один пойду.
Алина нервно кусала губы, съедая гигиеническую помаду.
– Ладно, – решилась она. – Ты… ты меня любишь?
– Люблю. – Он обнял ее и прижал к себе. Так, в обнимку, они и сделали шаг с асфальтовой дорожки.
Спустя полчаса прогулки тропа стала совсем узенькой, идти под руку уже не получалось. Алина уныло плелась по размокшей земле, засыпанной полусгнившей хвоей, одной рукой придерживая капюшон, а другой колупаясь в кармане в попытке все-таки открыть пакет с конфетами. Впереди маячила темная куртка Онни: он шел быстро, то и дело убегал вперед, потом останавливался и оборачивался, дожидаясь жену. Неожиданно он свернул с тропинки куда-то в сторону, под деревья.
– Эй, – позвала его растерянная Алина, – ты куда?!
– Пойдем! – Он повернулся и ободряюще махнул рукой. – Тут нет тропинки, но мы почти пришли.
Алина чуть не взвыла от накатившей злости и досады.
– Ты в куртке и берцах, – проговорила она, стараясь, чтобы голос не дрожал, – а я в пальто и городских кроссовках. Мне будет неудобно лезть напрямую через деревья и кусты! Онни, давай пойдем по тропинке! Сколько пройдем – столько пройдем, а если поймем, что надоело, – вернемся назад…
– Алина, – серьезно произнес муж.
Она помрачнела. За последние три дня Онни столько раз говорил с ней вот так – укоризненно и сердито, – сколько не набралось бы за все предыдущие месяцы.
– Что? – Алина все-таки сошла с тропинки, отчаянно жалея себя и злясь на мужа, который заставлял ее мучиться ради своей прихоти.
– Милая, мы же идем не просто так, а в конкретное место, – он подошел к ней и обнял, прижавшись лбом к ее лбу, – прошу, не спорь и не спрашивай ни о чем, просто иди за мной! Я обещаю, в конце будет тепло, мы сможем отдохнуть, поесть и согреться. Ты мне веришь?
Алина чуть отстранилась и вопросительно поглядела ему в лицо:
– Так это какой-то сюрприз? Ох, ну а что ж ты раньше-то молчал! Ладно, показывай, куда идти!
Довольно скоро она вообще перестала понимать, где они находятся. Онни шел по лесу так, как будто на елках были развешаны указатели: резко сворачивал, пролезал под ветками, помогал ей перебираться через бурелом, почти не замедляясь, обходил большие лужи – или маленькие болотца, – веля жене идти за ним шаг в шаг. Алина совсем замерзла, в кроссовках хлюпала ледяная вода. Спасибо, хоть пакетик с конфетами наконец сдался, и она время от времени совала в рот очередную мармеладку, сплевывая налипшую перчаточную шерсть. Наконец Онни нырнул в просвет между двумя высокими елками и повернулся к ней:
– Пришли.
Ветви расступились, и перед ними открылось лесное озеро. Совсем небольшое, оно лежало в плоских берегах, поросших ельником с редкими золотыми вкраплениями березок и осин. Ветер гнал зыбь по темной воде, снежинки таяли, не долетая до поверхности какие-то сантиметры. Алина озиралась, выискивая обещанный сюрприз. Летний домик с печкой? Палатка и мангал? Хотя бы навес и кострище? В чем вообще смысл?
Онни прошел дальше по берегу и остановился перед большой корявой елкой, которая росла у самой воды. Ее корни узловатыми дугами выступали из скудной песчаной почвы и окунались в озеро. Онни наклонился и коснулся толстой нижней ветки дерева, как будто поздоровался, а потом повернулся к жене:
– Иди сюда!
– Я не могу. – Алина ощутила, как улегшаяся до поры тревога поднимает голову. – Там вода! Я и так уже ноги промочила…
– Солнышко, уже скоро мы сможем обсохнуть и согреться. Давай, немножко осталось!
Алина вздохнула и шагнула на мокрый прибрежный песок. Вблизи стало видно, что корни у ели искривились не просто так: они оплетали плоский серый валун, лежащий у кромки воды. Муж поймал ее за руку и притянул к себе, обнимая за спину.
– Знаешь, когда-то озеро было намного шире и этот камень лежал прямо в воде. Он ведь гораздо больше, чем кажется, корни его ушли глубоко в землю.
– Корни? У камня? – буркнула Алина. Ей все сложнее было давить в себе нарастающее чувство тревоги и опасности. Где же этот чертов сюрприз? Ей что, придется лезть за ним на елку?
