— Мне понравился сегодняшний вечер.
— Посмотрим, сработало ли это.
— Какая благотворительная организация тебе больше всего нравится делать пожертвования? — спросила она.
Он нахмурился.
— Зачем тебе?
— Мне любопытно, — чем больше она знала о Джино, тем больше он ей нравился. Его было трудно узнать. Он разыгрывал свои карты скрытно и отказывался что-либо давать, не взяв ничего взамен.
Она никогда не ожидала от него чего-то меньшего.
Он был человеком, привыкшим получать то, что хочет. Она задавалась вопросом, есть ли хоть малейший шанс, что он захочет ее, хотя бы немного.
— Дети и животные.
— Это те две причины, по которым тебе нравится делать пожертвования?
— Это две причины, по которым у меня нет проблем с тем, чтобы дать деньги. Для меня они самые важные.
— Тебе нравятся животные?
— Да.
— Дети?
— Я надеюсь, что когда-нибудь у меня будут свои.
Она вспомнила их предыдущий разговор.
— Каким благотворительным организациям ты делал пожертвования? — спросил он.
Он дал ей два чека. Она могла пожертвовать кому угодно. Сумма ее шокировала.
— Дети и животные.
Он выглядел удивленным.
— Мы сделали то же самое. Каковы твои причины? — спросил он.
— Просто. Детям нужна помощь, несмотря ни на что. Животные, им тоже нужна помощь. У них нет голоса, и они нуждаются в защите.
Она взъерошила волосы на его затылке. Она почувствовала, как его сперма начала выливаться из нее, даже несмотря на то, что его член, который теперь был вялым, все еще находился внутри нее.
— Кажется, я испортила это платье.
— Я куплю тебе еще одно.
— Почему ты продолжаешь меня покидать? — спросила она. Ей хотелось прикрыть рот и проклясть собственную глупость. Это был единственный вопрос, который она действительно не хотела задавать, а теперь она это сделала, она чувствовала себя такой глупой. Она пообещала себе, что не будет спрашивать его, хотя это и расстроило ее, постоянно смотреть, как он уходит.
Он вздохнул.
— Эйвери, не принимай это ни за что, кроме траха. Ты и я, из нас ничего не получится.
— Но?
— Нет, но. Ты предложила себя мне. Ты моя игрушка. Тебе было бы полезно помнить об этом и не думать, что это нечто большее. Мы с тобой никогда этого не сделаем.
Его голос был таким строгим.
Она кивнула и, чувствуя себя униженной из-за того, что так унизилась, слезла с его колен.
Дорога обратно домой прошла спокойно. Она держала слезы и боль внутри. Она не знала, когда и как это произошло, но Джино ей нравился. В глубине души она знала, что не должна этого делать. Он был монстром, но он был прав. Это был не брак по любви. Сегодня вечером она забыла об этом и на какое-то время подумала, что они могут быть чем-то большим, чем-то особенным. Это была ошибка, которую она больше не повторит. Когда они вернулись домой, она извинилась.
Исчезнув в спальню, она пошла прямо в ванную и сняла платье. Она вырвала шпильки из своих волос и быстро плеснула себе в лицо водой. Часть ее макияжа начала стекать, и, глядя теперь на свое отражение, она ненавидела то, каким разбитым горем она выглядела. Это был кошмар. Она не могла поверить, что попросила или даже позволила себе поверить в то, чего никогда не произойдет.
Они с Джино никогда не будут вместе.
Первые рыдания вырвались у нее.
Вторая разбила ее душу.
И в-третьих, она просто не могла остановиться.
Мужчина, который забрал ее, использовал как игрушку, был мужчиной, в которого она влюбилась, и это ее опустошило. Ничего хорошего из этого не выйдет.
Пожалуйста, папа, поторопись и заплати свой долг. Я не знаю, сколько еще я смогу выдержать.
* * *
Неделю спустя Джино ждал в своей спальне. Он послал одного из своих охранников забрать Эйвери оттуда, где она работала в его саду. Она уже нашла его библиотеку и была либо там, либо снаружи. Она не вернулась в бассейн, и не то чтобы он ее винил.
В дверь постучали, и ему захотелось отослать ее, но он не смог этого сделать.
Только в эту ночь перед тем, как он столкнулся с чем-то другим.
Он подошел к двери и увидел Эйвери, выглядевшую нервной.
— Ты хотел меня увидеть?
Джино придержал дверь открытой, позволяя ей войти.
— Вау, — сказала она.
— Вау, действительно?
— Я не знаю, что сказать.
Он усыпал кровать и пол лепестками роз. Самая лучшая бутылка вина охлаждалась в ведре со льдом. Он протянул ей стакан.
— Я хотел извиниться за свое поведение. Это было неправильно с моей стороны.
— Извинения приняты, — она сделала глоток вина. — Это вкусно.
— Только лучшее.
Она улыбнулась.
— Мне это нравится. Я действительно так не обижаюсь. Тебе не нужно было извиняться. Я поняла, что ты имел в виду. Я здесь в качестве платы, и ничего больше.
Он взял ее за руку, притягивая к себе.
— Ты больше, чем просто оплата, — он впился в ее губы своими.
Она ответила на поцелуй, и, когда он провел руками по ее спине, она попыталась прикоснуться к нему.
— Вино.
Он поставил стакан на один из шкафов, прежде чем придвинуть ее спиной к стене. Положив ее руки над головой, он провел кончиками пальцев по ее телу. Он развернул ее так, чтобы она оказалась к нему спиной, и расстегнул молнию ее платья. Прежде чем он успел снять платье, он расстегнул застежку ее бюстгальтера, услышав ее вздох.
Приподняв платье к ее бедрам, он снял с нее лифчик и поцеловал ее в плечи.
— Я думал о тебе весь день.
— Пожалуйста, — сказала она.
— Что?
— Я тоже думала о тебе. Не останавливайся.
Он сдвинул платье мимо ее бедер, а
