медведь, вставший в полный рост, перегородил мне дорогу, мотнул лобастой башкой, зарычал тоскливо. И в тот же миг мы оказались среди пустынных белых топей, где не то что демонов – никого живого не было. А, возможно, никогда и не бывало.
***
Продолжая скулить, я плелась вслед за Тахо, и только по его напряженной спине понимала, что он меня слышит.
– Эй, животное, ну сколько можно отворачиваться, – пыталась я ужалить парня посильнее, – струсил там, теперь трусишь и на меня посмотреть?
Не успела договорить, как треснул в его руке тяжелый прут, которым Тахо дно мерил. Да, далеко еще было этому мальчику-медведю до ледяного спокойствия воина, коим тот мнил стать. Вот Рэнн, он да… Он – воин, и на всякую мелочёвку вроде меня не отвлекался.
Тахо тем временем пытался сдержать оборот. Но выходило у него плохо, звериный облик проступал сквозь кожу, рвался наружу. Я явственно видела усилия, которые он прилагал, чтобы успокоиться, сжимая в руке поломанную ветку. Но и в меня как черт вселился. Не могла спустить ему самоуправство. Я подняла в руке меч, отсалютовала им и добавила:
– Это ты хорошо придумал, еще отстегай меня прутом этим. Только вот у меня меч, не страшно? – и тут же полетела в ледяную трясину, ухнув туда с головой.
– Прекрати! – прорычал Тахо, когда я, отплевываясь и вытирая грязную ряску с лица, пыталась подняться. По телу мужчины прокатывались волны дрожи, но медвежья шкура уже не появлялась – Это не я нас сюда закинул, это Грегг.
И пока я изумленно хлопала глазами, продолжил:
– Я никогда еще не был в изломе.
– Как это не ты? – я неловко поднялась на ноги. Вода пополам с болотной жижей противно стекала по телу, проникая сквозь одежду. В морозную погоду без возможности переодеться или просушить вещи я быстро окоченею. Я ведь не Грегг, которому и в волчьей шубе, и в человеческом обличии – одинаково тепло. И даже не Тахо, чье могучее тело не то что холод, а и лютый мороз не заметит.
Зубы начали выбивать мелкую дрожь, а я, задумавшись, разулыбалась:
– Ну, так это же все меняет. Если ты меня тут силой не держишь, я могу вернуться, я уже делала так, – радостно ответила медведю и махнула грязным мечом, – надеюсь, не увидимся.
А затем отвернулась, зажмурилась и представила деревце на самой границе полянки, у дуба. За те месяцы, что мы там с Греггом жили, я, кажется, все ветки в округе знала. Наощупь бы от реки до дома добралась. А уж свою поляну изучила вдоль и поперек. То головой вперед летела, то боком, но все-таки берег меня учитель. Жалко, наверное, было, неумеху.
Вот и сейчас, вспомнила деревце и кустик рядом, шибко колючий. Довелось мне в него как-то приземлиться. Представила, да и зачесалось место это… мягкое, которому больше всех доставалось.
А потом уж все само произошло. Вот стою по колено в трясине, а шагнула уже на полянку. Что приятно, зазнайку этого там оставила. И не жалко было. Сам напросился.
Ладно. Грегга выручу и вернусь за этим.
Вокруг было страшно тихо. Ни гомон птиц, ни дуновение ветерка не тревожили замороженную картину. Я огляделась. Никого. Деревья молчали. Сколько мы времени в снежной пустыне провели? Вроде бы и солнце вон, высоко, да тот ли день?
Но увидела на траве свежие следы крови и поняла – не сильно опоздала. Прислушалась к себе – ничего. Ни единой мысли. Была бы воином настоящим – и инстинкты бы проснулись. Мои молчали. В кустах валялся черный плащ одного из нападавших, и я, подумав, накинула его на плечи, опустив капюшон на лоб. Постояла немного, переминаясь, и пошла по кровавым следам.
Грегг лежал недалеко, в окружении поверженных соперников. Сколько же демонов всего было? Никак не могла вспомнить, пока, наплевав на опасность, бежала к учителю. То ли пять, то ли шесть. А растерзанных тел тут сколько? Металась в голове какая-то надоедливая мыслишка, но я отмахнулась. Бросив меч, встала над волком и руки ему на бездвижную грудь положила. Как там Терра меня учила? Направить силу в ладони да и передать. Что может быть проще.
Что может быть сложнее? Яркий свет исправно перетекал по пальцам, как ручеек, но не задерживался в теле Грегга, а впитывался в землю, прорастая изумрудною травой. А следом падали и мои слезы, которые не получалось сдержать.
– Грегг, ну что же ты? Давай, очнись, – шептала я. – Смотри, как у меня получается силой делиться, а ты еще ругался. Говорил – не смогу, не сумею, когда надо.
Но наставник молчал. Не желая себе признаваться, что пытаюсь лечить мертвое звериное тело, я звала и звала, пыталась тормошить, целовать, призывала бесполезную силу.
Ударила кулаком ему в грудь, заплакала в голос:
– Ты же древний монстр, чтоб тебя! Таких, как ты, нельзя убить!!! – и внезапно замолчала. Нельзя убить. Так может…
И в это самое мгновение поняла, что за мысль крутилась в голове, когда бежала я к наставнику. Дагора среди убитых демонов не было.
Я могла и не вспоминать. Напомнили бы. Кровавым острием меча, вышедшим прямо над грудью. Я ахнула и неловко отшатнулась. Умирать, оказывается, было совсем не страшно. Только очень долго и больно. Рот открылся в безмолвном крике, по подбородку потекла бурыми сгустками кровь, и я начала заваливаться на Грегга. А стоящий сзади демон рывком выдернул меч и ногой перевернул мое непослушное тело, чтобы тут же переполошиться, броситься ко мне, схватить на руки.
– Это ты? Как ты здесь оказалась? – услышала я крик Дагора, и его огромные черные глаза были последним, что заслонило солнце, а потом свет померк, и я, наконец перестав чувствовать боль, умерла.
Глава 18
Отвратительный звук въедался в голову, как тонкая отцова пила. Вззз-вззз-взззз. Глаза не открывались, и все, что я слышала – противный визг. Если это именно то, что происходит за гранью, то я очень напортачила в жизни.
Через несколько мгновений к писку добавился гул мужских голосов. Кажется, кто-то ругался. Слушать человеческую речь было приятнее, поэтому я полностью переключилась на нее. Только человеческую ли?
– Ей нельзя быть здесь, – отчетливо прозвучало прямо над ухом. – Договорись с гранью.
– Да как можно? —ответил другой голос, который я сразу же узнала. Грегг был рядом. – Ты посмотри на меня получше и скажи, готова ли она цену такую платить?
Слышать наставника было радостно. О чем бы он ни говорил. Но глаза открыть
