чересчур красивого лица.
Черт возьми, этот мужчина раздел меня, в то время как сам все еще полностью одет.
Боже мой.
— Ты хочешь этого так же сильно, как и я, – требует он, затем обхватывает рукой мой затылок, притягивает меня к своей груди и усаживает к себе на колени, так что я оказываюсь на нем. Его толчки становятся мучительно медленными и глубокими. Глядя ему в глаза, я совершенно ошеломлена и окружена его грубой силой.
— Ты хочешь меня, – рычит он.
Я хочу. Боже, хочу.
— Я ненавижу тебя, – умудряюсь простонать я, твердо решив не давать ему того, чего он хочет.
Его рот обрушивается на мой, его язык вторгается и покоряет меня, пока все, что я могу сделать, это изо всех сил держаться за его плечи, пока он подталкивает меня к очередному оргазму.
Я измучена и нуждаюсь в освобождении, стоны и всхлипывания срываются с моих губ в его, и он пьет каждый из них, как человек, умирающий от жажды.
Как будто он не может насытиться мной.
Глава 18
НИКОЛАС
Ее стоны. Ее хныканье. Ее крики.
Блять, что они со мной делают. Я чувствую дикое желание заявить права на Тесс, трахнуть ее грубо, владеть каждым дюймом ее тела.
Прерывая поцелуй, я упиваюсь экстазом на ее лице, освещенном светом, падающим в спальню из открытой двери ванной. Я наслаждаюсь ощущением ее мягких изгибов, моя рука скользит вниз, чтобы найти ее чертовски сексуальную задницу.
Она может ненавидеть меня, но ее киска, блять, любит меня.
Мои пальцы впиваются в ее задницу, и она крепко сжимается вокруг моего члена, ее тело охватывает очередной оргазм. Ее губы приоткрываются, ресницы опускаются, стоны и всхлипывания – чертовски опьяняют.
— Николас, – выдыхает она, в моем имени столько гребаного отчаяния, как будто она молится мне, чтобы я заставил ее кончить.
Я никогда раньше не был таким ненасытным по женщине, и не важно, как сильно я беру ее, как глубоко я погружаюсь в нее, этого недостаточно.
Этого никогда не будет достаточно.
Когда ее кульминация достигает своего пика, чистое и неподдельное удовольствие разливается по моему позвоночнику, сжимает мои яйца и заставляет меня набухать еще больше. Я извергаюсь с рычанием и, используя всю свою силу, вонзаюсь в женщину, которая превратила меня в дикое животное.
Мой лоб опускается на ее плечо, мои руки сжимаются вокруг нее, прижимая ее обнаженные груди к своей груди, и я, блять, кончаю так сильно, что теряю всякое представление об окружающем мире.
Есть только Тесс. Ее тело. Ее запах. Ее звуки.
Иисус.
Я пульсирую внутри нее, пока не прольется каждая капля, и потребность разорвать ее на части снова заползает в темные уголки.
Отчаянно вдыхая воздух, я обнимаю ее так крепко, что становится больно, но я не могу заставить себя отпустить ее. Пока нет.
Проводя носом по ее нежной коже, я глубоко вдыхаю, наслаждаясь свежим ароматом средства для умывания, смешанным с запахом ее пота. От нее пахнет сексом. Как и нами.
Мои зубы царапают ее все еще трепещущий пульс, и мне нравится, что он учащается из-за меня.
Поднимая голову, я встречаюсь взглядом с Тесс. Ее киска все еще плотно обернута вокруг меня, а ее обнаженное тело в моих крепких объятиях, я наблюдаю, как ей становится неудобно. Теперь, когда наши желания удовлетворены и реальность возвращается, она с трудом поворачивается ко мне лицом.
Мои губы изгибаются.
— Ты так чертовски сильно любишь мой член, что кончила три раза.
Ее щеки покрываются невинным розовым румянцем, а взгляд опускается к моей шее.
— Посмотри на меня, – требую я.
Она неохотно подчиняется, ее взгляд встречается с моим.
— Признайся, что тебе понравилось, когда я трахал тебя, – приказываю я, решив услышать эти слова от нее.
— Ты мудак. – Она пытается оттолкнуться от меня, и мой член выскальзывает. Я толкаю ее обратно на матрас и, прижимая к себе, опускаю взгляд между нами, на моем лице появляется ухмылка от осознания того, что моя сперма покрывает внутреннюю поверхность ее бедер.
Наклоняясь, я провожу пальцем по нашему общему возбуждению и подношу палец к ее рту. Когда она сжимает губы, я накрываю их ладонью, из моей груди вырывается низкий удовлетворенный гул.
— Если ты не хочешь, чтобы я трахнул твой рот, признайся в этом.
Разочарование и что-то похожее на стыд напрягают ее черты.
— Мне нравилось, когда ты трахал меня. – То ли для того, чтобы подразнить меня, то ли, чтобы бросить мне вызов, я никогда не узнаю, но когда язычок Тесс высовывается и она слизывает наше возбуждение со своих губ, я начинаю бояться, что никогда не смогу выкинуть ее из головы.
Господи, помоги мне.
Оттолкнувшись от нее, я иду в ванную и захлопываю за собой дверь.
Я снимаю костюм и, открыв краны, встаю под струю. Я использую средство для умывания этой маленькой распутницы, с чем-то цветочным, и смываю дневные заботы со своей кожи.
Мне требуется всего пара минут, чтобы принять душ, и когда я выхожу из ванной в одном полотенце, обернутом вокруг талии, взгляд Тесс останавливается на моей груди.
Мгновенно ее взгляд наполняется желанием, а дыхание учащается. Ей явно нравится то, что она видит, сидя на краю кровати, уже одетая в узкие шорты и футболку, которая никак не скрывает ее твердые соски.
Иисус. Вот так, я снова твердый.
Вместо того, чтобы трахнуть ее рот, как я хочу, я подхожу к другой стороне кровати и падаю обратно на матрас. Я беру свой пистолет и засовываю его под подушку, затем закрываю лицо рукой и устало вздыхаю.
— Мы собираемся поговорить? – Спрашивает Тесс. Я слышу, как она двигается, но не могу потрудиться открыть глаза.
— Нет. Я собираюсь вздремнуть, а ты будешь вести себя тихо.
Я чувствую, как она ложится рядом со мной.
— Мы когда-нибудь поговорим об этом?
Нет, если я смогу понять что с этим делать.
— Позже.
— Когда ты проснешься, – требует она, что действительно мило. Она думает, что может указывать мне, что делать.
Вслепую нащупывая ее руку, я беру ее и прижимаю к своей груди. Я прижимаю ее ладонь к своему сердцу и медленно делаю глубокий вдох.
Ее прикосновения такие чертовски успокаивающие, что я засыпаю, прежде чем успеваю осознать, что она со мной делает и как мне с этим справиться.
_______________________________
