ушей. Сильвия смотрела на сына строго.
— У нас тоже есть лошади, только восьминогие, — оправдался Алеон, но не выдержал испытующего взгляда матери. — Мы ненадолго, нас почти никто не видел! Одной ногой там, другой здесь!
— Вы. Были. В мире. Людей?! — Сильвия отчеканила каждое слово.
— Только не рассказывайте отцу! — Вдруг по-детски взмолился Алион. — Он убьет меня.
— Нет, не убьет. Это сделаю я. Эльф-полукровка и раненый мальчишка! — Алион безошибочно прочитал гнев на лице княгини.
— С нами были Лим и Лила!
— То есть, мало того, что сами влипли, так еще и друзей втянули! О чем вы думали?! О, боги, а О'Силей? — вдруг замерла княгиня.
— Княгиня, успокойтесь, не было никакого риска. О'Силей мы и не думали брать! — пролепетал испуганный Алион.
— Как вам вообще такое в голову пришло?
— А как же люди Драго? Он же конунг!
— И чем им смогут помочь два шалопая?
— Мы организовали побег! Люди Драго укрылись в надежном месте, и они теперь знают, что их конунг жив! Помощь близко.
Княгиня холодно посмотрела на Алиона.
— И что бы вы делали, если б вас поймали?!
— Мы бы выкрутились, я эльдар и хороший маг, Драго- воин! Пара тел — и дело в шляпе!
— Вот как?! Ты думаешь, все так просто?
Увы, Алион так не думал — сеть из нефрила остудила пыл… Княгиня продолжила. — Твой отец был непревзойденным магом, а в городе были хорошие воины. Но они ничего не смогли сделать с целой ордой. Камни разбиты, в мире людей не осталось магии. Зато есть нефрил, металл такой, и степняки знают о нем не понаслышке. И еще… Надежда, которую вы дали людям — пустая. Дальше будут только кровь и война, сторонники Драго погибнут за зря, как и их семьи. У Хольдрика всегда было много союзников.
Сильвия пошла вперед. Алион поплелся следом. Объяснять дальше не было смысла — мама рассуждал так же, как и отец!
Неожиданно княгиня резко остановилась и повернулась к сыну, лицо её было напряженным, в глазах горела решительность:
— Алион, обещай, поклялись, что больше никогда не пересечешь Грань один! Или с Драго! Без армии. Дай мне ваше Слово.
Алион растерялся: Слово не нарушить, а у Драго много планов. Но что-то в глазах матери было такое, что он не осмелился поспорить.
— Обещаю, — себе под нос буркнул Алион.
— Повтори это громче. Я хочу, чтоб ваше хваленое Пространство слышало тебя.
— Я обещаю.
— Хорошо. — Сильвия развернулась к дверям кладовой Аэр’Дуна. А Алион подумал, что армия муравьев — тоже армия.
Алион невольно залюбовался княгиней — темный костюм наездницы ей очень шел. Узкие брюки прикрывала длинная юбка в пол с разрезами для шага, куртка была немного маловата в груди и плечах, но в целом только подчеркивала стать. Княгиня выразила надежду, что кожа растянется и скоро ей будет свободней.
Алион взял самых красивых крыланов, черных с серебряным отливом, специально выведенных его дедом для выходов в свет. Отменные, крупные звери не отличались скоростью или верткостью, но зато неопытный наездник легко бы справился с небесными бестиями.
Поначалу княгиня чувствовала себя неуверенно: от страха сводило руки и кружилась голова. Алион, как мог, объяснял приемы — он, как и его отец, был прирожденным наездником, но оказался еще и очень терпеливым учителем.
Для разминки они немного покружили над замком, полюбовавшись им с высоты. Аэр`Дун впечатлил княгиню:
— Он парит! — Выдохнула гостья. Алион заложил резкий вираж. Покорный зверь почти сложил крылья, крылан Сильвии повторил трюк. Крыланы и наездники сразу оказались в густом чреве облаков. Алион уверенно правил крыланом, хорошо зная дорогу между неожиданно вырастающими скалами. Звери, явно обученные следовать друг за другом, ныряли между острых пик, и княгине не нужно было управлять своим «небесным конем».
Наконец, они снизились настолько, что облака остались туманом над головами. Открылся чарующий вид: скалы, увитые зеленью, тонули в лучах закатного солнца, по острым уступам бежали водопады, они искрились, отбрасывая радугу. Алион без труда прочитал на лице спутницы тихий восторг.
У небольшого озера юный эльдар дал команду крыланам снижаться. Для первого раза было достаточно. Алион помог спутницей спешиться.
Щеки Сильвии раскраснелись, а глаза сияли. Мальчик был очень рад и горд собой.
— Вам понравилось?
— Безумно!
— Простите, пришлось быстро снижаться, иначе бы вы замерзли.
— Все хорошо. Мне очень нравится летать! Дух захватывает! Как здесь красиво… — княгиня присела к озеру и провела рукой по глади холодной воды.
— Да, это наши родовые земли. Верней, их малая часть. Раньше у нас было… гораздо больше, но после войны осталось только это.
— Войны? Между эльфами? Между ними есть войны? — Изумилась княгиня.
— Княгиня, простите, но правильно — эльдары. Эльфы есть только в детских сказках. — Алион виновато улыбнулся, а потом продолжил уже серьезно. — Темные и Светлые воюют тысячелетиями! Эльдары долго помнят обиды.
Сильвия выглядела удивленной:
— Вот как? Но тогда почему твой отец служит Светлому Владыке?
Алион погрустнел и ответил, уже не глядя на маму:
— Это был его выбор. Наш род никогда прежде не служил Светлым. Это казалось… невозможным.
Сильвия внимательно смотрела на хмурого Алиона. Вдруг он зарделся и начал говорить, очень быстро и сбивчиво:
— Княгиня, Вам не надо его терпеть. Отец темен и страшен в ярости… Я хочу помочь! Я выведу Вас, помогу скрыться! Поверьте, я умею! Отец не нагонит тебя, клянусь! — Алион сам не заметил, как перешел на «ты». — Я могу вернуть тебя в мир людей, помочь с мятежниками.
Неожиданно Сильвия приложила еще холодную от озерной воды руку к губам юноши, останавливая:
— Алион, и что дальше? Положим, я бегу, и нас даже не найдут. Что дальше?
— Ты будешь свободна! Отец просто… спятил. Когда…, - запнулся юноша, — когда так было в прошлый раз, его боялся даже Светлый Владыка.
— «Спятил» — это недозволительный оборот, когда речь идет о родителе, — одернула Сильвия. — Твой отец просто зол. Бывает.
— Ты не понимаешь! Он опасен! Однажды я попался ему под руку!
— И? — княгиня напряглась.
— Я так испугался, что … что описался. — Алион ужасно смутился, но слово вылетело раньше, чем он успел что-то соврать. Княгиня мягко улыбнулась. Смущенный Алион продолжил. — Думал, все… мне конец. А отец просто рассмеялся.
— Он ведь не тронул тебя?
— Нет, разумеется, нет. Он, видимо, сам испугался, сразу прижал к себе.
— И ему стало легче? — как само собой разумеющееся продолжила Сильвия.
— Да. — Алион растерялся. — Но его ярость — это страшное оружие!
— Оружие?
— Да… его нефрил, он… Он помогает в войне с демонами из Бельма. Отец сдерживает их полчища, он
