на небольшие детали вокруг. Я испытал прилив нежности к этой девушке.
Она остановилась возле моего черного «Мустанга», недоверчиво уставившись на широкое лобовое стекло и покатую крышу, куда-то сквозь свое искаженное отражение. У Миры был такой взор, будто она ненадолго выпала из реальности.
– У меня внутри шевелится не очень хорошее предчувствие, когда я вижу эту машину. Такое «брр», что пробирает озноб. Но в тех осколках грядущего я видела много хорошего, – девушка машинально погладила кота, вцепившегося в ее плечо.
– Это все игры разума, которыми нас завлекает шоссе. Оно тебя проверяет и одновременно предупреждает. Вообще, шоссе 66 – удивительная дорога. Опасная, дерзкая, почти всегда изумляющая. Не все на шоссе хочет тебя убить, встречаются и довольно дружелюбные путники. В общем, ситуация приблизительно такая, как с Австралией, – я покачал головой. – На трассе 66 происходят события, которые больше нигде не могут произойти, и если ты по-настоящему оставил для нее место в своем сердце, то обязательно сюда вернешься. У шоссе черное чувство юмора. Если бы оно вдруг стало человеком, то предстало бы в виде рыжей красавицы с разноцветными глазами, то исчезающей, то появляющейся вновь.
Мира устроилась на переднем сиденье, пересадила кота к себе на колени и с интересом уставилась на мой голубой чемоданчик.
– А то, что ты рассказал мне в полете про всякие диковины, с которыми не расстаешься, – это правда? Они могут от чего-то защитить?
– Ну, каждая вещь в этом импровизированном хранилище является способом решения какой-то одной конкретной проблемы. Призраки, проклятия, древние боги, темные силы, да мало ли с чем можно столкнуться в дороге? – я снял защелки и откинул крышку на приборную панель.
Мириам с любопытством заглянула внутрь, осторожно коснулась перьев ловца снов. Ее пальцы заскользили по гладкой поверхности черепа с рогами. Она с немым укором воззрилась на меня.
– Что? Да ладно, я нашел его уже таким в пустыне. Неужели ты думаешь, что я сперва таскался с чьей-то гниющей головой? Боже, за кого ты меня принимаешь?
Девушка пожала плечами.
– А этот, как его… ну, это же просто детская игрушка, – она положила на ладонь самый обыкновенный кубик Рубика.
– Не все то, чем кажется. Сейчас ты держишь в руках ловушку для темных сил. А вот эти монеты я получил в подарок от человека, которого вез в Калифорнию, как тебя. Он происходил из древнего итальянского рода, и у него сохранились настоящие римские деньги, отчеканенные задолго до начала нашей эры, – я кивнул на круглые, с неровными краями сияющие кругляшки, – медная охраняет от слабых духов природы, серебряная – от людей, которые умерли с желанием мстить, а золотая – от них.
Я ткнул указательным пальцем вниз.
– От автомобильных ковриков? От духов, живущих в автомобильных ковриках? От восставших машин?
– Мы не привыкли называть их имена и чины, но если в общем, то я имел в виду демонов и созданий тьмы.
– А это что, губочка для тела из отеля «Radisson»? Каким образом она относится к магическим артефактам и средствам защиты от потусторонних сил? Неужели при виде ее отвратительно подобранной цветовой гаммы тонкая натура привидения расшатывается и перфекционизм вынуждает дух поискать жертву с хорошим вкусом? – выпалила Мира.
– Надеюсь, тебе так и не придется узнать, зачем я ношу ее с собой. Эй, не вскрывай упаковку!
– О боже, вы с этой губочкой помолвлены?
Я недовольно выхватил предмет личной гигиены и убрал в свой голубой чемоданчик.
Мира подняла обе руки вверх ладонями в интернациональном жесте «сдаюсь».
– Кстати, в моем чемодане аптечка, кошачий корм и блокнот, я в нем делаю зарисовки, а еще у меня с собой пара книг, на случай, если ты вдруг окажешься слишком скучным и мне захочется избежать бессмысленной болтовни.
– Ну спасибо! Сам себе радуюсь, что я не брюзжащая развалина, которая поучает молодежь и говорит всем, как жить. Тайна раскрыта – мерзкий характер не всегда идет в наборе с пожилым возрастом.
Я завел машину и выехал прочь с автомобильной стоянки. Стекло и бетон небоскребов, чьи панели, как хамелеон, повторяли оттенки светло-синего неба, остались позади. Различные указатели с надписью «Начало» и «Историческое шоссе 66, Иллинойс, начало» приветствовали своих паломников, благословляя их путь. Мы уже проехали достаточное расстояние, когда Мириам выдала:
– Слушай, я бы не отказалась хорошенько перекусить. Обед в самолете был несколько часов назад. Я до этого ни разу не была в Америке, так что хочу блинчиков с кленовым сиропом, горячие вафли и молочный коктейль, все, как в сериалах показывают. А ты, весь из себя таинственный, возьмешь себе кофе, черный как ночь, и много пончиков[9].
