нарушения правил. Устала как сатана. Все три «Новых года» Ясновская проморгала. Инна догадывалась об очередном новогодье по бурным возгласам, но ей уже было не до волшебства. В этом рейсе у Инны осталось лишь одно желание – поскорей прилететь.
– Была в Праге? – устало спросила старшая.
– Не доводилось, – перед снижением они с Людмилой присели в закутке в начале салона.
– Там очень красиво. Даже если смотреть сверху. Ты вот что. На снижении, когда всех проверишь, иди в кокпит. Игорь пустит.
Инна благодарно кивнула – знала, что старшая идет на нарушение, и все ради того, чтобы подарить ей немного праздника.
Чтобы не отвлекать пилотов, Инна тихонько сидела на жердочке и во все глаза смотрела на окружающую ее красоту: подсвеченная всеми огнями столица Чехии сверкала цветными салютами; стрелы магистралей пересекали весь город, чтобы где-то в центре соединиться в кривоватое кольцо. Чем ярче светились улицы, тем чернее казалась вода в реке Влтаве. Как из сказки, вынырнул сияющий бисерными огнями Карлов мост.
– А вот и наша елочка, – сказал КВС.
Сходящаяся конусом, размеченная сигнальными огнями, взлетно-посадочная полоса напоминала новогоднюю елку.
– Fifty, forty, thirty, twenty. Retard, retard, retard, – раздался механический голос.
Шасси мягко коснулись покрытого изморосью бетона. Самолет завибрировал, затарахтел по полосе, словно та состояла сплошь из ухабов, пилотов затрясло. При посадке в кабине всегда трясет, в салоне тряска не ощущается.
– Сели на один и два. Как по маслу, – довольно сообщил КВС.
Проводили празднующих пассажиров, сдались, разгрузились. До обратного рейса полтора часа.
Кто-то из экипажа запасся безалкогольным шампанским с зайчиком на этикетке. Конечно, детское шампанское – совсем не то, но, когда иное под запретом, и «зайчик» пошел на ура. Стихийно организовали накрытый бортовым питанием стол. Собрались, разлили, разобрали бумажные стаканчики.
– С Новым годом! – поздравил коллег командир.
* * *
Дима не понимал, что происходит. Алена стала сварливой и всем недовольной. Все же нормально было: любые капризы, подарки – пожалуйста, в деньгах он ее не ограничивал, работать не надо – занимайся чем хочешь. Сначала он все списывал на совпавшие разом житейские мелочи: погода не та, чем-то испорченное настроение, скука. Но однажды, вернувшись поздним вечером из очередной командировки, застал в прихожей большой красный чемодан и Алену с суровым лицом.
Накануне не спал и рейс задержали. По дороге домой Дмитрий мечтал, как коснется сухими губами щеки ждущей его женщины, вдохнет аромат ее волос, постоит под душем и спать, спать, спать! Утром они вместе проснутся, позавтракают на залитой солнцем кухне и проведут день вдвоем.
– Я уезжаю, – коротко известила Алена.
– Куда?
– В Питер. Навсегда, – она ушла в гостиную, оставив Огарева в недоумении.
Не выспавшаяся голова соображать отказывалась. Дима с трудом переварил выданную ему информацию. Она, наверное, пошутила! Едва разувшись, Огарев бросился следом.
– Самолет рано утром. – От слов Алены веяло холодом, взгляд выражал равнодушие.
– Объясни, в чем дело?
– А сам не догадываешься? – ощетинилась она.
Конечно, он не догадывался, иначе не спрашивал бы. Дима с досадой подумал, что вместо вожделенного сна ему предстоит выяснение отношений.
– Может, пояснишь? – сказал он примирительно.
– Ты редко бываешь дома. А когда ты дома, ты либо спишь, либо занимаешься своими делами, которые всегда важнее моих. То машину помыть, то подстричься, то тебе вдруг надо купить кроссовки или возникает еще какая-нибудь необходимость.
– Когда же мне всем этим заниматься, если перерыв между командировками всего день?
– Вот именно. Бываешь тут наездами. Дом для тебя – еще одна гостиница, в которой ты беззаботный постоялец, а я горничная. Ты живешь, я обслуживаю.
– А какие у тебя дела? – запоздало поинтересовался Дмитрий.
– Какие?! – Алена вспыхнула от возмущения. На ее красивом лице появилось негодование и даже злоба. – Убрать, приготовить, постирать, в магазин сходить!
– В магазин всегда езжу я, только скажи, что купить, – осторожно вставил Дима, с сожалением понимая, что назревает скандал. Как же он не любил скандалы!
– Да, да! Тебе нужно говорить, что купить, без списка сам не сообразишь.
– Но ведь ты лучше знаешь, потому что ты дома.
– Вот именно! Я все время дома. Встаю с постели и одеваться не хочу, потому что незачем. Давно перестала покупать новые вещи. Их некуда носить. Наряжаться, чтобы сходить до мусорного бачка или в булочную, – смешно же. Недавно рассматривала себя в зеркале. Кошмар! На кого я стала похожа! Перестала наращивать ресницы, делать скулы и губы…
– С натуральными тебе гораздо лучше.
– Издеваешься? Сижу в четырех стенах, это ты у нас катаешься по свету, то в Бангкок, то в Брюссель, то в Ниццу.
– Сходи погулять, разве я тебя держу?
– Некуда! У тебя карьера, интересная жизнь, а у меня ничего!
– На работу можешь устроиться, – подсказал он.
– На работу?! Куда? За кассу в супермаркет? Или оператором на телефоне?
– Почему сразу на кассу? Можешь поработать бортпроводником. У нас как раз набирают.
– Официанткой тире уборщицей?! – скривилась Алена. – Ты хочешь, чтобы я толкала между кресел тележки и убирала мусор за пассажирами?
– Мне неприятно, когда ты так отзываешься о членах экипажа. Бортпроводник – это, прежде всего, спасатель.
– Да кого они спасают?! Сам говорил, что самолет – самый безопасный вид транспорта. К счастью, катастрофы случаются редко.
– Быть может, это все благодаря бортпроводникам. Контролировать происходящее в салоне – их задача. Еще на входе определить, от кого чего следует ожидать, предупредить возможные конфликты.
– Что ты их так защищаешь? Хотя понятно что – вместе в командировках куролесите!
– Аленка, не начинай, – он попытался ее обнять, она отшатнулась.
– Не надо было уезжать! – упрекнула она.
– Что было делать, если из Питера стало мало рейсов? В других авиакомпаниях мест не было. Сюда перевели – и то хорошо.
– Тебе-то, конечно, хорошо. А мне что прикажешь делать в этом захолустье?! Я, между прочим, университет в Питере окончила, у меня диплом политолога! Куда я тут с ним?
– Ты и в Питере политологом не работала, – заметил Дмитрий.
– Там хоть в языковом центре приятно работать, а тут таких центров нет. Все какие-то убогие, ни уму ни сердцу. И нет таких улиц, чтобы после работы по ним пройтись в удовольствие, и подруг у меня тут тоже нет! Думала, будем вместе путешествовать, а получается, путешествуешь ты, а я все время одна.
– Да, у меня такая работа! Без определенного графика, и тот меняют по пять раз на дню. Когда надо, отпуск не дают, а если дают, то в самое неудобное время. Иногда летаю на курорты. Но большинство рейсов внутренние или туда-обратно. То, что я днем сплю, так мне
