пошел в атаку. Он резко развернулся и отрубил одному чудовищу руку, второму же смог снести голову.
Снова замах мечом, но Керстен не пропустил, как сбоку к нему метнулся монстр Пустоши и зацепил бок своими когтями, больно вонзая их в его плоть. Но не успел Керстен поразить с первого раза эту тварь, как голова ее покатилась по земле. Арстен нанес последний удар. Кивнул Керстену и снова закружился в смертельном танце.
Мужчины продолжали прикрывать друг друга и членов своего отряда. Керстен вспорол брюхо другой твари, что пыталась вырвать кусок из бока Рома. Маг отрубил той кисть, и пока человекоподобный монстр не оклемался и не атаковал снова, снес ему голову.
Думать о боли Керстену было некогда. Он оглянулся; его воины образовали круг и не пускали тварей за свои спины. Вскоре все монстры Пустоши были побеждены.
— Слава Луноликой, — облегченно выдал Ром и поморщился.
— Грэг, обработай ему рану, — приказал Крестен. — Не будем тут задерживаться. Вернемся в Игледейл.
Норт и Грис возвратились. Они были целы, ведь благодаря приказу своего альфы, не попали в заваруху. Оба принялись приводить своих сослуживцем в норму. Слава Луноликой, никто не получил смертельных повреждений. Они все были профессионалами. Опытными воинами. Да и Арстен заметно усилил боевую мощь отряда. Такой, как он, стоил пятерых оборотней. В прошлом первый клинок королевства. В том далеком прошлом, в котором его еще не поглотило безумие.
Керстен поморщился от раны в боку. Скинул свой жилет, что не слишком помог против острых когтей твари. В прорезе рубашки виднелась глубокая рана. Арстен подошел к своему другу, к сильному и бесстрашному воину. Опустил тому руку на плечо, призывая сесть на землю.
Керстен послушался. Стиснул зубы. К боли невозможно привыкнуть, но ее можно вытерпеть. Потому Керстен не проронил ни звука, пока Арстен обрабатывал его рану и заклеивал ту бинтом.
Но стоило только покончить с врачеванием, как с другой стороны улицы раздался стук копыт и громкий окрик:
— Капитан! Капитан! Мой лорд! С севера на город надвигается армия тварей Пустошей! Мы закрыли город!
— Вот бездна! Все по коням! — Керстену не нужно было повторять дважды. Отряд сорвался в бешеный галоп.
Керстен и Арстен обменялись тревожными взглядами. Стало не до соперничества. Город закрыт, да и там полно воинов, чтобы продержаться достаточно долго. Только вот кто защитит их… женщину?
Нутро мужчин скручивало каждый раз, когда они представляли, что не успеют. Чертовы два часа пути лежали между ними и Игледейлом. Страшные два часа, которые могут разделить их жизнь на до и после. Они боялись обнаружить бездыханное истерзанное тело. Боялись, что их Этель не станет.
Волки выли внутри, подгоняли мужчин, рвали их грудные клетки. Каждый из них не переживет смерти истинной пары. Керстен поймал себя на мысли, что молится Луноликой и обещает той принять еще одного мужчину в семью — в конце концов, для их мира это не такая уж и редкость.
С даром Богини не спорят. Да и так легче защитить свою женщину. Лишь бы только его пара была жива, лишь бы только дождалась.
Арстен поймал себя на мысли, что лучше сдохнет там же, чем останется без своего луча солнца. Без той, что смогла вернуть его из забытья, без той, потеряв которую, его волчье сердце разорвется.
И Арстен, заново начавший жить, не хотел и просто не мог расстаться с Этель. Его женщиной, что спасла его уже дважды. Этель — смысл его жизни, его пара, его любовь.
Когда-то Арстена предали и ударили в спину. Но сейчас не было времени вспоминать прошлое.
Арстен еще позволит себе месть. Кровавую и жестокую. Ведь он ничего не забыл. Память его восстановилась. А тем, кто так вероломно обманул его, он воздаст по заслугам.
Гонка мужчин со временем продолжилась.
Глава 13
Запах как появился, так и пропал. Я еще какое-то время разливала зелья в склянки. А потом вытерла руки о тряпку, надела на себя плащ и подхватила глубокую корзину. Вышла на улицу. Распустила терновник и практически сразу уткнулась в твердую мужскую грудь. Я даже не стала поднимать взгляда. По отвратительному запаху поняла, кто стоит передо мной. Пусть меня это и удивило. Но раздумывать было некогда.
Я сделала судорожный шаг назад. Попятилась, словно передо мной стояла тварь Пустоши. Хотя по сути так оно и было. Сгусток лицемерия и подлости во плоти — чем не чудовище.
Только если твари убивали и кромсали всех вокруг, не зная другой жизни, состоя из отрицательной энергии, то этот мерзавец утратил свой человеческий облик самостоятельно. Его сверкающие предвкушением глаза пугали. А ведь Керстен говорил, он придет.
Я не успела скрыться за чертой своего двора. Гельд схватил меня за руку. Я посмотрела на него, желая вырвать кисть из крепкого захвата. Некогда симпатичный мужчина казался сейчас блеклой тенью самого себя. Его лицо посерело, под глазами залегли темные тени. Зрачки сверкали безумием. Я не сразу обратила внимание, что он был в обычной одежде, а не форме главы городской стражи.
— Отпусти меня. — Я снова дернулась.
— Не так быстро, Этель.
— Мне не нужны твои извинения. Вряд ли они соизмеримы с тем, что ты собирался сделать. Да и об искренности речь вряд ли идет. — Я вскинула подбородок. Моя корзина уже давно валялась под ногами.
Между мной и Гельдом была лишь моя поднятая рука, которую мужчина удерживал.
— Какая же ты дерзкая и острая на язык. Оторвать бы его тебе или же, может, применить по назначению? — прошипел он мне в лицо, подаваясь ближе. От его кислого и пропитанного болотной топью запаха у меня засвербело в носу.
— Собираешься тоже опуститься до насилия над женщиной, а потом будешь кричать на каждом углу, что я воспользовалась твоей честью? — зло оскалилась я. — Только не забудь рассказать, что у тебя ее давно нет. Сгнила, как и твоя душа.
— Ну и дрянь же ты. Еще пожалеешь о своих словах.
— Снова берешься угрожать? После того как лорд Блейз прибыл, чтобы разобраться в произволе, что ты тут устроил, пользуясь своим положением и занимаемой должностью?
— Так вот откуда это все. Успела уже ноги перед ним раздвинуть? — зло оскалился Гельд.
— Неужели не успел собрать последние сплетни по казармам? — прошлась я по больному. Неужели он еще не в курсе, что мы с Керстеном супруги? Моя ведьминская суть жутко злилась. А внутри что-то ворочалось. И это что-то желало загрызть эту сволочь. Избавиться от него.
Даже запах
