Мне самой есть совершенно не хотелось — тошнило от страха неизвестности. Я настолько трусила въезжать в город, что предпочла бы переночевать в повозке, но я боялась за мою Безе — я совершенно не умела ухаживать за лошадьми. И копыто нужно было намазать…
Я слезла с повозки, чтобы ей было легче и пошла рядом, приговаривая:
— Моя девочка, моё солнышко, моя рыбка золотая, сейчас нас с тобй приютят…
Уже наступил почти глубокий вечер. Я стучалась в каждые двери, которые попадались на моём пути — как только в маленьком оконце видели одинокое лицо женщины и рядом несчастную морду лошади, раздавалось:
— Уходите прочь! — и задёргивались тряпицы, исполняющие роль занавесок.
Вскоре силы мои иссякли. Я просто села на холодные камни мостовой и смотрела в небо. В голову закрались шальные мысли: “А может стоило остаться в замке? Ради чего я здесь? Умереть от изнеможения?”
Видимо, я уснула на какое-то время или потеряла сознание.
— Леди? Леди, вам нехорошо? — кто-то приподнял мою голову за подбородок. И зачем-то понюхал меня.
— Орсен, иди сюда, помоги мне, это не шлюха! Леди плохо!
Если бы у меня были силы, я бы рассмеялась. Но я указала пальцем на мою спасительницу-лошадку.
— Безе…
— Всё хорошо будет, леди, не волнуйтесь за неё.
И тут я, почувствовав крепкую руку под своей головой, потеряла сознание.
Мне снилась Сандра, которая металась и искала меня, мне снился Миша, который говорил:
— Зачем нужна эта приблудная, Алан??? Давай мы отнесём её туда, где ты её нашел!
— Миша, как же ты можешь, — прошептала я и голоса затихли.
Я почувствовала, что слова мои я произнесла вслух и наяву и приоткрыла глаза.
На меня таращилась женщина с острыми чертами лица. Позади неё стоял мужчина с виноватым видом.
Коснувшись руки этой женщины, я прошептала:
— Спаси вас Господи. — Я точно знала, что на мужчин сейчас надеяться не приходится, только на неё. И очень ошибалась, кстати.
Черты женщины смягчились, она наклонилась ближе.
— Хм, от неё даже пахнет хорошо. Алан, это точно не шлюха???
Но спрашивала она уже больше для проформы, а сама укладывала меня поудобнее. Её рука была в миллиметре от моего кошелька, набитого монетами, как тут я сообразила и издала стон, согнувшись. Тут уж извините, я не хочу, чтобы за стоимость десяти лошадей меня нашли где-нибудь в канаве.
Женщина охнула и потрогала мой лоб. Я приподнялась.
— Спасибо вам, добрая женщина… — нашла глазами мужичка с виноватыми глазами, — и вам спасибо. Я просто не рассчитала силы и время…
— Как вас зовут? — спросила женщина более спокойным тоном, у слышав мою гладкую и связную речь.
Назваться Шарлоттой? Нет. Нужно было придумать что-то другое, но у меня совершенно не хватало на это осознанности. В голове только крутилось, как называла меня Гвендолин в наш последний разговор — Лотти.
— Я Лотти, — прошептала я, готовая при следующем вопросе изобразить обморок. Причем глубокий.
Женщина произнесла слегка недовольно:
— А имя всё-таки как у шлюхи, — и тут же обращаясь ко мне, — сейчас спите, милая, поговорим утром. — шикнула на мужа, — давай свечу гаси, не для того куплена!
Я пробормотала благодарность и плотно улеглась на живот. Кошелёк, набитый монетами больно врезался мне под рёбра, но я велела своим болевым нервам заткнуться и изобразила сон.
До утра я не шевелилась, думая куда я попала. С одной стороны, Алан был вроде бы добрым персонажем, однако его жена напоминала мне Карконту — жену Кадрусса из Графа Монте- Кристо. Казалось, что если она почувствует, что у меня есть хоть какие-то деньги, она перережет мне горло.
В общем, я лежала на своём кошельке и таращила глаза. Было совершенно неудобно, никому не советую так спать. Если у меня и была печень согласно физиологии, то кошелёк полностью занял её место.
Утром я встала первой и села на краешке своей кровати, которая была покрыта, кстати, тощеньким травяным матрасом. Это вам не пятизвездночный замок сэра Лливелина с его спальнями и шкурами. Кстати, моя повозка! Моя Безе!
Внутри всё завибрировало, но я сидела смирно и дожидалась пробуждения хозяев.
Первым послышалось надсадное верещание хозяйки.
— Вставай давай! Будем с твоей натОрбой разбираться!
Наторбой? В первый раз слышала это слово. Наторба…
Вслед за этим послышался придушенный шепот Алана.
— Гретта, что ты кричишь так, возможно она знатная особа, ты видела её руки?
Видимо Гретта не была особого ума, потому что при этих словах мужа она резко замолчала и более ему не возражала.
Выйдя в комнату, где меня уложили спать — она же служила передней, гостиной и кухней — она спросила меня совершенно другим тоном:
— Госпожа Лотти, вы хорошо отдохнули?
Я выдохнула. Нужно было поблагодарить их и двигаться дальше, я даже знала куда. Вспомнив ночью, что это прибрежный город, я решила податься ближе к пристаням. Капитаны знали уж наверняка много об этом городе и смысла убивать меня за несколько монет у них не было.
— Спасибо вам за приют, госпожа Гретта. — судя по выражению её лица, Гретту назвали госпожой впервые в жизни. — У меня к вам одна просьба.
Тут она начинала что-то соображать и даже склонилась передо мной в легком поклоне, а я наоборот выпрямила спину.
— Позовите своего мужа, пожалуйста, он должен слышать мою просьбу. — Я всё более набиралась сил, и естественно я отблагодарю этих людей за моё спасение. Только деньги от меня получит лично Алан.
Гретта метнулась за мужем, а в это время я успела достать монету, за которую, по словам кузнеца, можно было купить лошадь.
Появился Алан. Глаза у него были добрые, лицо простодушное, но неглупое.
— Спасибо вам, за то, что оказали мне помощь, не прошли мимо, — проговорила я мягко и с нажимом. С нажимом не для него — для Гретты. Та в этот момент просто растворилась.
— Да что там, леди, — простодушно ответил этот милый человек. Хотя я помнила, что будь это шлюха — он оставил бы её умирать на улице. Наверное.
— У меня к вам просьба, — сказала я, не особенно нарочито перебирая в руке монету. Глаза Гретты вгрызлись в неё, а Алан спокойно выжидал моих дальнейших слов. Пока я не могла понять — простодушие это или острейший ум.
— Слушаем вас, госпожа Лотта, — торопливо произнесла Гретта, не выпуская из поля зрения монету. Мне стало противно. Я положила монету на стол, но когда она ринулась к ней, я пригвоздила её взгдядом.
— Минуточку, госпожа Гретта. Я говорю с вашим мужем. — та застыла, внезапно потеряв значимость и право слова.
