пришлось отложить выезд на охоту.
— Божественный, дела обстоят гораздо хуже!
Лицо князя напряглось, черты обострились. Примерно сорока лет, абсолютно лысый князь и так не был красавцем, а в минуты раздражения делался похож на своих подопечных. В смысле лицо его делалось мало отличимым от голого черепа. Разве что с глазами. Но и глаза эти начинали светиться. В общем, прозвище у Агума было Умертвие. Кстати, он на него не обижался.
— Так что случилось?
— Ко мне явился купец из пограничных земель Бибрата. И попытался продать мне пуговицу за десять тысяч золотых.
— ?
— Пуговицу я и так отобрал, но, рассмотрев ее, не стал его казнить и даже заплатил ему сотню золотых.
Князь молча протянул руку. Принял серебряную пуговицу, повертел перед глазами.
— И что это значит? Купец нашел какой-то схрон Ламашту?
— Нет, он встретил самого Ламашту. Молодого. С его слов — внучатого племянника старого Каштилиаша, с которым он до последнего времени жил.
— Но Ламашту же все погибли еще двести лет назад!
— Как оказалось, не все. Каштилиаш выжил. Представитель старшей ветви потомков Абзу. Пятое колено. Видимо, кто-то еще из его родни уцелел, раз этот Игорь назвался его внучатным племянником.
— Признанным?
— Купец подсмотрел, что тот прячет в вещах родовые кольца Ламашту. По описанию в точности совпадают.
Князь еще больше помрачнел и задумался. Наконец изрек:
— Самозванец. Оскорбляющий своим существованием память великого рода. Собери отряд из верных людей, которые его найдут и казнят. Кольца желательно доставить ко мне. Святыни Абзу не должны находиться в посторонних руках.
Начальник канцелярии почтительно склонился.
— Чтобы не смущать умы, рейд должен остаться втайне. Объявим народу потом, по достижении результата. Ты понял?!
Поклон стал еще ниже.
— Так исполняй! Докладывать будешь каждый день. Иди.
Цальмат, всей своей фигурой изображая почтение и рвение, быстро вышел из кабинета князя. Агум остался сидеть в задумчивости. На охоту он больше не спешил.
Чуть переждав, из-за портьеры у двери выглянул слуга. Тот самый, что провожал Цальмата к князю. Убедившись, что начальник канцелярии быстро удаляется и не оборачивается, он принял деловой вид и засеменил следом. Бормоча под нос:
— Ламашту. Игорь Ламашту. Прямой потомок Абзу из старшего колена. А ведь купец еще мало запросил, просто не к тому обратился…
Глава четвертая
Нанимаюсь на работу
До гостиницы добрался на автопилоте. Даже не знаю, встретил кого-нибудь по дороге или нет. Пришел в себя уже утром. На всякий случай проверил себя. Спал — раздетым, мочевой пузырь — потребность есть, но в норме. То есть перед сном сортир посещал, есть надежда, что умыться и зубы почистить не забыл. Самочувствие тоже вполне нормальное. Как в физическом, так и в психологическом плане. Крушения мировоззрения от контакта с божеством не произошло. Местные боги вполне соответствуют моим представлениям о языческом пантеоне. А языческие боги, по сути, очень могущественные волшебники. Ну а против волшебников у меня, начитавшегося всякого разного фэнтези, возражений не было никаких. Сам мечтал им стать и даже стал, хоть и с очень ограниченными (надеюсь, временно) возможностями. А то, что боги сильнее любого волшебника… Никогда не питал иллюзий, что хоть в чем-нибудь смогу стать самым-самым. Дальше «хорошего» и «уважаемого» мои амбиции не распространялись. Ну а то, что бог Абзу, можно сказать, для меня теперь не чужой, — прекрасно. Хорошие отношения с сильными мира сего никому еще не вредили. На Земле радовался знакомству с академиком, а тут целый бог. Правда, Абзу меня заходить на чай не звал. Но с учетом того, что он вроде как бог загробного мира, хождение в гости к нему может оказаться весьма сомнительным удовольствием.
Немного подумал на тему — не должен ли я чувствовать благодарность за монеты? Так я ее (благодарность) чувствую. В пределах суммы. Скорее всего, это то, что было у напавших на меня с собой, никакого специального клада из-под дуба не высыпалось. Фактически свой законный лут получил. Но мог ведь и ничего не получить…
В общем, дополнительная релаксация мне не требуется. Организм сам справился. А вот поесть очень не мешало бы.
Быстро совершил гигиенические процедуры. В плане «удобств» здесь было не все так уж печально. Заведомо лучше, чем в Средневековье, и, пожалуй, даже получше, чем в Древнем Риме. Магия может многое, проблема не столько в том, чтобы сделать, а в том, чтобы додуматься. До водопровода в этом мире додумались. Так что обтираться водой у колодца или ручья, как я это делал в пути, не требовалось.
Еще одним удобством, которое, впрочем, вызывало у меня некоторое беспокойство, было то, что мне не надо было бриться. Стричься и подрезать ногти, похоже, тоже. Маг, создавая тело, озаботился. Но так как утренний «стояк» у меня случался в полном соответствии с возрастом, сильно по этому поводу я не переживал. Наверняка другие маги тоже какие-нибудь парикмахерские заклинания используют. А что время на бритье тратить не надо — большое удобство.
За завтраком за большим столом я сидел один. Сам ни к кому из вчерашних знакомцев подсаживаться не стал, а те студенты, что подходили позже, сами ко мне не садились. С проходящими рядом я здоровался, мне отвечали, но спешили дальше к своим. Ну и ладно. Не хамят — уже хорошо. А я в друзья ни к кому набиваться не намерен. Как выяснилось, в дальнейшем мне с ними из одного котелка есть не придется и пути наши расходятся.
Денег у меня теперь прибавилось, и я стал прикидывать, что надо прикупить, отправляясь на охоту на элементалей. В принципе — понятно. Средств теперь на две ловушки хватит. Конь у меня есть. За его постой в гостиничной конюшне плачу чуть ли не больше, чем за себя. Надо покупать еще и вьючную лошадь или есть возможность оставить трофейные доспехи и прочие лишние вещи где-нибудь на хранение? Надо пойти разведать.
Н-да… Банковских ячеек в аренду в городке Лорак не сдают по причине отсутствия в нем банков. Есть ростовщики. По сути, почти то же самое, но услуг меньше и процент грабительский. В наиболее крупный такой дом зашел. На хранение ничего не берут, но местный Шейлок очень заинтересовался, что за ценности у меня есть. Сдуру сказал про доспех воина эфира. Увидев, как разгораются глаза у моего собеседника, пояснил, что доспех добыл, победив на поединке прежнего хозяина. И что сам я тоже воин эфира. Ростовщик немедленно закончил перебирать непонятно откуда взявшиеся перед ним на конторке амулеты и стал очень вежлив. Но очень напорист.
Все, что он мог мне предложить, — это продать ему доспех или взять ссуду под его залог. Но отдавать придется вдвое большую сумму, чем взял.
