чаши весов богини с завязанными глазами.
Николай лежит в постели, забросив руки за голову. Он забыл задернуть шторы, но вставать лень. Света уличных фонарей хватает, чтобы видеть прямоугольники развешенных фотографий. Черному не нужно присматриваться, чтобы точно сказать, что где изображено, он так долго всматривался в снимки, что помнит их до последней черточки.
Нижний ряд. Алина Браун. Девушка, сбежавшая от истеричного абьюзера, которого считала своим молодым человеком. Сбежавшая так быстро, что оставила в его квартире вещи. Спасавшаяся от неминуемых побоев. К сожалению, она не додумалась зайти в ближайший офис, магазин или что там было по пути и попросить телефон. Один-единственный звонок любому из знакомых, той же Свете Каменевой – и Алина добралась бы до общежития в то утро. Но она была взволнована, не хотела выставлять себя дурочкой. Села в какую-то серую иномарку и оказалась в лапах убийцы. И ведь к ней подъезжали другие машины, но она не садилась. Почему именно этот автомобиль? Что в водителе показалось Алине безопасным? Или она просто устала стоять на пронизывающем ветру и ей стало совершенно все равно, лишь бы сейчас, в эту минуту, согреться? Куда он ее отвез? Почему она не сопротивлялась? Ведь нет на руках Алины ни царапин, ни сбитых костяшек. И под ногтями у нее чисто. Хотя здесь мог постараться убийца, убрать за собой все улики. Следствию просто не за что зацепиться. Есть только вымытое тело мертвой девушки.
Как и предполагал Сергей Алексеевич, экспертиза тканей убитых не показала наличие каких-то препаратов. Бюро в этом смысле отработало четко и быстро, почти как в столице. Не пришлось даже прибегать к уговорам, чтобы ускорили процедуру. Сейчас дело Аввакумовой – Браун на особом контроле, одно лишь упоминание делает все службы сговорчивее.
– Евгений Леванович, мне нужны еще люди, – сказал Черный, придя к начальнику отдела Пряникову. – Тихомиров и Смородинова просто физически не справляются.
– Какие проблемы, Николай Дмитриевич? Вы только скажите, сколько вам нужно оперов. Мы же все понимаем, что действовать нужно сейчас, пока дело не переросло в серию.
Пряников, каждый день отчитывающийся в главк, готов снять оперов со всех дел, лишь бы найти психопата, убившего женщин.
«Серия, – думает Черный. – Почему она считается с трех выявленных жертв? Почему не с двух? Два эпизода – уже повод задуматься о повторяющихся действиях. Как будто этого мало. Как будто мало…»
Сквозь слипающиеся веки Николай все смотрит на фотографии. И видит их все вместе и каждую по отдельности.
* * *
Катя приходит домой и буквально падает на кровать. Старый пружинный матрас скрипит, принимая тяжесть уставшего тела.
За два дня Смородинова объехала город несколько раз из конца в конец и даже смоталась в область. Список номеров машин и их владельцев оказался внушительным, но все они ехали достаточно далеко от той самой машины.
– Ну пожалуйста, может, все-таки как-то можно увеличить этот долбаный номер? – спрашивала капитан у техников.
– Увеличить можно, – отвечали ей. – Но что толку?
– В смысле? Я увижу цифры, пробью по базе и возьму этого ублюдка за яйца! Он двух девок порешал!
– Екатерина Владимировна, разделяю ваш порыв, но я бессилен, – разводит руками техник.
Кате хотелось сломать об голову этого умника его замусоленную клавиатуру.
– Ты по-человечьи говори!
– Я покажу, если вы не возражаете. Это не так долго.
Техник пощелкал мышкой, понажимал кнопки так быстро, что Катя не успела – да и не особо хотела – вникнуть в его действия. На экране появилось изображение серой иномарки, куда села Алина Браун. Но оно было таким размытым, что, лишь зная, что перед тобой находится, можно было понять, что это действительно автомобиль.
– Это предел. Учитывая все программки, все удаление шумов, я лучшего не могу сделать, – сокрушался техник. – Вот если бы город установил камеры с большим разрешением, то, возможно, хотя бы примерно мы могли бы говорить о лучшем качестве изображения. Но у нас экономия. Даже на нашей технике. А это тоже немаловажно…
Смородинова его уже не слушала.
Получив номера и данные других водителей, Катя отправилась по адресам. Приходилось раз за разом объяснять: «Конкретно к вам претензий нет, просто дайте флэш-карту вашего регистратора».
– Так он у меня всего за три дня хранит данные!
– Нету регистратора. Вы видите это ведро? Какой, к чертовой матери, ему регистратор? Все равно при аварии я буду виноват.
– Вот карта, но вы мне, пожалуйста, бумажку дайте, что вернете. Она, знаете ли, денег стоит.
Катя кивала, отвечала, копировала данные на ноутбук, выданный ей отделом снабжения строго под роспись. Благодарила, просматривала запись, сидя на заднем сиденье служебной машины. И ехала дальше.
Неожиданности начались в области. Маленький поселок всего в двадцати километрах от города встретил ее проливным дождем. Несмотря на апрель, к каплям примешивались снежинки. Дорога превратилась в каток, водитель-сержант так хватался за руль, что побелели костяшки пальцев.
Катя первая заметила машину, к хозяину которой ехала.
– Вон он, тормози.
Но и тот их тоже заметил. Взвизгивая покрышками, автомобиль, припаркованный у какого-то двухэтажного домика, рванул с места. Его занесло на скользкой дороге, но водитель сумел вырулить.
– Гони! – приказала Смородинова, вынимая телефон из кармана.
Поселковые улочки не предназначены для игры в догонялки на машинах, они короткие, узкие, пересечены пожарными переездами. На замерзшем асфальте, кое-где стертом до ям и ямищ, две машины рискуют перевернуться.
Смородинова еще до конца не поняла, почему тот водитель пустился наутек и почему местные ей нагрубили по телефону, как все закончилось. Дорогу впереди перегородила полицейская машина. Убегавший вдавил тормоза в пол, выворачивая руль. Три автомобиля застыли.
– Спасибо, что прервали нам спецоперацию! Мы этих наркобаронов недоделанных три месяца пасли! Теперь что? Хранение в особо крупных только! – негодовал майор, командовавший всем на месте.
– Ну знаете ли! – возмущалась Смородинова. – На нем не написано, кто он! Я здесь по своим делам!
– Я вашему руководству все равно доложу.
– Да пожалуйста! Сделайте одолжение, доложите в подробностях! Пусть знают, что я работаю!
Естественно, никакого регистратора Катя в той машине не нашла, хотя биться за осмотр пришлось не на шутку.
Возвращались в молчании. А на следующий день продолжили сначала. Выезд – разговор – запись – скачать – «спасибо» – «до свидания». И так по кругу. Мельком просмотренные записи – повезет или нет? Один раз машина все-таки мелькнула далеко впереди. В то раннее утро поток еще не был таким плотным, как днем.
Было уже слишком поздно, чтобы возвращаться в отдел. Сержант подкинул Смородинову до дома. Катя поднялась к себе, скинула надоевшие
