспоминания о том, что было буквально несколько часов назад прокатывались мутным туманом, образы смутные и нечеткие, но постепенно они становились яснее, словно вода в пруду, оседающая после бури.
— Есть кто? Пить! — попытался я снова найти себе помощь. Шевелится было тяжело, руки, как и тело чувствовалось чужим
В ответ тишина. Пришлось напрягать все силы, чтобы открыть хоть один глаз. Вокруг было темно, костер давно погас, оставив за собой лишь золу и едва уловимый запах гари. Спал я, походу, долго. Рукой нащупал холодный камень и несколько ледышек, которые каким-то чудом сохранились под грудой обломков. Засунув ледышки в рот и начал сосать. Холодная, горькая вода немного освежила мой разум, проясняя мысли. Стало полегче.
Наконец я смог подняться и сесть. Картина разгрома была удручающей. Мой лагерь, по сути, перестал существовать. Всё разрушено, разбито и развалено самым варварским способом. Оглядываясь, я пытался понять, что именно произошло. Вокруг валялись обломки того, что некогда было моими припасами и инструментами. Я, конечно, не самый запасливый дикарь, но всё равно, имущество копилось, а теперь и не осталось ничего. Все что я старательно мастерил и изобретал для комфортного существования теперь было унитчожено.
Рядом валялся раздавленный таз, который был мне так необходим для готовки и хранения воды. Быстрый осмотр показал, что он не выдержал столь дикого обращения и треснул по самому дну. Какая сука по нему топталась! Убью нахрен!
Понемногу становилось лучше и я стал более осознанно разглядывать окружающую меня разруху. На одном из камней я заметил пятна крови, уже засохшие и темные. Рядом валялась секира, рукоять которой сжимала толстая рука. Кто-то явно боролся до последнего, но где валялось остальное тело, было непонятно. Точно! Вчера драка была!
— Так, вчера к нам приходили гости? Васька? Гарза? Вы тут?
Наконец откуда-то сбоку показалась тень, и вскоре крадучись появился Гарза.
— Гарза здесь, великий Карас, почту за честь служить тебе сегодня.
— Найди мне воду или дай лед, пить хочу.
Мой добровольный помощник ушел и вскоре вернулся с кубком воды, правда стоило мне сделать один глоток как я понял, что это кровь. Еще теплая. Жажда была сильнее, и я выпил ее всю.
— Кровь откуда? Свежая.
— Двое из врагов еще живы, я добил одного.
— Бляяяя. Что вчера было? Я по башке получил что ли? Почему так все кружится вокруг. И тошнит.
— Карас, ты великий воин и великий едок. Ты съел столько свежего мяса, что я даже не могу найти равного тебе в этом действе.
— А мы ходили на охоту? Рука чья?
Вот тут меня как молния осенила. Голова резко прошла, не знаю, от выпитой крови или осознания того, что я вчера наделал. Я бил Накра. Потом пришли эти бегемоты. Ооооо!
— Это я тут их всех убил? А вы где были? Накра жив?
— Спали, переваривая добычу. Накра жив, сейчас тоже спит, он потерял последние остатки разума, когда обожрался так что чуть не лопнул. Ты всех убил, и почти всех съел.
Понимая, что сорвался, наконец-то поднялся и начал осматривать место резни. Куча трупов, разделанных на куски, все залито кровищей. Максимально некрасивое зрелище. Но могу заметить, что от содеянного меня не тошнило и то хорошо. Я попытался осмотреть себя, на наличие ран. Вроде Двойственность излечила меня от всех увечий, которые я понес в ходе боя. Меня как-то неудачно рубили, прежде
