такой же?
Одной рукой схватившись за ручку, Джана на мгновение остановилась. Она повернулась к наставнику лицом и посмотрела в его спокойные глаза. В это мгновение в ее голове пронеслись десятки эпизодов, свидетелем которых она стала. Ее брат, в одиночку тренировавшийся на поле. Другие ученики, шептавшиеся за их спинами. И этот самый наставник, который никому ничего не говорил.
— Настоящий учитель, — четко проговорила Джана, — не будет игнорировать ученика только потому, что он не знатного происхождения. И уж тем более он не будет ставить его в спарринг с какой-то там куклой на протяжении нескольких месяцев подряд.
От подобного ответа у мужчины округлились глаза. Джана сразу ушла и тихо прикрыла за собой дверь, а он, оставшись на прежнем месте, в своем кабинете, задумался о случившемся. По ее словам стало ясно, что как минимум несколько месяцев она наблюдала за ним. Наблюдала за ними всеми.
Как и Джана, он невольно стал свидетелем этого разговора. Он и раньше слышал перешептывания в отношении мальчишки-белой вороны, но все предыдущие разы не звучали так же мерзко как этот. Однако, если бы в прошлом он сразу прекратил распространение этих разговоров, разве сейчас все дошло бы до такого?
Глубоко выдохнув, Кальт Феран — королевский рыцарь из алмазного легиона, прислонился к столу. В этой академии его сейчас держало только одно: приказ правителя. Кандидаты считались таковыми не просто так. В академии они оттачивали навыки, а также проявляли свои лучшие качества для того, чтобы в будущем заслужить свое место в каком-либо из легионов. Кальт должен был помочь им в этом, и в конце года рекомендовать лучших из лучших командующим легионов. Однако работенка эта была очень муторной. Возиться с новичками — такая работа подходила далеко не всем. Вот и он от своего пребывания здесь чувствовал все больше разочарования.
Подняв взгляд в сторону закрытой двери, Кальт невольно вспомнил выражение лица Джаны во время сражения. Это было плохое выражение. Восторг, азарт, радость — такие эмоции никогда не должен испытывать воин на поле боя. Будь она кандидатом, ее он бы никогда не порекомендовал. Но и тех мальчишек, которые вынашивали столь коварные и мерзкие планы, он тоже никогда не порекомендует.
«Ходили слухи, что эти дети оказались здесь незаслуженно, — про себя размышлял Кальт. — Что за них замолвили слово и пропустили даже без вступительных экзаменов. Если это правда, тогда то, что такой человек хочет стать кандидатом в рыцари — позор. Такой человек непременно должен понять, что в этой жизни ничего нельзя добиться просто так. Игнорирование — простой способ показать, что на меня не действует влияние его семьи, какой бы она ни была».
Снова выпрямившись и повернувшись к окну, которое выходило прямо на тренировочную площадку, Кальт заметил, что больше там никого не было. Даже те побитые мальчишки, которые должны были заниматься подготовкой инвентаря к следующей тренировке, просто сбежали, бросив все.
«Но что, если я ошибся? Тогда, получается, что здесь никогда и не было тех, кто оказался в академии незаслуженно?»
9. Ошибки прошлого
Эта тренировка, казалось бы, ничем не отличалась от всех прочих. На площадке находились новички военного класса. Так как они были первокурсниками, — на деле, всего лишь детьми, — до становления официальными кандидатами им еще предстояло пройти долгий путь. Но уже сейчас среди них можно было открыть новый таланты.
Именно поэтому Кальт Феран — королевский рыцарь и наставник для начинающих мечников академии, старался быть как можно внимательнее ко всем ученикам, которые его окружали. Он следил за усердием и прогрессом каждого. Так как же так получилось, что одного ученика из своего поле зрения он все-таки упустил? На этот вопрос он так и не находил ответа.
Осторожно обходя пары сражавшихся друг с другом учеников, Кальт Феран внимательно следил за происходящим на всем поле. У первогодок сражения велись только на деревянных мечах, поэтому со всех сторон то и дело звучал стук бьющихся друг о друга деревянных орудий.
Несмотря на то, что Кальт шел по привычному ему курсу — сначала обходя пары вокруг, потом по горизонтали проскальзывая между ними, в этот раз его маршрут постепенно отклонялся. Он был все ближе и ближе к самой дальней части тренировочной арены — там, где находились манекены и стояли шкафы с инвентарем. По стечению обстоятельств, именно на эту часть падала тень от прилегавшего к арене здания, так что это место часто было погружено в полумрак.
В этот раз наставник менял маршрут не случайно. После инцидента на площадке пару дней назад, неожиданно для себя он осознал, что брат зачинщицы той драки учился в одном из его классов. Угадать, что эти двое были родственники можно было лишь взглянув на них. Густые черные волосы, резкие черты лица, слегка смуглая кожа — этот тип внешности в их городе считался редкостью, поэтому и бросался в глаза.
Со спины осторожно подойдя к тренировавшемуся в одиночестве Раифу, на мгновение Кальт замер. Он не спешил попадать в поле зрения ребенка. Его интересовало то, насколько усердно тренировался тот, кто всегда оставался один. Ленился ли он? Насколько умело справлялся с поручением? Все-таки его задание ото дня в день не менялось. К своему ужасу, понаблюдав за Раифом, Кальт осознал, что не разговаривал с этим ребенком ровно с того момента, как дал ему первое задание.
Размышляя над этим, наставник все никак не мог понять, почему Раиф продолжал делать одно и тоже и не жаловался? Почему не просил изменить тип тренировки? Почему не настаивал обратить на него внимание?
«А точно ли он не пытался привлечь мое внимание? — спросил себя Кальт. — Кажется, в начале он все же подходил ко мне, и я сответил ему, что сам скажу, когда придет время».
Это осознание удивило наставника больше всего.
Между тем, продолжая наблюдать за Раифом, он со стороны с легкостью мог оценить технику этого ребенка. Ленился человек или нет можно было как минимум сказать по его мускулатуре. С учетом интенсивности тренировок тела студентов постепенно становились более натренированными, и Раиф, пусть и не отличавшийся мускулистостью или крепостью тела, все же выглядел достаточно подтянутым для своего возраста. Его стойка была правильной, движения уверенными. Казалось, что даже все его действия были идентичны, и из раза в раз ничего в нем не менялось. Он не дрожал, не изменял скорость маха, а подобное было практически невозможно без соответствующего опыта.
В какой-то момент, все же решив вмешаться, Кальт подошел ближе.
