ёрзаю на своём месте, отказываясь думать о том времени, когда я ёрзала на коленях у Крида… Гм. — Я имею в виду, зачем моему отцу рассказывать что-то подобное старшекласснику?
— Он этого и не делал. — Зак пожимает своими массивными плечами. Похоже, это его обычная реакция на все. — Однажды я пришёл помочь ему устранить течь в крыше и наткнулся на них…
Он замолкает, и я добавляю с сухой ноткой в голосе:
— Целующихся?
Зак поднимает на меня свои тёмные брови, но затем слегка улыбается.
— Что-то в этом роде. В любом случае, он сказал, что они были влюблены и встречались. — Зак смотрит на свою пустую тарелку, когда официант возвращается, чтобы принести мне еду и принять его заказ на десерт. Потом, конечно, он замолкает и откидывается на спинку стула, как будто это всё, что он может сказать по этому поводу.
— Значит, новости, которые он получил?… — даже если Зак говорит правду — в чём я не уверена — то, что заставило моего отца напиться во время Родительской недели в прошлом году? Очевидно, Зак уже должен был знать, что у него роман с Дженнифер, даже несмотря на то, что эта новость заставила бы меня напиться. — Может быть… она собиралась вернуться к этому парню, Кармайклу? — Зак просто смотрит на меня, и я стону от разочарования.
— Это всё, что ты собираешься мне сказать, да?
Он улыбается, и это гораздо более красивая улыбка, настолько, что я чувствую, как по моей спине стекают капли пота. Блин. Я не совсем уверена, что он когда-либо так улыбался мне раньше.
— Ты взволнована своей первой игрой? — спрашивает он меня, и я прищуриваюсь. Тренер Ханна усердно работала с нами всю последнюю неделю, и я ожидаю, что, несмотря на то, что это родительская неделя, она будет работать с нами так же усердно, если не ещё усерднее. Новичкам не разрешалось болеть за пятничную игру, но кульминацией родительской недели стала финальная игра сезона для новой футбольной команды всех звёзд в Бёрберри. Простое зачисление Зака в академию потрясло всю школу; похоже, теперь у нас действительно есть какая-то гордость за спорт. Конечно, команда поддержки настолько зелёная, что на данный момент нет различия между младшей группой и университетской, но я присоединилась не поэтому. На самом деле я вообще не увлекаюсь спортом.
— Мм. — Я издаю неопределённый звук, и Зак усмехается, беря вилку, чтобы подцепить тирамису. Каких избалованных сопляков плодит эта школа. Единственный раз, когда я пробовала тирамису, был, когда папа работал на двух работах по выходным, чтобы накопить денег и пригласить меня на шикарный итальянский ужин, чтобы отпраздновать попадание на доску почёта в средней школе. Так что да, прошли годы. Я решаю, что в следующий раз, когда подойдёт официант, я тоже закажу что-нибудь.
Потому что я не только собираюсь снова попасть на доску почёта, но и снова обойти Тристана, чтобы сделать это.
— Я буду играть очень старательно, зная, что ты рядом, чтобы подбодрить меня, — мурлычет Зак — ага, реально, мурлычет — и я хмурюсь. Если бы я не придерживалась более высоких принципов, я бы сломала ему коленную чашечку, так что он был бы вынужден пропустить игру и пропустить новичков, которые должны были появиться. Хотя Заку Бруксу новички не нужны, никому в этой школе они не нужны. Если кто-то из них действительно решит играть за академию, это будет просто ради развлечения. Никто из этих парней на самом деле не заинтересован в карьере в НФЛ (прим. — Национальная Футбольная Лига). Игроки НФЛ бедны по сравнению с собственным капиталом среднестатистической семьи игроков в академии.
— О, поверь мне, — говорю я ему, беру вилку и театрально вонзаю её в свой стейк. Я улыбаюсь, когда включаюсь в игру. — Я не буду подбадривать тебя. Я здесь только для того, чтобы получить информацию. Я слышала, что Идолы в этом году ходили на все матчи.
Поднимая глаза от своей тарелки, я вижу, как Зак сжимает челюсти. Он перекладывает кусочки своего тирамису по тарелке, но на самом деле ещё ничего не съел. Холодок пробегает у меня по спине.
— Они ненавидят спорт. В прошлом году они не ходили ни на одно спортивное мероприятие, разве что раз или два посмотреть, как Джина плавает. — Я склоняю голову набок. — И они правда ненавидят тебя, так что… Я предполагаю, что это как-то связано с Клубом Бесконечности.
— Разве ты ещё не усвоила свой урок из Клуба? — шепчет Зак, а затем встаёт и отталкивается от стола. Он хватает свою куртку со спинки стула и выбегает из комнаты.
Бинго.
Похоже, я задела его за живое.
Держу пари, Заку нужно выиграть эту игру в пятницу.
И мне действительно нужно поговорить с Чарли.
На следующее утро я встаю рано и с помощью утюга в своей комнате разглаживаю складки на своей белой юбке и жакете. Форма второкурсников — одна из моих любимых, вся из накрахмаленного белого льна с лёгким оттенком красного галстука, блестящими чёрными туфлями и маленькими чёрно-красными полосками на локтях пиджака и верхушках носков.
Просто ради забавы я надела ожерелье, которое подарил мне Тристан. Я представляю, как это запудрит ему мозги, заставив задуматься, как именно я в итоге получила его обратно. Зная, что папа, скорее всего, опоздает, я сдерживаюсь и жду, прежде чем направиться во двор, пока не буду уверена, что большинство других учеников разойдутся. В этом году я выступаю против Голубой Крови, и я готова принять удары, чтобы добиться этого, но я не приму никаких нападок от этих придурков, направленных против моего отца.
Идя по коридору, я замечаю, что одна из дверей кабинета открыта. Это примечательно для меня, потому что я постоянно хожу этим путём и ни разу не видела, чтобы она открывалась. На самом деле, обычно она заперта. Школьный персонал официально переехал в новые хозяйственные постройки, и старыми офисами часовни больше никто не пользуется.
— Ты разочаровал меня, сынок. — Я слышу покровительственный тон, который выводит меня из себя. Это настолько удручающе снисходительно, что у меня болят зубы. Хотя я знаю, что не должна этого делать, в конце концов я подкрадываюсь вперёд, чтобы заглянуть в стеклянное окошко на двери.
То, что я там вижу, заставляет меня приподнять брови.
Тристан стоит с прямой спиной, на его лице застыло выражение скучающего безразличия. Однако, в отличие от Крида, ему не совсем удаётся это сделать. На самом деле, впервые за все время он выглядит по-настоящему испуганным под своей маской.
