были произведены из пистолета Макарова. Проводник вскрикнул, выронил ружье, повалился на пол. На выстрелы пещера ответила незначительным камнепадом. Десяток камней сорвались со свода Озерной пещеры. Один из них, величиной с человеческую голову, упал в расположении стоянки в двух метрах от Эдика Солодовникова, но тот этого не заметил, его взгляд был прикован к тому, что происходило рядом с телом Терещенко.
Василий подошел к поверженному противнику, отбросил носком армейского ботинка охотничье ружье.
– Меня хотел застрелить, сволочь! Даже на спусковой крючок нажал. Хорошо, что старлей патроны из ружья вытащил. Вон они валяются. Иначе мне бы кирдык был. Так что, заберу оружие себе, а то вдруг кому-нибудь из вас захочется в меня стрельнуть, – Василий сунул пистолет Макарова в карман ветровки, нагнулся, вынул из наплечной кобуры оперативника второй пистолет и пачку купюр из рюкзака. – Денежки, кстати, тоже, вдруг шаманка утащит.
– Почему вы думаете, что мы можем в вас стрелять, если вы считаете убийцей Александра Геннадьевича? – поинтересовался Солодовников.
– Я так не думаю Эдик, но как говориться, береженого – Бог бережет. Пока же, мой юный друг, предлагаю пойти и успокоить нашу прекрасную спутницу.
Ульяна действительно нуждалась в дружеском участии. Девушка сжалась от страха, ее тело то и дело пронзала мелкая дрожь. Василий покопался в своем рюкзаке, вытащил плоскую фляжку, налил в белый пластиковый стаканчик светло-коричневую с золотистым оттенком жидкость, протянул Ульяне.
– На, выпей, сразу полегчает.
Девушка взяла дрожащими руками стакан, жадно выпила содержимое.
– Молодец, даже не поморщилась, – Василий взял у нее стакан наполнил снова, обратился к Солодовникову. – Выпьешь? Полезно для снятия стресса.
– Нет, я не пью.
– Похвально, а я, пожалуй, махну стаканчик для успокоения нервов, – Василий одним глотком осушил стакан, бросил его под ноги. – Замечательно. Теперь и закурить можно спокойно, а то с нашим гидом и шагу лишнего сделать нельзя было. Больно правильным представлялся, а оказалось, что убийца, – он неторопливо достал из кармана куртки пачку сигарет, зажигалку, сел на камень.
Эдуард предостерег:
– Я бы не советовал вам пользоваться открытым огнем, здесь может быть превышена концентрация взрывоопасных газов, которые иногда вырываются из затопленных пещер, и о которых предупреждал проводник. Стрелять здесь тоже нежелательно. Выстрелы вполне могли вызвать новое обрушение свода.
Василий скептически хмыкнул, прикурил сигарету, блаженно затянулся, выпустил изо рта клуб дыма.
– Как видишь, ничего не произошло, а сейчас хотел с вами обсудить насущный, и я бы сказал, извечный вопрос. Что делать?
Эдуард пожал плечами:
– Наверное, сидеть и ждать помощи извне.
– Ответ неверный. Надо попытаться поскорее выбраться из этого капкана. Ты же сам говорил о вредных газах, опять же, у нас ограниченный запас питания.
– Он, конечно небольшой, но, думаю, до того времени, как нас спасут, нам хватит.
– Если нет?
– Я как то об этом не подумал. Вот если бы здесь были летучие мыши, то запасы нашего питания увеличились бы. Когда мы с отцом были в Китае, я видел, как местные их готовят.
– Ты не видел, как их едят?
– Ульяна прикрыла рот ладонью.
– Фу! Прекратите!
Василий похлопал девушку по плечу.
– Успокойся, поедание летучих мышей нам не грозит, по причине их отсутствия. Нам может угрожать таинственный некто, за коим гонялись полицейские, что если он на самом деле есть и может представлять для нас опасность. Опять же, всякие там призраки, возможность обрушения свода, да и находиться среди трупов в темной пещере, думаю, не очень приятно.
Ульяна бросила на Эдуарда слегка захмелевший взгляд:
– Он прав, надо поскорее выбираться из этого ужасного места или я сойду с ума. Здесь, как в могиле: подземелье, темнота, сырость, покойники.
Эдуард согласно мотнул головой, сел рядом с Василием.
– Вправду, как в склепе. Не знаю, сойдем ли мы здесь с ума, но помощь психолога нам точно понадобиться. Я согласен, что желательно покинуть пещеру, но как это сделать?
– Вы помните, что экскурсовод говорил про возможность сделать лаз наверху под сводом.
– Да, но он говорил, что это очень опасно.
Василий товарищески похлопал Эдуарда по плечу.
– Мой юный друг, запомните, кто не рискует, тот не пьет шампанского. Поэтому предлагаю незамедлительно приступить к работе.
Работа по разбору завала оказалась не из легких. Отгребать грунт и откатывать тяжелые камни с риском скатиться вниз было довольно сложно. Сказалось и отсутствие инструментов. Одна саперная лопата проводника погоды не делала. В конце дня длинные ногти Ульяны были обломаны, руки Эдуарда, покрытые ссадинами, кровоточили, на ладонях Василия появились мозоли. Страдания туристов результата не принесли. Им удалось продвинуться под сводом лишь на полтора метра. Откинув в сторону камень, Василий произнес:
– Все, шабаш! Пора на отдых. Идем на базу. Разведем костер, перекусим…
Эдуард возразил:
– Насчет перекуса и отдыха я согласен, а вот с костром надо быть осторожнее. Экскурсовод, Александр Геннадьевич, прежде чем пользоваться огнем, проверял состав воздуха газоанализатором.
– Мне газоанализатор не нужен. У меня нюх как у волка, а глаз как у орла.
– Насколько я помню, в мультфильме «Бременские музыканты», сыщик поет нюх, как у собаки…
Василий бросил на Солодовникова недовольный взгляд:
– Не умничай, делай, что старшие говорят.
Эдуард промолчал, придерживая за локоть Ульяну, устало зашагал в сторону Озерной пещеры следом за Василием.
Через полчаса, перекусив на скорую руку, они легли спать, чтобы утром начать все сначала. Сон Эдуарда и Ульяны был крепким, а Василия вновь мучили тревожные видения. К нему снова пришел похожий на него парень в старинной одежде. Глядя выпученными безумными глазами, грозил грязным, корявым пальцем, зло говорил: «Так-то тебе, неслух! Молвил ведь я тебе, чтобы уходил из проклятого места! Ослушался! Посему примешь ты здесь лютую смерть!» – Василий в ужасе открыл глаза, в надежде, что голос исчезнет, но он не исчез. «Смерть! Смерть! Смерть!» – доносилось из глубин пещеры, «Смерть!» – шептали нарисованные на стенах животные, «Смерть!» – настойчиво звучало в голове. «Смерть!» – картавый голос его двойника преобразился в женский стон, затем в вой. Василий с силой зажал уши ладонями, но это не помогло. Он приподнялся, вытащил фляжку с коньяком, отхлебнул, засунул обратно в карман. Голоса, стон и вой пропали, но теперь он чувствовал на себе пристальный взгляд. Силуэт стоял у подземного озерца. Василий выхватил пистолет, направил в сторону силуэта. Силуэт исчез. Василию показалось, что он услышал плеск воды, затем все затихло. Василий надел каску, включил налобный фонарь, осмотрелся, но, сколько он не присматривался и не прислушивался, ни силуэтов, ни голосов больше не было, лишь мирно спящие студенты и лежащие в отдалении трупы гида Добровольского и оперативника Станислава Терещенко.
Уснул он
