с проступившим на стенах снегом, воцарялась подчас блаженная тишина Джек Лондон, Бальзак и Стендаль, Толстой, Чехов и Бунин сопровождали нас в этом крестном пути. Я извлекла из своей памяти все стихи, поэмы, которые знала. И впервые по-настоящему обрадовалась, что когда-то в детстве, на пари с дядей, выучила наизусть всего «Евгения Онегина».
Особенно понравилось мне импровизировать, когда, начиная свой рассказ, я не знала, как поведу его дальше и чем закончу. Эшелон двигался уже три недели. За это время умерло три женщины. Но ни разу на стоянках к многочисленным больным не зашел врач. Мы настойчиво, но тщетно протестовали.
Поздней ночью подъехал эшелон к Омску, и нас выгрузили, чтобы помыть в бане. За все минувшее время в дороге мы не покидали теплушки, не видели ночного неба. Пошатываясь, радуясь звездам, шли мы по пустым улицам незнакомого города. Вдруг раздалась команда:
— На колени!
Так бывало всегда, когда колонна на этапах вынуждена была задержаться. Заключенным не разрешалось стоять на ногах и приходилось садиться на землю либо становиться на колени.
Впереди двигалось на бойню стадо коров, свиней и баранов. Подгоняемые кнутами, животные беспокойно мычали, хрюкали, блеяли. Было нечто символическое в этой неожиданной встрече.
В бане обнаженные, как и мы, мужчины выдали нам шайки, кусочки мыла, приняли вшивое грязное белье в «прожарку». Изнурение, отчаяние притупили в нас стыд, как и все другие живые чувства. Мы равнодушно по очереди подходили к бравому парикмахеру, который выбривал наши тела.
И еще три недели везли нас от Омска до лесоповального лагеря в тайге. Ранним утром, когда мы лежали, совершенно отупевшие, ко всему безразличные, поезд остановился. Раздвинулись двери теплушки, раздался долгожданный приказ:
— Выходи с вещами.
Режущий свет солнечных лучей, блеск снега ослепил нас. Вокруг был девственный сосновый бор во всем первозданном величье и красоте. Внизу, под откосом, несколько военных в белых кожухах разбирали кипы наших личных дел, заполняли формуляры. Они готовились принимать по документам прибывший живой груз.
— Сколько всего штук? — спросил начальник конвоя, указывая на нашу теплушку.
— Тридцать одна, — отрапортовал солдат.
Так хорошо было вокруг, так опьянял пропитанный озоном лесной воздух, так пел крутой снег под ногами, что я вдруг позабыла о всех горестях и почувствовала себя почти счастливой. Не слушая окриков и угроз стражи, поддавшись блаженному ощущению иллюзорной свободы, выбежала из рядов заключенных, бросила под откос вещевой мешок и покатилась следом за ним вниз. Заснеженная, веселая поднялась я на ноги.
— Фамилия, имя, отчество, статья, срок?
Я отвечала механически, думая о другом, как делала это почти ежедневно за истекшие два года.
Вскоре стражники и собаководы с доберман-пинчерами и овчарками повели нас строем на ближайший бугор. Мы очутились на пересылке, обнесенной частой колючей проволокой под электрическим током. В длинных бараках разместилось около семисот заключенных, осужденных по разным пунктам одной и той же 58-й статьи.
Примечания
1
Мануильский Дмитрий Захарович (1883–1959). Член большевистской партии е 1903 года. Окончил юридический факультет Сорбоннского университета (Франция). Участник трех российских революций и гражданской войны. В 1921–1922 годах — первый секретарь ЦК Компартии Украины, затем на ответственной работе в Исполкоме Коминтерна. В 1942–1953 годах — ответственный работник ЦК партии, нарком иностранных дел УССР, заместитель Председателя Совета Министров УССР. В 1923–1939 годах избирается членом ЦК партии. Депутат Верховного Совета СССР. С 1953 года — персональный пенсионер.
2
Речь идет о втором муже Г. И. Серебряковой Сокольникове Г.Я… Сокольников Григорий Яковлевич (1888–1939). Член большевистской партии с 1905 года. С 1922 года — народный комиссар финансов. С 1926 года — заместитель председателя Госплана СССР, позднее — заместитель народного комиссара иностранных дел. Избирался членом и кандидатом в члены ЦК.
3
Антипов Николай Кириллович (1894–1941). Член большевистской партии с 1912 года. Участник вооруженного восстания в Петрограде, член Президиума ВСНХ, председатель Петроградской ЧК, секретарь Ленинградского губкома партии. В 1928–1931 годах — нарком почт и телеграфов СССР, затем зам. председателя СНК СССР, председатель Комиссии советского контроля при СНК СССР. На XIII–XVII съездах избирался членом ЦК партии, был членом ВЦИК и ЦИК СССР.
