выдавила она.
– Это ришанская территория. Как король хиажей и глава Дома Ночи, я не могу выступить туда без причины.
– Тогда я могу. – Она не колебалась ни секунды. – Я поеду!
Он рассмеялся, но девочка резко осадила его:
– Это не шутка!
Улыбка короля померкла. Он долго смотрел на дочь.
– Ты человек, – сказал он. – Для тебя это будет слишком опасно.
– Тогда обрати меня, – выпалила девочка. – Сделай меня такой, как ты. Я все об этом прочитала.
– Орайя, этого я тоже сделать не могу.
Еще одна надежда лопнула. В глазах стало жечь.
– Почему?
– Потому что ты слишком важна для меня. – Он погладил ее по голове. – Два из трех обращений заканчиваются смертью. Это больше половины. Я не стану так рисковать твоей жизнью.
У нее перехватило горло. В глазах саднило. Ей пришлось изо всех сил сдерживать слезы. Она входила в тот возраст, когда дети начинают осознавать будущее. И в этот момент маленькая девочка поняла: тюрьма человеческой плоти обрекает ее на жизнь в этих четырех стенах.
Она стремительно повернулась к отцу, сжав маленькие ручки в кулаки.
– Что-то должно быть, – сказала она. – Должен же быть способ. Должен.
Король усмехнулся, но глаза его были печальны и смотрели куда-то вдаль.
– Однако какие зубки!
Он долго молчал, и его улыбка понемногу угасла под тяжелыми мыслями. Он так долго ничего не говорил, как будто его ум переместился в какой-то совершенно другой мир. Девочка знала, что мешать нельзя, поэтому смотрела на него и ждала.
Она уже научилась читать по его лицу, но некоторые выражения оставались незнакомыми. Больше десяти лет спустя она будет вспоминать этот разговор, уже зная, что увиденное тогда означало внутренний конфликт – состояние столь редкое, что она еще не умела его определять. Она бесконечное количество раз думала о том вечере и о словах, что отец сказал дальше. О чем он размышлял тогда в молчании, так и осталось неизвестным, и этот вопрос преследовал ее.
Но маленькая девочка еще ничего этого не знала. Она просто ждала.
Наконец король подался вперед в своем кресле и сжал руками колени.
– Для тебя есть один способ однажды стать столь же могущественной, как я.
Девочку охватила надежда.
– Как? – выдохнула она.
Король скривил губы в грустной улыбке.
– Получить дар от богини.
Глава тринадцатая
Смех был низкий и глубокий, резкий и чистый одновременно – спокойный, но властно заполнивший всю комнату. Он был первым, что просочилось в мой одурманенный ум, первым, что прорезало мое затуманенное сознание.
Я перекатилась на бок. Тело запротестовало целой симфонией ощущений, но это было уже ничто по сравнению с тем, что раньше. Поражало отсутствие боли.
Пока я пыталась проморгаться после сна, первое, что я увидела, были крылья: в угольно-черных блестящих перьях теплыми черточками отражался свет фонаря. На ристалище у меня не было времени отдать должное крыльям Райна, но они – как ни бесило меня это признавать – были совершенно великолепны. Ришанские крылья я видела намного реже, чем хиажские, а крылья такого уникального цвета не встречала ни разу: глубокий черный, с лоснящимися проблесками красного, пурпурного и синего.
На кофейном столике сидела Мише, а перед ней на корточках – Райн. Он держал одной рукой ее ногу, наклонившись над ней в глубокой задумчивости, а в другой зажал рулон бинта.
– Мише, я же сказал, не вертись, – досадовал он.
– Слишком долго.
– Две минуты не можешь посидеть спокойно.
Слова были резкими. Но тон, которым Райн их произносил, гораздо мягче – даже нежнее.
Мише испустила страдальческий вздох и поерзала на столике, как нетерпеливый ребенок.
Я поморгала еще, и остальная часть комнаты приобрела четкие очертания. Мы были в гостиной каких-то апартаментов – очень и очень милой, хотя и обставленной по моде примерно двухвековой давности. По стенам были развешаны фонари, горевшие смесью огня и сине-белого света, который мерцал на парчовых обоях причудливым сочетанием тепла и прохлады. Восточную часть комнаты отделяла сплошная стена тяжелых бархатных гардин, – кажется, за ними скрывались большие окна от пола до потолка. Массивная мебель была подобрана гармонично: темное красное дерево или отделанный под мрамор черный сланец и обивка из шелковой парчи. По стилю все это казалось экспонатами из прошлой эпохи, но выглядело новеньким, изготовленным словно вчера.
– Я тебе сказала, все в порядке! Мне это нисколько не помешает… ой! Ой!
Мише спрыгнула со столика с таким волнением, что я уже предвкушала, как она заедет ногой Райну по лицу.
– Мы о чем с тобой только что договорились? – проворчал он, отклоняясь в сторону, но Мише пропустила его слова мимо ушей и понеслась ко мне.
У меня до сих пор кружилась голова, но я постаралась увернуться.
Мише застыла, подняв руки:
– Ой! Прости, пожалуйста! Я знаю – он меня предупредил. Надо медленно. – Неловко хихикнув, она пожала плечами.
«Он меня предупредил».
Мне это не понравилось. Как это, интересно, выглядело? «Она слабый маленький человечек, всего боится, так что обращайся с ней как с раненым животным».
Райн отвернулся, вполголоса выругавшись.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Мише.
Она села на пол, подогнула под себя ноги и положила ладони на колени – словно ей требовалось физически сдерживать себя, чтобы не подбежать ко мне. У нее были слишком большие глаза, почти комически непропорциональные по сравнению с маленьким носиком и постоянно улыбающимся ртом. И все же она почему-то выглядела ослепительно красиво. Впрочем, как все вампиры.
– Уже лучше, – после долгой паузы ответила я.
Мише просияла:
– Ну и хорошо! Я Мише. Очень рада, что мы наконец познакомились.
– Мы знакомились. На пиру.
– Я хочу сказать, по-настоящему познакомились. Райн рассказал мне об испытании, о том, как ты придумала найти вожака стаи. Это спасло мне жизнь, спасибо тебе.
Она рассмеялась и покачала головой, как будто пройти на волосок от смерти – далекое и приятное воспоминание.
Я еще не встречала вампира, который бы так себя вел. Даже когда они открыты, они все равно сдержанны. И все же я не могла отделаться от чувства, что она мне кого-то напоминает. Не вампира, как я поняла через некоторое время, а человека. Она напомнила мне Илану.
Конечно, Мише не обладала той язвительностью, что Илана. Но имела тот же громкий, безапелляционный тон. Она была… беззастенчиво яркой. Интересно, каковы отношения между ней и Райном? Они оба были странные по вампирским меркам, но при этом разные до невозможности.
Мише встала и развела руками, обводя жестом комнату.
– Добро пожаловать в наш дом. Правда потрясающе? Ну…
