class="p1">Наш первый раз не был долгим.
Спустя несколько минут, Романов пару раз полностью вошёл в меня, и, выйдя, помог себе дойти до кульминации рукой. После этого, обессиленно упав рядом, Никита взял свою футболку и аккуратно вытер мой живот.
— Ты моя! Слышишь? — притянув меня в поцелуе, прошептал он. — Я тебя безумно люблю…
Глава 24
К сожалению, счастье моё длилось недолго: следующие несколько дней Никита постоянно был занят, ссылаясь на утомительную подготовку к новогодней сессии, редко ко мне заходил. Когда я в очередной раз поймала его в коридоре, постаралась узнать причину столь резкой смены настроения, но Романов, как обычно, отмахнулся, сказав:
— Любочка, не забивай свою маленькую голову бредовыми мыслями, — поцеловав меня в лоб, он широко улыбнулся. — Обещаю, как только я разберусь с делами, мы обязательно сходим на свидание.
И я покорно ждала. Чувствовала, что после нашей близости с Никитой происходит что-то не то, но даже думать об этом боялась. Глупое сердце до последнего верило в того, кого оно полюбило.
Тогда я с головой ушла в учёбу. Отпустила ситуацию и решила полностью сконцентрироваться на предстоящей сессии. Я делала всё, чтобы лишний раз не вспоминать про Никиту, но он, словно почувствовав это, снова появился.
В очередной одинокий вечер, когда я пыталась сосредоточиться на учёбе, в комнату зашёл Романов. Никита держал в руках небольшого рыжего котёнка — игрушку, с помощью которой пытался загладить свою вину.
— Чем занимаешься? — сев рядом со мной, он нежно прикоснулся губами к оголённому плечу. — Опять грызёшь гранит науки?
— Не опять, а снова, — недовольно ответила я, даже не удостоив его взглядом. — Чтобы получить повышенную стипендию, мне придётся сдать все экзамены на «отлично».
— Обратилась бы к Олежке, — усмехнулся Никита. — Думаю, он бы с радостью помог тебе в этом нелёгком деле, — Романов прошёлся кончиком пальца по моему запястью. — Или что же — вы больше не общаетесь?
— Зачем ты снова поднимаешь эту тему?! — рассердившись, я с раздражением захлопнула учебник. — Хочешь поссориться?
Сейчас я была, мягко говоря, на взводе. Беспечность Никиты, его пренебрежительное отношение ко мне, медленно выжигали моё терпение.
— Конечно же, нет, — обняв за талию, Никита вложил мне в руки игрушку. — Этого кота зовут Леопольд, и теперь он будет жить с нами, — Романов довольно улыбнулся, но я совсем не разделяла его радости. — Надеюсь, ты будешь о нём заботиться.
— Как долго всё это будет продолжаться? — решив не подыгрывать Никите, тяжело спросила я.
— Не понимаю, о чём ты говоришь, — пожав плечами, Романов прижался щекой к моей руке. — Как только у меня выдался свободный вечер, я сразу же пришёл к тебе! Ужасно соскучился… Думал, мы хорошо проведём время. Но ты снова недовольна, Птичка. Что не так?
— Вчера я невольно подслушала разговор твоей мамы, — сжала губы, от давящей боли в груди. — Оказывается, она всё ещё планирует вашу с Илоной свадьбу!
От одной только мысли об этом моё несчастное сердце сжалось. Я думала, Никита найдёт в себе силы, чтобы рассказать родителям о наших отношениях! Но он трусливо продолжал молчать…
— Кто я для тебя? — едва сдерживая слёзы, прошептала я. — Девочка на одну ночь или всё же любимая девушка? Смеешь ревновать меня к Олегу, а сам продолжаешь бегать к этой кукле…
Весь гнев постепенно улетучился. Мою несчастную душу сейчас разрывали обида и замешательство. Догадкой о том, что всё это время Романов просто играл со мной, медленно убивала.
— Никто ни к кому не бегает, Люба, — сев на кровать, Никита устало взъерошил волосы. — Отношения с Илоной не имеют будущего. Но эту историю просто так не закончить… Несмотря на прочность деловых связей наших родителей, новость о расставании их разорвёт. Я не собираюсь так подставлять отца, — взявшись за мою ладонь, Роман ласково поцеловал её тыльную сторону. — Милая, ты же можешь быть немного терпеливой…
— Сколько мне ещё ждать? — жалобно простонала я. — Ты совершенно забыл обо мне, не приходишь, даже на сообщения не отвечаешь… Я скучаю, Никита, очень скучаю. И не передать словами, как ревную к ней!
— Теперь ты понимаешь, что я чувствую, видя тебя с Олегом? — довольно прошептал Романов, лаская меня взглядом. — Обещаю, что после Нового года всё закончится. Ты же веришь мне?
— Верю, — тяжело вздохнув, поджала губы. — Верю… Поэтому и терплю…
Видя моё разбитое состояние, Никита крепко прижал меня к себе. Что бы ни произошло, я, как последняя идиотка, продолжала любить Романова. Поэтому только в его объятиях я могла успокоиться.
— Хочешь, давай сейчас прогуляться? — поцеловав меня в лоб, спросил Никита. — Съездим в кино! Говорят, стоит заценить новинку…
— Но уже поздно… — время действительно перевалило за девять.
— Так это же прекрасно! — довольно воскликнул Романов. — Сможем в уединённой обстановке насладиться друг другом. Никто нам не помешает…
— Хорошо, — вздохнув, я коротко кивнула. — Только мне нужно переодеться…
После недолгих сборов мы поехали в ближайший кинотеатр. К счастью, кроме нас, в зале никого не было, поэтому мы смогли выбрать себе лучшие места.
— Давненько я здесь не был, — усадив меня на небольшой мягкий диванчик, Никита приземлился рядом. — Нужно чаще выбираться!
Крепко обняв за талию, Романов прижал меня к себе. В трепетных мужских объятиях я окончательно забыла про наши разногласия и сразу увлеклась просмотром. Но спустя полчаса фильм Никите стал неинтересен, и он собственнически начал меня наглаживать.
Лёгкими, практически невесомыми касаниями пальцев, Романов неспешно проходился по моей руке. Сначала шею опалило горячее дыхание, а спустя секунду прямо на ключице я почувствовала тёплые губы.
— Что ты делаешь? — невольно подставляя плечо под поцелуи, прошептала я. — Если нас заметят?
— Глупышка, — подвинувшись максимально близко, Никита властно закинул мои ноги на свои колени. — Это ночной сеанс, в зале никого нет. А я по тебе безумно соскучился…
— А камеры? — млея от умелых ласк, я от удовольствия прикрыла глаза. — Хочешь стать звездой небезызвестных сайтов?
— Ты веришь в эти сказки? — Романов рассмеялся, слегка прикусив меня за подбородок. — Даже если так… Здесь так темно, что нас просто не будет видно, — с силой сжав бедро, он снова впился поцелуем в шею. — Милая моя, позволь мне…
Наверное, мне следовало возразить ему, воспротивиться. Но томное дыхание и страстные прикосновения окончательно затуманили мой рассудок. Глухие стоны, отразившиеся от стен, ещё больше воспаляли возбуждение, жгучим узлом затянувшееся внизу живота.
Перехватив инициативу на себя, я села на колени Никиты и подставила шею его умелым поцелуям. Поспешно стащив с меня свитер, Романов нетерпеливо оголил мою грудь и страстно очертил языком торчащие соски.
Наше распутство
