class="p1">— Так я одним из них офицера подстрелил.
— Совсем убил?
— Нет. Убежал. Ранил я его должно быть в ногу. Уж очень он ковылял, как бежал. Тут наши отступили, так я дальше не видел, куда он девался. Должно быть свои его подобрали.
— А это тоже наш — сказал Павлушка, указывая на Фильку.—Это, братцы, шахтер. Он в шахтах уголь добывает. Вы думаете уголь—так себе валяется!
— А где кадеты?
— Близко.
— Наступать будем?
— А то как же! А что, товарищи, если в рукопашную? Пойдете?—спросил Филька Алешку и Ганьку.
— А вы ходили?—ответил уклончиво Алешка.
— Нет. Нам отцы не велят.
— А ваши ходили?
— Конечно ходили. У нас, братцы, командир Ковтюх Епифан. Это такой, что кого хочешь на ура возьмет. Ох, и отчаянный. Его белые до чорта боятся. Их сто, а Ковтюх с десятком, и ничего с ним сделать не могут. Наши за Ковтюхом в огонь и в воду пойдут. А то вот еще пришел из Джигинки 9 с своим отрядом 10 товарищ Матвеев. И этот, как Ковтюх. Кого хочешь расшибет,
— А вы думаете наш плохой? — ответил, немного обидевшись за своего командира, Ганька —наш товарищ (Сафонов тоже маху не дает. Кабы не он, так нас бы из Темрюка и не выпустили. Всех бы нас в Темрюке перебили.
— Ох, и дело было, ребята! Наши отбиваются и отходят, а кадеты на нас все прут и прут. У Варениковской надо было через Кубань переходить. А как ее перейдешь, когда моста нет? Ну, думаем, пропали,— сшибут нас кадеты в Кубань. На нашего одного их десять приходилось. Разве устоишь!
— Как же вы перешли?
— Батурин * помог.
— Какой Батурин?
— Командир отряда. На него с Петровской станицы казаки наседали. Так он и казаков не подпускает и мост через Кубань у Варениковской строит. Вот, братцы, какой он командир. Голова! Перешли мы мост, да и спалили его за собой, а кадеты по ту сторону с носом остались.
— Глядите, ребята, сказал Васька,— опять увидеться пришлось.
— Теперь вместе держаться будем,— предложил Ганька.
— Ага! Нас теперь целый отряд.
— А что вы думаете — пять человек — чем не отрад?
— Командира давайте изберем.
— Давайте.
— Давайте.
— Кого же командиром?
— Шахтера нашего — Фильку.
На том и порешили.
К обеду большевики двинулись к Новороссийску.
Филька, Васька, Павлушка, Алешка и Ганька старались держаться вместе.
— Что-то ожидает их там, в Новороссийске?
♦ Впоследствии тов. Батурин был начальником штаба Таманской армии. Вот что рассказывается в военно-историческом очерке, написанном самим Батуриным, об избрании ответственных руководителей Таманской армии: „Командный состав с представителями местной Советской власти собрался в помещении Геленджикского Окружного Совета Народных Депутатов. (Геленджик - село на берегу Черного моря в 40 верстах от Новороссийска). Кандидатами для избрания командующего были выставлены Ковтюх и я.
Матвеев первоначально отказался, мотивируя свой отказ тем, что он, как моряк, сухопутного ведения войны не знает, как это надо знать командующему большим соединением войск. Ковтюх отсутствовал на собрании. Матвеев в то время пользовался популярностью (известностью) больше всех присутствовавших, и мы стали убеждать его согласиться принять командование, доказывая, что для масс громадное значение имеет имя вождя, а он его как раз, имеет. Матвеев сдался на просьбы, но поставил условием, чтобы я занял должность начальника штаба, повторяя опять, что он моряк и что вождение сухопутных войск не его дело. Я буду драться с вами в первых рядах — это вы увидите, но руководит штабом пусть тов. Батурин" были слова — Матвеева. Пришлось согласиться и мне*. Тов. Батурин жив и поныне.
В УЩЕЛЬЕ
Путь до Новороссийска лежал через горы. Несмотря на все лишения и опасности, связанные с боевой обстановкой, мальчики были в восторге от окружавшей их природы.
— Глядите, ребята, какая горища — говорил Ганька,— вот-бы на верхушку забраться!
— Давайте вон по той горе полезем - предложил Павлушка, указывая на поднимавшуюся слева невысокую гору.
— Айда, ребята — крикнул Васька.—Глядите —вот и тропинка есть.
Мальчики свернули с дороги и стали подниматься по склону горы.
Минут через двадцать они достигли вершины небольшого холма, откуда как на ладони, увидели широкую долину расположенную между гор. По долине шла проезжая дорога, а по ней бесконечной вереницей тянулись обозы беженцев. С обозами тянулась и большевистская армия. А там, вдали, за холмами, грохотали пушки невидимого неприятеля, и эхо разносило по горам орудийный грохот.
— Поднимемся выше — предложил Ганька.
— Смотрите, ребята, как бы нам от своих не отстать — предупредил Филька.
— Ничего! Догоним. С горы в два счета сбежим.
Дальше горная тропинка шла лесом. Мальчики тронулись в путь.
Через полверсты тропинка привела их к вершине следующего склона, откуда она круто обрывалась в глубокое ущелье. Высокий и густой лес закрывал окружающее пространство.
— Здесь, ребята, хоть и выше, но из-за леса мы ничего не видим —сказал Алешка,—вернемся обратно.
— А если на дерево влезть? — предложил кто-то.
— А ведь правда,— ухватился за эту мысль Филька,— ну-ка ты, Васька, лезь на дерево, да живо.
Васька сейчас же исполнил приказание своего командира. — Ну что, видишь что-нибудь? — спросили его товарищи. — Лес, братцы, кругом да горы — ни черта не видно.
— А большую дорогу внизу видно?
— Немного видно. Наши обозы все идут.
— А белых чертей не видать?
— Не видать ничего.
— Ну, ладно, слезай.
— Постойте, ребята,— крикнул Васька.
— Что такое?
Васька не отвечал. Он уставился в одну точку и не спускал с нее глаз.
— Ну что ты там видишь?
Васька не отвечал и полез еще выше — на самую верхушку дерева, а через несколько минут быстро стал спускаться вниз.
— Ну что, что ты там видел?—окружили его ребята.
— А чорт его знает что: сам не знаю. Внизу по ущелью тоже дорога идет. Не такая, по которой наши отступают, а уже — две фуры с трудом разъедутся. И речка там по дну ущелья бежит.
— Ну так что-ж?
— Ну, так по той дороге конница идет.
— Чья? Наша? Белых?
— Да разве разглядишь? Похоже, что не наша. Ни одного красного знамени не видно. Должно быть белые.
— А много их?
— С полсотни. Должно быть разведка,
