сторонам.
Глава 6
Глава 6 «Потеря»
Вероятность встретить необращенных противников у барьера, а тем паче сюрпризы, оставленные ими, была высокой. Переправившись на другой берег реки, и отмахав километров десять по лесу, отряд встретил первую ловушку. К ветке, преградившей путь по дикой тропке на уровне груди человека, была привязана суровая нитка, ведущая в землю. На фоне ствола дерева и старой листвы разглядеть ее было почти невозможно. Чирок, как самый умелый в саперном деле, раскопал то место, где исчезала веревка, и обнаружил гранату, обвязанную дополнительными поражающими элементами, в виде гаек и резаных гвоздей.
— Вот оно, послание от наших друзей, чтобы не забывали. — Чирок снял с корпуса гранаты лишние детали и вывернул запал, посмотреть, не переделали ли его под мгновенное действие.
На запале следов вмешательства не оказалось. Он вкрутил его обратно в гранату и убрал ее в подсумок.
— Ну, теперь у нас есть чем ответить на их послание. — Довольно произнес Чирок.
— Взять для смеха и заминировать вокруг какой-нибудь точки Лагранжа все дороги. — В сердцах произнес Замес.
— Ты же знаешь, что мы так не сделаем. — Ника усмехнулась.
— И они знают. Потому они и чувствую себя так свободно. Я бы преподал им небольшой урок.
— Как только мы станем поступать так же, как и они, то превратимся в мелочных и трусливых людишек, живущих страхами и проблемами. Будь терпеливым и просто наблюдай, как они сами себя лишают будущего. — Заявила Ника, цитируя идеи, донесенные до нее отцом и распространяемые его товарищами.
— И кого-то из нас. — Не унимался Замес.
— Бывает. Но я смотрю на это иначе. Убийства из превентивных соображений или мщения превратят меня в монстра, для которого это нормально. Я воспитаю детей такими же, как сама. Они своих детей. Потом мы станем народом, который в случае несогласия с его ценностями запросто достает оружие и начинает войну. Я не хочу такого будущего.
— Никто не хочет. — Согласился Замес. — Однако, ты взяла с собой пистолет.
— Знаешь в чем разница между убийствами?
— Ну и в чем?
— Одно дело поставить мину, и даже не знать, что она убила. Ну, убила и убила, а ты сидишь и пьешь отвар вечером на веранде с любимой семьей. А где-то лежит человек с раскиданными внутренностями и медленно умирает. Это ужасное дело, потому что ты убил человека, как насекомого и ничего не испытал при этом. На тебя не легло бремя ответственности за поступок, ты не испытал страх быть убитым самому. И совсем другое дело убить в бою, когда шансы между тобой и противником равны. Твоя жизнь самое ценное, что у тебя есть, и ты обязан ее защищать в случае прямой угрозы. Тут работает другая философия, потому что убийство в бою более честное. Я понятно объяснила?
— Хм, да. — Замес кивнул. — А ты сколько человек убила?
— Иди ты к черту. Я считаю иначе — сколько раз умерла не я. Мне жалко всех, кто умер вместо меня. Будь у меня возможность, я бы смогла объяснить им весь идиотизм нашего противостояния.
— Это вряд ли. Они выбирают не умом, а страхом. Им лучше кучковаться вместе, создавая вокруг себя иллюзию общности по интересам, а на самом деле пряча свой страх в толпе. Им нравится ощущать свою похожесть с себе подобными и ненавидеть отличия в других. Это создает им нравственный ориентир, цель в жизни и оправдание многим мерзким вещам. — В разговор вмешался Шепот.
— А как же дети? — Спросила Уля.
— А что дети? — Не понял ее вопроса Замес.
— У них рождаются дети похожие на нас. Не думаю, что их матери с легким сердцем расстаются с ними, отдавая в лагеря для рабов. Если бы мы сумели как-то надавить на их чувства, то у нас могли бы появиться союзники, неуверенные в правильности политики необращенных.
— Ты хочешь сказать, что нам нужны свои люди среди них, готовые к сотрудничеству? — Нике показалась эта мысль интересной.
— Почему бы и нет? Родители детей, отнятых силой, вполне могли бы стать нашей пятой колонной медленно разъедающей бетон монолитных отношений внутри общин. Мягкая сила, зарождающая в людях неуверенность в правильности своих поступков.
— Как выйти на таких людей?
— Я не знаю. Надо обсудить эту идею, когда вернемся. — Уля убрала волосы, растрепавшиеся порывом ветра, назад, собрала их в «шишку» и спрятала под фуражку.
Чирок, находящийся в дозоре, издал характерный утиный клич. Отряд, заняв огневые позиции, замер. Замес непозволительно громко щелкнул механизмом перезаряжания арбалета. В ответ на возмущенный взгляд Ники он тихо извинился:
— Клинит, зараза. Вернемся, надо Потапычу вернуть на доработку.
— Хорошо. Больше не щелкай.
— Я понял. — Замес медленно отпустил подпружиненный механизм перезарядки.
Чирок, пригнувшись, вернулся к отряду.
— Что там? — Спросила Ника.
— Там вышка с людьми. — Сообщил он. — Бывшая, как ее там, для связи делали.
— Сотовая?
— Да. На верхушке сидит наблюдатель и похоже они приделали к ней ветрогенератор для «зонтика». Я думаю, там покрытие в радиусе ста метров точно есть.
— Наблюдатель вооружен? — Спросила Ника.
— Да. Кажется, винтовка с оптикой.
— Чёрт. — Ника в сердцах плюнула себе под ноги. — Теперь тут заминировано все вокруг них. Придется делать крюк.
— В сторону барьера? — Поинтересовался Шепот.
— Нет, они там точно свободного места не оставили. Знают же, что мы выберем этот маршрут. Обойдем с другой стороны максимально осторожно.
Наивно было рассчитывать легко проскочить мимо постов необращенных. К войне они относились со всей серьезностью. Отряд сменил направление и вскоре встретился с первыми подарками, которыми окружил себя блокпост. Чтобы в ловушки не попадались многочисленные животные, их ставили на уровне примерно полутора метров. На этот раз это была тонкая проволока, привязанная к веткам волчьей ягоды, нависшей над удобной тропой. Проволока вела к самодельному корпусу с раструбом, внутри которого находилась механическая сирена, приводимая в действия спиральной пружиной, натянутой заранее. Давняя придумка, неоднократно портившая кровь ребятам.
Чирок, прежде, чем пройти другой дорогой, долго проверял ее перед собой металлическим щупом. Зная коварство необращенных, можно было ожидать, что они заминируют пространство вокруг заметной ловушки. Дикий зверь точно не станет менять маршрут, особенно учуяв подозрительный запах, а вот человек запросто. И он оказался прав, щуп уперся в твердый предмет. Чирок показал рукой символ, означающий «мины». Отряд снова рассредоточился.
Он медленно разгреб старую листву вокруг обнаруженного предмета. Это была настоящая военная мина ПМН с черным крестообразным нажимным датчиком. На носу Чирка повисла капелька пота. Он смахнул ее ладонью, затем вытер вспотевший лоб. Как дорого могло обойтись ему
