сопротивляться. Алекс подтянул ногой фонарь и, включив, осмотрел комнату. Здесь было по-ведьмовски симпатично. Сверху висели засушенные букеты трав, на полках стояли многочисленные книги и баночки с разнообразными жижами и смесями. На небольшом столе были ступка и котелок, несколько свечей и подставка для книг. Пахло травами и землей. Пол был холодный, но влаги Алекс не чувствовал, значит, место хорошо проветривалось.
Он баюкал Олю в своих руках. Вытаскивать ее сейчас было бесполезно, у них нет льда, чтобы приложить к травмированной ноге. Перелома он не слышал, скорее всего, растяжение или вывих. Стоило бы все же наведаться в ближайшую больницу, но пока важнее было успокоить девушку, тело которой все еще мелко дрожало.
Оля прикрыла глаза, не став спорить. Компания Саши больше не казалась ей странной и неподходящей. Ей было удивительно хорошо и спокойно. Будто последний винтик наконец встал на место, и теперь Оля могла дышать полной грудью. Она следила за лучом света, вспоминая, где лежит тот самый гримуар, который мог бы им помочь.
– Стой! Посвети туда еще раз, – она указала пальцем направление. Алекс вернулся, и Оля радостно встрепенулась. Тело рвануло вперед, но стоило опереться на травмированную ногу, как Оля зашипела, а рука Александра, оказавшись на талии, вернула девушку на место.
– Куда ты собралась? – снова злобно прорычал, но болевой шок уже отступил, и Оля яснее понимала, что только что между ними произошло.
Не должно быть такого! Волки и ведьмы никогда не дружили. Между любыми видами всегда негласная вражда. А тут… она даже не заметила, как позволила волку слишком много. А тому будто только и надо воспользоваться женской беспомощностью.
– Хочу все сделать как можно скорее и уехать отсюда, – бросила обиженно. – Пусти!
– Нет, – грозно отрезал. – Скажи, что нужно взять, я сам достану.
– Тебе нужно уйти отсюда немедленно. Это место не для оборотней. Почему ты вообще здесь до сих пор? – Она отползла от Алекса. В темноте его лицо было почти не различить, но Оля отчетливо видела искры в его взгляде. Сердце забилось быстрее то ли от злобы, то ли от других эмоций, которые Оля не могла вычленить.
– Ты правда еще ничего не поняла?
– У тебя есть какой-то амулет?
– Да, ты.
– Если не хочешь раскрывать тайну, так и скажи, но тогда будь добр свалить отсюда и не подсматривать в мои.
– Я серьезно, Оля. Ты и есть мой амулет. Я не мог сюда войти, пробовал, пока ты была в доме, меня не пускал барьер. Но когда ты здесь, для меня не существует ни одной магической преграды.
– Это невозможно…
– Так работает магия истинных, – ошарашил он ее. – Для меня открыты все дороги, ведущие к тебе, – ровно подтвердил Саша. – Можешь проверить, на мне больше нет метки.
– Ты врешь.
– Ага, нам же по пять лет. Смотри. – Он сам поднял футболку и посветил фонариком на то место, где раньше был отпечаток проклятия.
Оля подползла к нему обратно на четвереньках, потерла пальцами кожу, даже ущипнула для достоверности, чтобы убедиться, что Алекс не обманывает. В голове упорно что-то не сходилось. Она ведь не влюблена в Сашу и не одержима им. Они знакомы всего три дня! Какая вообще может быть любовь и истинность?
– И правда. Но… я тебя не люблю, – хмуро заметила Оля.
Алекс скривился, будто съел лимон.
– Моя метка посветлела после нашей встречи. Я понял еще тогда, когда мы были в твоей квартире. А сегодня, когда я рванул за тобой сюда, ты приняла меня. – Алекс подтянул Олю ближе к себе. Ласково погладил щеку и поцеловал в висок. – Может, твоя голова еще это не поняла, но здесь, – он уперся пальцем в ее грудь, – уже все решилось.
В голове Оли и правда не укладывалась информация. Об истинных известно немного. Мало кто рассказывает о том, как они понимают и принимают свои чувства, потому что завистников хватает в каждом из миров.
Алекс ее не торопил. У них было теперь все время мира, чтобы исследовать собственную истинность, поэтому Оля, поерзав, подняла голову. Все-таки радостно, что этот волчара не умрет от проклятия. Он слишком красивый экземпляр.
– Если ты больше не умираешь, может, мы отложим проклятие и съездим в больницу? – спросила Оля, осторожно касаясь Саши. Ладонь опустилась на крепкую грудь. Оля чувствовала, как быстро бьется сердце волка. Ее тоже отзывалось, но совсем робко и неуверенно. – У меня очень сильно болит нога.
– Да, так будет лучше всего. Хотя я полагаю, что проклятие нам вообще больше не страшно. – Алекс поднялся и помог Оле взобраться на его спину.
– Как это?
– Отец говорил, что все равно чувствовал проклятие, даже когда метка перешла мне. Я и близко подобного не ощущаю.
– Давай все-таки заберем книжку. – Оля дотянулась до нужной полки и взяла в руки гримуар. – Все, можем идти.
– Отлично. Надеюсь, больше тебе здесь ничего не нужно. Я не переживу, если ты еще раз тут грохнешься.
– Переживешь. Тебе теперь никуда от меня не деться, – коварно хихикнула Оля, думая, не в этом ли заключалось родовое проклятие? Недаром же в ее семье рождались одни девочки, а в семье Алекса – мальчики.
– Как и тебе от меня.
