чтобы попытаться как-то сгладить назревающий конфликт и избежать ненужного насилия.
Но, у моего визави были, видимо, другие взгляды на то, как всё должно происходить.
— Ах ты смерд! — снова взревел он, и попробовал выбить мне зубы кулаком, сжимавшим рукоять меча.
Это меня расстроило. Очень не люблю, когда совершенно незнакомые люди, руководствуясь ложным чувством собственного превосходства и, опрометчиво считающие себя самыми крутыми, пытаются самоутвердиться за мой счёт.
В общем, по моей челюсти он не попал. Его молодецкий удар, вообще, ушел в пустоту. Мало того, с ним я провернул тот же трюк, что когда-то проделал с Валейром, ухажёром моей бывшей, получившей обидную отставку. В результате дебошир распластался на полу, уткнувшись носом в доски пола. От неожиданности он даже упустил свой меч, который, печально звякая, закатился под стол.
Его спутники, одетые не столь пышно, но, тем не менее, обильно увешанные смертоносным железом, недоумевающе смотрели на меня. Видимо они пока не осознали, что произошло. Но, я чувствовал, что эта их оторопь скоро пройдёт, и они мне тут всё разнесут, вдребезги и пополам.
— Главное, что бы они мне зеркало не разбили, — мелькнула мысль, — а то второго-то мне уже не доверят. А без зеркала мне пока трудновато будет в астрал выходить. Не наработал я пока необходимых навыков.
— Всем стоять! — жутким голосом заорал я, аж сам испугался.
Во взглядах, устремлённых на меня, начали мелькать уже вполне осмысленные намерения, которые мне ни разу не нравились. Потому я немного покрутил кисть лежащего у моих ног грубияна, фиксируя которую, я и удерживал его в лежачем положении. Он как-то совсем несолидно, по-поросячьи взвизгнул, тем самым сигнализируя, что ему очень неприятно. Я удовлетворённо улыбнулся, одновременно с тревогой отмечая, что парни, которые по прежнему стояли и, хмуро набычившись, на меня смотрели, совершенно недвусмысленно потянулись к рукоятям своих клинков.
— Всем бросить оружие, иначе я сверну шею этому придурку, — объявил я на повышенных тонах, и подкрепил свои слова хорошим пинком по рёбрам тушки лежащего на полу драчуна. Тот издал какое-то неразборчивое хрюкотание.
— Отпусти нашего господина! — напряженно крикнул один из тех, что толклись в моём номере, — или мы тебя на ремни порежем! — и начал смешно вращать глазами, видимо стараясь продемонстрировать степень охватившего его гнева.
— Не раньше, чем вы вымететесь из моей комнаты, — обозначил я условия, на которых согласен пойти навстречу его пожеланиям. Защитный артефакт я пока не задействовал, но вот технику Алмазной Кожи активировал на всякий случай. Этого должно хватить, даже если эти парни на меня сейчас хором набросятся и будут пытаться понаделать в моей тушке отверстий, природой не предусмотренных. Силёнок то у меня заметно прибавилось с тех пор, как я взялся за прокачку своей энергетической структуры.
Громилы уставились на меня, не в силах решить, как дальше поступить со мной. Либо навалиться на меня всем скопом, либо притвориться нормальными людьми, и отправиться на выход. Установилось зыбкое равновесие, когда ситуация могла качнуться как в ту, так и в другую сторону.
— Выходим, — негромко скомандовал тот, что настаивал на том, чтобы я отпустил наглого усача. Надо же! А я уже пытался выстроить план потасовки, что бы и морды хамам начистить, и зеркало сберечь. Трое незваных гостей вышли в коридор, а тот, что командовал, встал в дверях и взялся сверлить меня недобрым взглядом. Не иначе, как ждёт, пока я его нанимателя отпущу. Я наклонился и тихо спросил лежащего:
— Чудить не будешь? — но спросил, видимо, напрасно. Ответом мне было яростное сопение.
— Повторно спрашиваю, чудить не будешь? — и немного повернул его многострадальную кисть. Видимо, это настроило его на деловой лад.
— Не буду, — зло прошипел он.
— Ну и славненько, — похвалил я его за проявленное благоразумие и отошёл в сторону.
Здоровяк поднялся с пола, однако было заметно, что на левую руку он опасался сильно опираться, видимо связки я ему в запястье таки чутка потянул. Ну да ладно. Тем временем отпущенный мною дебошир обиженно сопя полез зачем то под стол. А, вспомнил я, туда же его меч отлетел. Но, тогда надо аккуратнее, а то ведь почувствовав в руках оружие он может и осмелеть излишне. Но нет. Он, выбравшись из-под стола со своим клинком в руках, сразу закинул его в ножны. Затем, отряхнув пыль, которую собрал под столом обшлагами своего модного камзола, гордо прошествовал к двери. Там он обернул ко мне свою свирепую физиономию и сквозь зубы процедил:
— Я, баронет Радвис, вызываю тебя на дуэль! До первой крови! Выбор оружия за тобой, — он сделал паузу, а затем продолжил, — драться будем на заднем дворе. Через два часа.
