— Ты, кажется, ещё недавно умирал, — с улыбкой хмыкнула Миа, когда он прижал её к себе.
— А теперь как заново родился, — сообщил тот свежие данные. — И полон сил…
К тому моменту, как настала пора одеваться, Лёха чувствовал себя уже вполне здоровым, но чудовищно голодным. Последнее пугало: возможно дело было не только в нём. Кто знает, сколько сил потратил демон на его спасение? И где он сейчас, в случае необходимости, найдёт мага, заслуживающего смерти и при этом бесполезного для Лауры?
— Искренне надеюсь что паскуда, пытавшаяся нас отравить, маг, — буркнул он, натягивая подштанники.
— Симбиот проголодался? — не особо удивилась Миа, сражаясь со шнуровкой на рубахе.
— Надеюсь, что только я, — совершенно искренне ответил Стриж. — Удалось выяснить, кто добрался до нашей еды?
— Нет. Еду для Дарана носили с общей кухни, где постоянно полно народа. Кухарки, посудомойки, слуги… Никакой особой проверки: до недавнего времени он не был действительно значимой фигурой.
— Из грязи в князи, значит, — Лёха натянул форменные штаны и взялся за сапоги. — Думаешь, целью был именно он, а не мы все?
— Скорее всего они с Райной, — кивнула Миа. — Сам посуди: как только они начали собирать информацию о том, кто где был в день похищения казны, в ужине оказывается яд. Похоже, похититель здесь и не оценил предпринятых шагов. Мы с тобой — сопутствующие потери.
— Ну, зашибись, мля, — Лёха невесело усмехнулся. — Вот у нас с тобой в этом мире собачье везенье — даже когда хотят задвухсотить другого, один чёрт под раздачу попадаем мы.
— У Смерти своё чувство юмора, — абсолютно серьёзно ответила Миа, посмотрев Стрижу в глаза. — Не переживай — когда придёт наш черёд, Мрачный Жнец не промахнётся.
И перекрестилась. Лёха понял, что девушка относится к этому очень серьёзно, потому не стал развивать тему, вернувшись к делам насущным:
— А что по поискам казны? Есть подвижки?
— С утра Лаура под тем или иным предлогом пригласила всех интересующих нас людей, — Миа отжала волосы и взялась за гребень. — Их комнаты обыскали и, неожиданно, нашли кое-что интересное. В покоях Аланиса между половиц закатилось золотое стило, каким Лаура делала нам татуировки. Местные мастера делают такие из слитков, заряжают их силой демонов и продают другим кланам. Они были среди украденного.
Стриж тут же вспомнил, как в каморке на складе Лаура мяла в руках серебряный слиток, будто кусок пластилина.
— А может это из его личных запасов? — боясь поверить в удачу спросил Лёха.
— Если бы у тебя пропало что-то, стоимостью примерно в месячный заработок, ты бы не заметил, или перерыл комнату сам, да ещё и припахал к поискам слуг? — Миа скосила глаза из-под мокрых прядей.
— Тоже верно, — признал её правоту Стриж. — Но немного странно…
— Совсем не странно, если у тебя несколько мешков такого добра и ты торопишься вывезти его прочь, — не согласилась эльфийка.
— Может, — кивнул Лёха.
Обув сапоги, он замер, задумчиво уставившись на томно разлёгшуюся в ванне Белочку. Демоница моментально превратилась в обнажённую Мию но, поняв, что Лёха смотрит куда-то сквозь неё, оскорблённо фыркнула и исчезла.
Взвесив все доводы, Стриж пришёл к выводу, что удача всё же на их стороне. Бывает так, что даже самый искусный враг совершает ошибку. Незаметную для него, но тем не менее фатальную. Как один из полевых командиров боевиков в ЦАР, за которым полгода безрезультатно шла охота.
Никто не знал даже, как он выглядит — банда не оставляла свидетелей. Погубил его банальный окурок сигары, найденный на месте очередной бойни. Дорогая — немыслимо дорогая по местным меркам, — кубинская сигара. Рядовой боевик просто не мог себе такую позволить. Значит, курил кто-то важный и богатый.
Информацию довели до личного состава. А месяц спустя один из «музыкантов[12]», стоящих на блокпосту у въезда в Банги, доложил, что видел некоего бизнесмена из Судана, курящего кубинскую сигару.
Вроде мелочь, но суданские наёмники — по иронии судьбы обученные теми же самыми «музыкантами», - были ударной силой боевиков. Да, речь могла идти об обычном совпадении, но, тем не менее, бизнесмена взяли «под колпак». А ещё через полтора месяца неуловимая банда угодила в засаду. И, глядя на труп «бизнесмена», Стриж подумал, что иногда курение может убить весьма необычным способом.
— Мелкие детали, — вслух пробормотал Стриж.
— И спешка, — кивнула эльфийка. — Если он просто воспользовался моментом, то в ходе импровизации мог совершить ошибку. И не одну.
— Ну, — улыбнулся Лёха, — может и нам наконец-то повезло. Уже взяли паскуду?
— Нет, сперва Лаура дала ему задание отвезти на продажу в Драконий Холм несколько телег с клановыми товарами.
— Думаете поймать казну прямо на границе? — одобрил план Лёха.
— Надеемся, — вздохнула Миа, заплетая волосы в тугие косы. — Потому что без этих денег мы очень скоро окажемся в такой глубокой жопе, что даже эхо будет слышно.
Глава 8
Переход власти в клане требовалось как можно прочнее закрепить в сознании подданных, а потому Лаура заняла покои отца. Несмотря на то, что слуги уже начали переносить вещи графини из её старых покоев, повсюду были следы прежнего владельца: стойка с доспехами в углу, стеллаж с оружием — слишком большими и тяжёлыми для хрупкой девушки.
Но Лёху заинтересовала большая картина на стене: граф со всем семейством.
Судя по всему, неизвестный художник писал её лет шесть-семь назад — Лауре на изображении было не больше одиннадцати. Рядом с ней на полотне стояли два молодых парня, похожие друг на друга — должно быть, покойные ныне братья. Девушка-подросток, примерно того же возраста, что сейчас Лаура, была не слишком на неё похожа, как и братья. Общими у них были светлые волосы и голубые глаза, унаследованные от общего отца.
Дарана на картине не было.
Не будучи знатоком и любителем живописи, Стриж тем не менее оценил мастерство художника. Наверное, и обошёлся этот «семейный снимок» в очень круглую сумму.
— А почему тут нет Дарана? — спросил Стриж у графини.
Лаура оторвалась от очередного документа и несколько секунд просто смотрела на Лёху, пытаясь понять, чего от неё хотят.
— А, ты про картину, — наконец сказала она. — Даран — бастард. То, что отец взял его на воспитание при замке не значит, что его будут рисовать на семейном портрете. Ну и к тому же на тот момент он уже служил в гвардии.
— Понятно, — отозвался Лёха.
Несмотря на откровенно сволочное отношение одноглазого, Стриж невольно проникся к нему сочувствием. Быть парией в собственной семье, затем схлопотать пинка под зад — пусть и подслащённым «отправишься на службу в элитную часть», - врагу такого не пожелаешь.
