пугало и заводило одновременно.
На секунду я обезумела. Опустившись на пол, удобно устроилась между ног Романа и, расстегнув джинсы, оголила член. Его наряженный вид только разжёг во мне желание.
Дразняще пройдясь языком по горячей головке, я, не отрывая взгляда от расслабленного лица Никиты, взяла её в рот. Романов изо всех сил пытался сдерживаться, но мои неумелые движения смогли вызвать хриплый протяжной стон.
Это было сумасшествие. Продолжая доставлять удовольствие Никите, я мягко ласкала свою грудь, а потом медленно стала опускаться ниже.
— Иди ко мне, — ловким движением усадив меня на колени, сдавленно прошептал Романов.
Я не успела даже пикнуть, как Никита перехватил запястья за спиной и грубо вошёл в меня.
Говоря откровенно, сейчас наша близость доставляла мне куда больше наслаждения, чем в первый раз. Двигаться было неудобно, но это не умоляло удовольствия, получаемого от неконтролируемого секса с Романовым.
Постепенно наша неспешность набрала темп. Приподняв бёдра, Никита с такой силой входил в меня, что, казалось, от соприкосновения останутся синяки. Но все его движения доставляли только блаженство.
Полностью отдавшись нашей страсти, я не заметила, как оказалась на пике. Громко простонав, я вырвала руки из захвата Романова и со всей силы прижала его лицо к груди.
Оргазм накрыл нас одновременно. Это было настолько поразительно, настолько приятно, что я совершенно забыла о предохранении.
Беспечная, бестолковая и глупая — любовь затуманила мой взор, окончательно превратив в идиотку. Всё, что я могла делать сейчас — беззаботно улыбаться, смотря в бесовские карие глаза.
Домой мы вернулись за полночь. Слегка перекусив на кухне, Романов отправился в свою комнату, а я решила принять душ. После безумного свидания нога ныла, но я, витая в облаках, старалась не обращать внимания на эту боль.
Выйдя из ванной, я направилась в комнату. Холодная, но мягкая постель, окутала в своих объятиях, отчего я медленно стала проваливаться в сон. Но неожиданная вибрация телефона, сообщающая о новом сообщении, заставила потянуться к тумбочке.
Разблокировав экран, я буквально опешила.
Сначала прочитанное казалось мне глупой шуткой: разве такое могло быть реальным? Но чем дольше я вчитывалась в строчки, тем медленнее билось моё сумасшедшее сердце. Возвращалась в начало, я бегло опускалась в конец, но смысл написанного от этого не менялся.
«Привет, птичка!», — писал незнакомый номер. «Думаешь, такая, как ты, можешь влюбить в себя такого, как Романов? Если да, то это ужасно смешно. Никита никогда не видел в тебе девушку — лишь способ добиться желаемого, да слегка поразвлечься. Хочешь узнать, с чего вдруг он обратил своё внимание на ненавистную деревенщину? Ответ прост: Романов поспорил, кто быстрее затащит тебя в постель — он или Давид. Наивная, глупая Любаша… Ты, конечно же, можешь не верить — посчитать это сообщение бредом сумасшедшего. Только вот я, в отличие от Романова, никогда не лгу. В доказательство этих слов предоставляю два очень занимательных видео. Надеюсь, они откроют тебе глаза на того, кого ты называешь любимым».
Дрожащими пальцами я перелистнула сообщение и нажала на первое видео.
На экране появилась компания знакомых парней. Они громко смеялись, пили алкоголь, а ещё, забились на меня… Решили узнать, как быстро я лягу в постель Давида. Оказалось, моя девственность стоила жарких встреч в квартире Никиты.
От мерзости у меня свело челюстью.
Переключив на второе видео, я увидела съёмку нашего сегодняшнего свидания. Оказалось, во время того, как мы с Романовым занимались сексом, нас снимала скрытая камера.
От гадкое ощущения подлости и предательства на коже появились колючие мурашки. Дыхание сбилось, и я, чтобы не закричать от острой боли в груди, со всей силы прикусила запястье.
Бесконечно влюблённую идиотку умело макнули в липкое болото её ничтожности. Я рыдала. Рыдала так, что, казалось, в следующую секунду могу захлебнуться от этого невыносимого отчаяния.
Вся моя любовь, вся наша история с самого начала была ложью. Хитрым сценарием умелого кукловода, который своей игрой просто уничтожил меня в этот вечер.
Глава 25
Два года спустя
— Да, мам. Мы уже приземлились, — устало вздыхая, я пыталась тащить за собой невыносимо тядёлый чемодан. — Всё хорошо. Как буду дома, обязательно позвоню. Угу! — ведомые ужасным желанием спать, ноги совсем отказывались меня слушаться. — Пока, пока!
Скинув вызов, я резко остановилась и закрыла глаза.
Чёрт возьми, как мне не хотелось возвращаться в этот ужасный город! Как же прекрасно я чувствовала себя в Шэньяне… Там осталась моя дорогая комната в общежитии, новые друзья и куча сумасшедших планов!
Но из-за проклятых бумажек, в которых нашлась идиотская ошибка, мне пришлось временно попрощаться с китайской сказкой и вернуться в жестокую российскую реальность.
К счастью, университет накосячил не только с моими документами.
— Какая холодина! — поравнявшись со мной, недовольно воскликнула Марьяна. — Я и забыла, что такое настоящая русская зима… Так и до смерти замёрзнуть недолго!
— Конечно, недолго, — поправив шапку, усмехнулась я. — Знала, куда летишь! Могла потеплее одеться…
— Было бы во что, — её голос забавно дрожал. — Прошу, давай скорее вызовем такси! Я сейчас точно окоченею…
С Марьяной мы познакомились на совмещённых лекциях в университете Шэньяна. Она так же, как и я, прилетела в Китай по обмену, только на целый год раньше.
Признаться честно, ни с первого, ни со второго взгляда Марьяна мне не понравилась. Шумная, общительная, заводная — она была полной моей противоположностью. Но после нам удивительным образом удалось сблизиться.
И теперь мы носили гордое звание «лучших подруг».
— Вон та машина! — указав на подъехавший автомобиль, завопила Марьяна. — Бежим, пока не перехватили!
— Какое бежи-и-им… — простонала я, закатив глаза. — С моим чемоданом максимум, на что я способна — еле плестись.
— Ничего слышать не хочу! — прибавив скорость, воскликнула подруга. — Давай… Шевели ногами. Быстрее, быстрее. Нам ещё ключи у родителей забирать.
Как бы мне ни хотелось уснуть прямо здесь, пришлось её догонять. Ещё в Шэньяне мы решили снимать квартиру на двоих. Мама Марьяны, Юлия Михайловна, нашла для нас подходящий вариант, а папа, Семён Константинович, завёз мебель.
Я была безмерно им благодарна, потому что мои родители общались со мной сквозь зубы.
После того как я узнала про спор Никиты и Давида, не думая, собрала вещи и съехала от Романовых. В то время на карте оставались кое-какие сбережения, поэтому мне удалось снять захудалый номер в хостеле.
А потом я, несмотря на оставшиеся учебные дни, и вовсе купила билет домой. Сначала, увидев меня, мама обрадовалась — думала: дочка соскучилась и решилась недолго погостить. Но когда поняла, что я