– У всего, что живет в земле, есть корни, – проговорил Онни странным, незнакомым тоном. – В этом месте сплетаются корни дерева, камня и озера. Видишь, там вода другого цвета? Это потому, что там донный ключ. Пойдем, я покажу тебе кое-что.
Он потащил ее за руку в обход елки, туда, где корни не сползали в озеро, а просто выгибались над землей, как лапы или щупальца. Она была совсем как живая, эта елка, она как будто пригнулась над своим камнем и смотрела на них. Алине хотелось съежиться под этим холодным взглядом.
– Вон там, смотри! – Онни указывал туда, где корни и бок камня образовывали арку, темный полукруглый грот высотой примерно ему по пояс.
Алина по-прежнему цеплялась за его руку и чувствовала, как он напряжен. Ему и правда было очень важно, чтоб она посмотрела туда, – но почему? Темнота под корнями пульсировала, притягивала внимание, вызывала желание то ли отскочить подальше, то ли опуститься на колени и вглядеться.
– Ты видишь! – прошептал Онни у Алины над ухом, и она уловила в его голосе странную новую нежность. – Я знал, что ты увидишь! А теперь нам нужно туда, вниз.
– Что? – Она с усилием отвела глаза от живой темноты. – Туда? Бред какой-то! Зачем?!
– Солнышко, ты мне не доверяешь?
– Так, Онни! – Ее растерянность сменилась злостью. – Я долго терпела, но всему есть предел! Я пошла с тобой в твой чертов лес, тащилась по слякоти и буеракам, отморозила руки и нос, промочила обувь и наделала затяжек на пальто! Ты обещал, что в конце можно будет согреться и поесть, а вместо этого что? Вот это? Ты серьезно хочешь залезть в эту дыру и там греться и жрать сэндвичи? Ах нет, ты ведь их забыл, как и термос с чаем!
Онни резко выдохнул через нос, черные брови сошлись над переносицей:
– Милая, ну пожалуйста! Я не могу тебе сейчас объяснить, я все расскажу позже, а сейчас давай сделаем еще одно усилие, мы же так долго сюда шли! – Он потянул ее за руку и сам сделал движение, как будто собирался опуститься на колени и действительно заползти под нависшие корни.
Алина выдернула руку, отскочила, поскользнулась и с размаху села на мокрый песок. Прощай, модное бирюзовое пальто, да и единственным теплым джинсам конец. Бумажный пакет вылетел из кармана, конфеты рассыпались и теперь поблескивали на песке разноцветными полупрозрачными камушками. Онни наклонился помочь ей подняться, но она по-крабьи отползла еще шагов на пять и встала сама, выставила перед собой руки, давая мужу понять, чтоб не подходил.
– Знаешь что? Такого я от тебя не ожидала! Ты, значит, на самом деле вот такой?
– Какой? – неосторожно спросил Онни, и ее взорвало.
– Такой злой, жестокий, эгоистичный! Ты обо мне вообще не думаешь! Я тебе говорила, что терпеть не могу, – Алина взмахнула руками, – вот это все! Ты всегда об этом знал и, получается, нарочно меня сюда притащил – поиздеваться?! Залезть под камень, серьезно? К червякам и крысам? Это и есть твой сюрприз?
– Там нет крыс и червяков. – Онни явно старался сохранять спокойствие. – Там, понимаешь… Сегодня последний подходящий день для…
– Для чего? – яростно перебила его Алина. – Чтобы сделать мне сюрприз? Что ты засунул в эту дыру? Бриллиантовое колье? Два билета на курорт? Если ты так подарки преподносишь, то не надо мне твоих подарков, ясно?
– Любовь моя…
Он шагнул к ней и попытался обнять, но Алина оттолкнула его, да так, что он от неожиданности тоже плюхнулся на землю. Она испуганно прижала руки в мокрых перчатках ко рту.
– А знаешь что? – медленно проговорил Онни, поднимаясь и отряхиваясь. – Ведь я ни разу, ни единого разу у тебя ничего не просил! Я всегда делал все, как тебе нравилось! Даже влез в чертов костюм на свадьбе, хотя ненавижу костюмы и выгляжу в них как идиот! А теперь ты не можешь сделать для меня одну-единственную вещь! Кричишь, что замерзла и промокла, – ну так я звал тебя вчера и позавчера, когда было тепло! Кто виноват, что ты созрела
