— Командует парадом! — Мысленно обнимаю дочку. — Такая королевишна растёт. Палец в рот не клади.
— Заходила ко мне утром, открытку подарила, — Никита раскрывает книгу и подаёт мне сложенный альбомный листок. На нём явно Марусины художества. Корявенькая машина, отдалённо напоминающая красную иномарку Никиты, с торчащей из багажника ёлкой, темноволосая фигурка за рулём. Вместо фона наклеены в виде гирлянд блестящие пайетки и кусочки новогоднего дождика. Раскрываю и читаю послание дочери несостоявшемуся отчиму: «Уважаемый Никита! Поздравляю с Новым годом. Желаю вам скорее встать на ноги, сесть в свою машинку и поехать домой. Можете выбрать любую ёлку во дворе. Я её вам подарю. Повесите на неё игрушки и будет вам счастье. Маруся».
— Мило, — проглатываю я улыбку.
— Так вежливо меня ещё женщины не посылали, — наигранно смеётся Никита.
— Я слышала, что вы хорошо поладили с Любой, — меняю тему.
— Она славная девушка, у неё ласковые руки, но я предпочитаю поговорить после интима, а эта фаза выключена в цепи нашего с ней общения.
— А интим включен? — К моим щекам приливает кровь.
— Я же говорю, Фрол Матвеевич старается вовсю.
Кусаю губы. И сейчас меня задевает даже не то, что Фрол самым неприличным способом переключает внимание Никиты с моей персоны на дворовую девку. Меня цепляет, что в окружении моего будущего мужа есть женщины, которые оказывают подобные услуги. Я полагала, что Люба, как и Алёна, внучка Тимофеевича — всего лишь массажист.
— Хороша девка! — Никита будто нащупал мою больную мозоль и давит с упоением. — Профессионалка. Я уж думал, всё отбил себе, а она такое вытворяет!
— Замолчи! — вскипаю и понимаю, что спровоцировала очередное пари.
— Спорим, Любаша…
— Заткнись! — хватаю с тумбочки баллончик пены для бритья и выстреливаю изумлённому Никите в рот.
Он хрюкает от смеха и, морщась, отплёвывает пену в полотенце.
— Никогда! Слышишь? Никогда! Не смей плохо говорить… Нет! Даже думать плохо о Фроле не смей! — спешу к дверям, подворачиваю ногу, цепляюсь за косяк и женское колено. Поднимаю взгляд на обладательницу серебристых чулок.
— Маргарита Сергеевна, всё хорошо? — Люба с трудом удерживает в руках поднос с ужином для этого урюка. На чёрном платье с пышной юбкой белым лопухом режет глаз кокетливый передник с воланом.
Выпрямляюсь, сдуваю через уголок рта выбившуюся из причёски прядку.
— Со мной да! А вот Никита совсем разум потерял. Грязный рот решил пеной для бритья освежить. Вы уж купите ему зубную пасту.
— Сергевна, — несётся мне вслед, — прости, дурака.
— Бог простит, — оборачиваюсь я. — И начинай уже ёлочку под окном присматривать!
* * *
Рита
Печатаю шаг по бордовой ковровой дорожке с золотистым кантом и возвращаюсь в гостиную, злющая, как гарпия с грыжей. Слева по курсу в бронзовой раме зеркало. Прислоняюсь к стене и изучаю своё отражение. Пора придержать коней. За месяц я превратилась в респектабельную даму. Любовь Фрола добавила блеска моим глазам и мягкости движениям. Ненависть Никиты не должна разрушить то, что мой мужчина вылепил с такой нежностью и трепетом. Я благодарна Смехову за всё, что он сделал для меня и в первую очередь за Марусю. И если бы не Маруся, то не было бы сегодня для нас с Фролом слова «мы».
В гостиной собрался цвет генофонда российского футбола. Никогда не видела в одном месте столько красивых мужчин. Спутницы их будто спустились с мировых подиумов. Кардашьян с её фешенебельными вечеринками нервно курит в стороне. Без пары только Руслан. Поэтому Маруся безраздельно крутит им. Бывает, Руслан уезжает из усадьбы на всю ночь.Наверняка, у него кто-то есть на стороне. Я очень боялась, что этот «кто-то» появится сегодня на вечеринке и испортит Марусе праздник. Но деликатность Руслана безгранична. Очень надеюсь, что он не прибегает к услугам Любаши. Моё лицо в зеркале вновь мрачнеет. С одной стороны, я благодарна Никите, что он открыл мне глаза на нашу массажистку. С другой… Воображение тут же подсовывает мне непристойную картину. Кулаки сжимаются, и ногти до боли впиваются в ладони.
— Королева-мать! — из гостиной, сунув руки в карманы брюк, выходит Руслан и небрежной походкой направляется ко мне. — Раз, два, три, четыре, пять, я пришёл тебя искать.
Он подходит ближе и озорной взгляд голубых глаз скользит по мне сверху вниз, по пути взглядом растворяя платье. Уфф. Такой мустанг и после сорока не угомонится.
— Прекрати раздевать меня! — В голове мелькает образ развратной Любаши, неизвестно сколько раз побывавшей в постели и этого красавчика. — А то можно и по мордам-с!
Руслан смеётся и прикрывает один глаз:
— Можно и по мордам-с, но обычно дальше снимают всё сами.
— Рус!
— Шутка! Женщина Фрола — святое. Тем более моя потенциальная тёща.
Щёки Руслана краснеют, а с глаз слетает хитрый прищур.
— И много у него было? Святых.
— Ни одной, — Руслан прислоняется плечом к стене и внимательно всматривается в моё лицо. — Монахом он не жил, врать не буду. Порой гулял так, что…
— Без подробностей, — выставляю ладони вперёд.
— А если без подробностей… — улыбается Руслан и напевает: «Ты у него одна, словно в ночи луна, словно в степи сосна…»[1]
Мои губы дрожат, и я ничего не могу с этим поделать.
— Можно тебя спросить, но так, чтобы об этом не узнал Фрол? — голос мой тоже дрожит.
— Ты требуешь от меня невозможного. Но давай попробуем.
— У него было что-нибудь с Любашей?
— Нет! — Руслан хмурится, катая на скулах желваки.
Лицо его непроницаемо. Лишь по мрачному взгляду на комнату Никиты, я понимаю, что мой друг может вылететь из дома без машины и ёлочки.
— Рус, — вцепляюсь в пуговицу на его рубашке, краснея от неловкости. — Это не ревность, понимаешь?
— Понимаю, Марго, — он перехватывает мою руку и подносит к губам. — Ничто не должно омрачать чело королевы. Вопрос не стоит выеденного яйца. Если позволишь, Люба поработает еще немного здесь, пока Никита в доме. Не хочется менять кобыл на переправе.
— Ты что? Уволить её хочешь? — укол ревности сменяется внутривенной инъекцией совести.
Конечно, Руслан мог и соврать не моргнув глазом. Но если между Фролом и Любой ничего не было, то бедная девушка останется без работы из-за меня.
— Пойдём, — Руслан отрывается от стены. — И думай только о хорошем.
— Ты не уволишь её?
— Минуту назад мне казалось, что ты хотела именно этого.
— Не будем рубить сгоряча, — скольжу взглядом по своему отражению. Глаза снова сияют от счастья. Вот ведь жук этот Руслан. — А ты кто по гороскопу?