– Ты приписываешь мне ту загадочность, которой я даже не обладаю. И вообще, я специализируюсь на десертах. Во вселенной «Твин Пикс» я бы налегал на их вишневый пирог.
– Если бы ты знал, что в «Твин Пикс» символизирует вишневый пирог, то был бы осторожнее со своими громкими заявлениями. Необузданная женская страсть, вот какой образ у пирога Дэвида Линча. Я хоть и выучилась на ветеринара, но никогда не пренебрегала чтением мифов и кинематографическим анализом.
– Забавно, я даже не думал об этом. Позволишь мне выбрать хорошую закусочную? – поинтересовался я, уставившись на ложащуюся под колеса ленту дороги.
– Ты, наверно, побывал в каждом кафе, и не один раз, поэтому знаешь всякие секретные места, но сейчас мне бы хотелось просто зайти в первое попавшееся. Вон, кстати, вполне классическая закусочная, – Мириам указала пальцем на блеснувшую синим неоном вывеску «Crane Diner», появившуюся в поле зрения.
Одноэтажное здание со скошенной крышей походило на забытый вагончик, которому пришлось научиться выживать отдельно от состава поезда. И поэтому ради этой цели вагончик благоразумно разжился сияющими вывесками, огромными лампочками Эдисона, голубыми и красными пластинами фарфоровой эмали на фасаде. Небо разрывалось на сапфировые, оранжевые и карминовые полосы, в которые вплетались лоскутки ваты облаков.
– Слушай, я никогда прежде не видел этой закусочной. Наверно, недавно открылась… – я въехал на полупустую парковку, которая, согласно большому рекламному щиту, была бесплатной для всех посетителей.
– Судя по количеству машин, ее владельцы едва сводят концы с концами. Жаль, – Мириам аккуратно перенесла кота на освободившееся нагретое сиденье «Мустанга». Среда завозился, но не проснулся.
Я вышел из салона и нажал на кнопку включения сигнализации на своем брелоке с ключами.
– Может, поищем другое кафе, а? Уже знакомое мне.
– Да ну, брось! Я умру с голоду, и тебе будет некого везти.
Я взял в руки свой чемодан с артефактами, а Мира убедилась, что окно осталось чуть приоткрытым и коту поступал свежий воздух. Она бодрым шагом направилась к закусочной. Впереди заманчиво сиял журавль на щите из неоновых светящихся трубок. На секунду свет моргнул, и мне показалось, что вместо силуэта птицы на меня уставилось чье-то зловещее лицо.
– Мириам, не ходи туда! – крикнул я, но входная дверь уже со скрипом закрылась за ней.
Мне ничего не осталось, кроме как ускорить шаг и с голубым чемоданчиком наперевес последовать в неизвестность. Ловушка захлопнулась, или все это было лишь игрой моего воображения? Никаких монстров внутри не оказалось. Официантка в бирюзовой форме разносила подносы с едой, порхая от столика к столику. Блестящие красные диваны выстроились в строгую линию напротив окон, словно солдаты перед капитаном. За стойкой вторая официантка собирала наборы ужинов и уходила куда-то вглубь здания – за дымящимися тарелками и чашечками. Стены и поверхности были выкрашены в нежно-небесный цвет, а пол украшала черно-белая плитка. Здесь пахло жареным маслом и выпечкой с оттенками ванили. Классика и олд-скул. Мой «Мустанг» по ту сторону окна идеально вписался в пейзаж этого местечка на отшибе. Мириам жизнерадостно помахала мне, высовываясь из-за красных подушек дивана.
– Ну вот, никто не собирается нас есть, но, если ты все еще нервничаешь, я проверю твои бургеры, вдруг они кусаются. Кстати, я взяла все пироги, которые у них готовят. И разные молочные коктейли. Чем будешь платить, салфетками?
Я недоверчиво окинул взглядом местную публику. Ни у кого из-под платьев и костюмов не вылезали щупальца, хвосты или темная дымка. Чешуя и рога тоже отсутствовали, что, впрочем, еще не говорило о том, что мы в безопасности… Обычные путешественники и любители эстетики прошлого века… пара местных жителей, компания подростков, приехавшая из кинотеатра, – судя по тому, с каким воодушевлением они обсуждали боевик. Семейная пара, которая только вышла из дома на колесах и затяжного семейного трипа…
– Да, хорошо, спасибо, – я вслушался в ненавязчивый фон кантри-музыки, которая навела меня на какую-то чрезвычайно важную мысль…
– Ты чего такой напряженный? – вопрос Мириам распугал ту дымку догадки, которая уже почти оформилась в моей голове.
– Считай это профессиональным чутьем, но что-то здесь