Замечательно, — тут же согласился я, — дерёмся без оружия, никаких правил. До первой крови или до потери сознания.
— Без оружия? — возмутился оскорблённый.
— Да, вот так вот, — ухмыльнулся я, — я не принадлежу дворянскому сословию, а потому могу попасть под суд, если немного попорчу твою сиятельную шкурку боевым оружием. А вот на кулачках если будем драться, то мне практически ничего не грозит. Законом это не запрещено. Ну, если, конечно я тебе шею не сверну, — и, глядя ему в глаза, опять ухмыльнулся.
— Смерд! — презрительно выплюнул забияка, — я тебе твои зубы в глотку вколочу! — развернулся, и, сопровождаемый своими подручными утопал вниз.
А я, закрывая дверь за этими бодрыми парнями, поймал себя на мысли, что препираясь со мной, про рыжую никто из них даже и не вспомнил. Такое впечатление, что этим искателям развлечений было все равно, зажать в углу какую-нибудь красотку, или устроить пьяную драку с поножовщиной. И то, и другое, они расценивали, как способ развеять скуку. Рыжую упустили, не беда. Ещё есть, над кем поглумиться. И они решили-таки развлечься за мой счёт. Решение, так себе, по крайней мере я постараюсь приложить все силы, что бы убедить их в этом. Но надо прояснить некоторые нюансы.
— Зайка моя, — ласково и нежно подумал я, — отзовись, рыжулечка.
— Опасаюсь я, — услышал я внутри себя боязливую мысль.
— Экая, ты, оказывается, пугливая-то у меня, — внутренне усмехнулся я.
— Да, я такая, — уже почти как всегда, нагло и насмешливо, прозвучал её ответ. Видать, почуяла, что сильно я её третировать не собираюсь, и раздухарилась. Эх, воспитывать ещё и воспитывать…
— Выходи уже, я в глазищи твои бесстыжие посмотреть хочу, — предложил я.
— Только посмотреть? — уточнила демонесса, — а больно шлёпать точно не будешь? — недоверчиво спросила она.
— Нет, — ухмыльнулся я, — если и отшлёпаю, то только любя.
— А, ну если любя, то я согласная, — тут же начала свои домогательства наглая чертовка, — и вообще, я уже давно на всё согласная, — с какой-то грустной, и, в то же время, игривой интонацией подумала она. Типа, я со всей душой, а ты, чёрствый сухарь, игнорируешь меня, такую сладкую и податливую.
— Ну выходи уже, я весь извёлся, тебя поджидаючи, — поторопил я демонессу.
На подлокотнике кресла материализовалась сидящая в соблазнительной позе Зайка. Ушки на макушке, блудливая улыбка, развратные глазищи. Хвостик выписывает стреловидным кончиком в воздухе замысловатые фигуры.
— А, ну-ка, посмотри-ка на меня, — строго приказал я.
Она тут же обратила на меня свои огромные, влажные, антрацитово-чёрные глазищи, на дне которых изредка проскакивали багровые искорки. Как я и предполагал, ни сожаления, ни раскаяния в них не было. А плескалась там, как всегда, рафинированная похоть… Да, Зайка верна себе.
— А скажи-ка ты мне, что эти ребята так за тобой приударили-то? — я строго посмотрел на неё. Она опять несколько раз хлопнула ресницами и скроила умильную мордаху. Типа, не виноватая она, они, типа, сами пришли. Нет, серьёзно говорить с ней совсем не получается…
— Я просто шла к лестнице, что бы к тебе подняться, — начала рассказывать демонесса, — а тут меня этот, усатый, по попе ка-ак шлёпнет! И подмигивает так… Развратно, в общем, подмигивает, — она посмотрела на меня в поисках сочувствия.
— И что, его непристойное предложение тебя, прямо, до глубины души оскорбило? — ухмыльнулся я.
— Ну ты же запретил без твоего разрешения… — проныла она, — а без поглощения энергии получается бесплодная мастурбация и издевательство сплошное над собой.
— Молодца! — я легонько хлопнул её по бедру. Она скосила глаза на мою руку, улыбнулась так загадочно, но, от комментариев воздержалась, — держишь в узде свои кровожадные инстинкты. Хвалю. И что дальше было?
— А дальше, — она с сожалением вздохнула, — я плюнула этому
