Поза, когда женщина сверху, конечно, совсем не моя любимая. Точнее уж совсем не любимая. Но это и хорошо, а то кончил бы, как скорострел. Вот позорище было бы!
А утром следующего дня она мне сказала о том, что возвращается мама из больницы, и что она сама уедет обратно к себе. И её не интересовало моё мнение. Она просто поставила меня перед фактом. Я попытался ей привести аргумент:
– Она меня предала тогда, двадцать лет назад, не выкинув ЕГО из своей жизни.
Кто ж знал, что это послужит спусковым крючком для неё. Господи, бедная моя девочка! Сколько лет уже прошло, а она всё помнит. И ведь эта её исповедь возымела на меня действие. Вот уж точно, всё познаётся в сравнении. И сколько я ни сравнивал свою мать и её, а точнее их поступки, сравнение было всегда и безоговорочно в пользу моей мамы. Да и как их вообще можно было сравнивать?
Сначала я, правда, сидел, как прибитый к полу. Потом рванул в её комнату, а её нет. И вещей нет. Так, ладно. Сначала надо отпустить свои обиды, так она говорила. Вот сейчас с этого и начнём. Пришло время и мне повзрослеть. Она права.
– Мам, привет!
– Тёмочка!
– Мам, дай ЕМУ трубку. Я знаю, ОН рядом.
– Слушаю тебя, сын.
– Мне кажется, нам давно пора поговорить. Поднимись, пожалуйста, вместе с мамой.
Они вошли в квартиру через десять минут. По смущённому виду мамы и сосредоточенному виду отца, я понял, что они не ожидали такого.
– Привет, мам, с возвращением! Как ты?
Она кинулась ко мне, и мы обнялись. Человеком, недавно перенесшим операцию, она не выглядела. Не удивлюсь, что никакой операции и не было. Даже, наверняка не было.
– Отец.
– Сын.
Мы пожали друг другу руки. Я удивлялся сам себе. Я столько раз представлял нашу с ним встречу. А сейчас, увидев то, как мама смущена, и поэтому не знает, куда деть руки, и то, как отец, увидев это её смущение, взял её за руку и, успокаивая, поцеловал в ладошку, а она покраснела, я вдруг понял, каким же козлом я был. Или это Тасина отповедь так на меня повлияла?
– Тёмочка, мы хотим сказать тебе, – начала мама.
– Нет, мам, подожди, – остановил я её – позволь, я первый. И пошли, что ли уже на кухню, а то встали тут, как чужие.
С чего начать то? Ну не читать же мне им лекцию на тему "Нехорошо обманывать близких".
– Короче, родители, мне тут одна знакомая лахудра мозги прокачала, точнее, моё восприятие действительности. Хватит вам уже прятаться и болячки выдумывать, – мама, услышав это, всплеснула руками, – живите уже, как считаете нужным, и где считаете нужным. У меня к вам только одна просьба будет!
– Да, сынок.
– Слушаю тебя!
Сказали они одновременно.
– Чур, только не в моей квартире!
Они заулыбались.
В этот момент в квартиру вошёл водитель отца с пакетами из магазина.
– Таисия просила занести. Сказала, что не хочет подниматься, – он поставил пакеты и выложил на комод банковскую карточку и ключи от моей квартиры.
– Спасибо, Саш.
И парень вышел. А вот это странно!
– Ой, мальчики, кажется я знаю в чём дело, – вздохнула мама – она нас видела, когда мы из моего подъезда вышли. Она поняла, что не было операции. Уж, извини, Тёмочка, мы вас обманули.
Ну так я и знал!
– Ладно, мам, пусть это будет на вашей совести. Но, насколько я её узнал, она сейчас не готова нас видеть. И слышать тоже.
ЭпилогИз моего депресняка, в котором я пребывала неделю, меня вытянула Аська, позвонив и радостным тоном сообщив, что у неё для меня есть новость. Ну, хоть у кого-то хорошие новости!
Артём не звонил всю неделю. Из их семейки мне вообще никто не звонил.
– Это, то о чём я думаю, Ась?
– Не, не, не! Не скажу. Вот приходи в тот ресторанчик, в парке и там узнаешь! Тась, если приедешь раньше меня, заходи внутрь. Там есть укромный столик, я его забронировала. А то у них там всё занято, а на улице я не хочу. Жарко.
И ведь не насторожило же меня, что ресторанчик этот от её квартиры в получасе езды на машине. Есть и ближе хорошие места. На дверях ресторанчика висела табличка "Зарезервировано". Ну, как Аська и говорила.
Внутри было пусто. Ну, может тут позже мероприятие начинается. Зал же вон украшен. Цветы, шарики. Свадьба, что ли, будет здесь гулять?
Девушка администратор, услышав мою фамилию, проводила меня к столику в центре зала.
– Девушка, вы перепутали. Подруга сказала, что столик в укромном месте.
Ответить ей не дали.
– Так он и стоит в укромном месте! Больше же нет никого!
Артём Степанович. Собственной персоной. Он подходил, тьфу, подъезжал, да чёрт! приближался ко мне, а я стояла, как последняя дура, и улыбалась.
– Тась, ты присаживайся и молча слушай. Ладно?
Я кивнула и плюхнулась на стул.
– Тась, я знаю, что я далеко не белый и пушистый. Что у меня довольно скверный характер, и я привык к тому, что мои решения единственно правильные.
Увидев, что я собираюсь его перебить, он быстро добавил:
– Это я сейчас про бизнес! До знакомства с тобой, правда, я думал, что это не только к бизнесу относится. Потом судьба свела меня с тобой, буквально бросила меня тебе под ноги. Точнее под колёса твоего автомобиля. Кто я такой, чтоб спорить с судьбой в этом вопросе? Таисия, я не знаю, как дальше жить без твоего громыхания на кухне по утрам, без твоей музыки в процессе работы. И да! Без твоих сырников и оладушков!
Вот же язва!
– Так что, давай жить вместе?
Что? Просто жить? А как же рука и сердце на блюде из золота?
– Тась, я не имею права сейчас, пока я в этом инвалидном кресле, просить тебя стать моей женой. Но скажи, ты согласна подождать месяц? Снимут гипс и я смогу, наконец, сделать всё правильно?
– Тёма, кто я такая, чтобы отказываться от того, что само упало мне под колёса? – ответила я ему в его же стиле.
– Лахудра!
– Бластер!
